Расти, березка! (рассказы и очерки) - Дмитрий Азов

Ночью дежурному по части позвонили из города: «Беда. Наводнение. Просим помощи».

Через несколько минут дежурный растормошил Петра Фролова:

— Вставай!

Петр вскочил. Наскоро собрался.

Через минуту перед дежурным уже стояли четверо: Фролов, Скрипкин, Донченко, Козлов.

Прибыл командир роты. Он и отдавал приказание:

— В городе наводнение. Мост затоплен, если еще совсем не сорван. Город разорван на две части: фабрика на одной стороне, рабочие — на другой. Все сейчас зависит от вас! Фабрика не должна остановиться. Кроме переброски рабочих, на вас возлагается доставка городу молока и овощей. Из пригородных колхозов… Задача ясна?

Четыре солдата ответили, как один:

— Так точно!

— К транспортерам! Вперед! — И ротный сел в головную машину.

Путь предстоит далекий, надо до света поспеть к городу, чтобы его обычная жизнь не нарушилась.

Дружно урчат моторы. Летит из-под гусениц грязная жижа…

К рассвету гвардейцы были на месте. Здесь бывали они не раз. Но теперь тихую, спокойную речку невозможно было узнать. Это была другая река — гневная, бурливая, идущая напролом. Под ее напором гнулись деревья. И там, где раньше высился мост, соединяющий город, теперь клокотала вода…

На другом берегу стояли люди. Это были рабочие, отрезанные от своей фабрики. Увидев транспортеры, они замахали руками.

Петру Фролову не приходилось еще вести транспортер по такому сильному течению. Он осторожно спускается к воде. Река неистовствует. Течение относит в сторону носовую часть машины. Фролов чуть пятит ее назад. А с того берега снова машут руками. Там ждут солдата! Вон и колхозная повозка подошла с бидонами молока. Рабочие торопятся на фабрику, молоко нужно детям… Все это хорошо понимает Фролов, как и все другие солдаты, подоспевшие на транспортерах к реке и занявшие исходную позицию вниз по течению от Петра Фролова. И ему кажется, что все они ждут от него примера. И он направляет машину под углом, навстречу течению. Транспортер тяжело разрезает мутно-седую беспокойную воду, упрямо плывет к другому берегу. Сильное течение относит его, но он борется с мощным потоком. Вот и берег. Фролов слышит радостный гул людей. Кто-то кричит:

— Осторожно! Здесь камни!

Камни — это опасно. Можно оборвать гусеницу. Петр сбавляет скорость, медленно «выруливает» на берег. Вода ручьями льется с брони.

На берегу волнение. Девушки испуганно переговариваются. Рабочий в комбинезоне усмехается:

— Чего раскудахтались? Солдат повезет вас, понимаете, солдат! — Обращается к Петру: — Верно говорю?

Фролов улыбается:

— Верно.

Рабочий заметил на погонах лычки, поправился:

— Виноват! Сам сержант повезет!

Через несколько минут загруженный людьми транспортер отчалил. Снова упрямо режет волны.

Опять заморосил дождь. Река покрылась оспинами, запузырилась.

Высадив рабочих, Петр Фролов двинулся в обратный путь.

И так — рейс за рейсом. Уже в солнце давно скрылось за крышами домов, а он, не переставая, перевозил людей, повозки с молоком. Глаза закрывались от усталости, одеревенела поясница, ныли мышцы.

А река набухала, надувалась, выплескивалась все дальше из берегов. Вот она хлынула в город, разлилась по улицам. Никогда не видел Фролов такого. Малюсенькая речушка, а что творит! Он вырос на Волге. Видел ее просторы. Видел, как она словно море разливалась весной. Но ведь то Волга!

Ночью работали в две смены с ефрейтором Донченко. На другой день в короткий обеденный перерыв к солдатам подошел командир роты. Спросил:

— Может, заменить кого? Устали?

— Устать устали, товарищ капитан, а задачу выполним, — за всех ответил Фролов.

Донченко поддержал его:

— Мы как на войне. Только огня не хватает.

— Это верно, — ответил капитан. — На войне под огнем врага наводили переправы, а когда не удавалось, то форсировали на подручных средствах. О такой технике, какая сейчас в наших руках, в то время и не мечтали.

Донченко вдруг шутливо воскликнул:

— Внимание! Молоко! По-о машинам!

На дороге и верно показалась вереница колхозных машин с овощами и бидонами молока. Солдаты заспешили на помощь колхозникам. А потом снова перевозили рабочих через реку на фабрику и обратно. И так — в течение трех суток. Казалось, не будет конца этим рейсам. Словно где-то прорвалось море и не собирается отступать.

— И откуда берется? — удивляется Петр Фролов. — Снегу вроде не много было.

— Разом таять начал, вот и прорвало, — философски заметил Донченко. — Но, похоже, где-то еще ледяной затор. Видишь — вертолеты пошли?

И верно: с той стороны, куда улетели винтокрылые боевые машины, донеслись раскатистые удары. Но вода еще не сдавалась!

На берегу вновь появились люди. Они уже привыкли к солдатам и их машинам, доверчиво садятся в бронетранспортеры, здороваются, улыбаются. Напряженные дни сроднили рабочих с солдатами, пришедшими им на помощь. У девушек дополнительные заботы: шушукаются между собой, бросают быстрые взгляды на приглянувшихся солдат, смущают их. Сержант Фролов тревожится за соседний бронетранспортер: там его подопечные Сергей Скрипкин и Геннадий Козлов. Сергей — весельчак и балагур, прозванный Васей Теркиным. Машину он водит хорошо, но порой горячится. Как бы не стал показывать свою удаль перед девчатами… За эти дни похудел, осунулся, а глаза все равно блестят. То и дело подтрунивает над Козловым. Но чувствуется, что силы его на пределе. А конца работе не видно.

Снова пришли рабочие с фабрики. Очередной рейс. За рычаги садится ефрейтор Геннадий Козлов. Две-три минуты — и платформа наполняется пассажирами. Транспортер раскачивается на воде, как люлька. Наконец отчаливает от берега. Ефрейтор старается действовать осторожно: на этот раз особенно много людей везет.

Но что это? Сильное течение начинает сносить машину. В предыдущий рейс река была спокойнее. Теперь, очевидно, с верховьев добавился новый поток воды. Транспортер неожиданно развернулся вокруг своей оси. Он стал терять управление…

Пассажиры замолчали. С тревогой смотрят на ефрейтора: тот из последних сил орудует рычагами.

Петр Фролов закричал с берега:

— Спокойней! Выравнивай! — Он бросился к лодке, чтобы на ней догнать машину и помочь товарищу. — Спокойней, Геннадий!

Невероятным усилием Козлову удалось выровнять транспортер, но течение по-прежнему сносило его к затопленному мосту. Волнорезы и скрытый под водой мост — это очень опасно.

Мутная вода ударяет в борт, раскачивает машину. Ефрейтор доворачивает ее навстречу течению и, стиснув зубы, удерживает рычаги, направляя стальную грудь транспортера на берег. Он уже рядом, берег, но пристать к нему невозможно: отвесная круча, а левее — бушующая воронка воды, и только узкий проход между ними. С берега предупреждают, что под водой валуны. Ефрейтор ведет машину в заливчик, стараясь рассмотреть камни. И уже возле самого берега люди услышали скрежет. Транспортер останавливается, беспомощно раскачивается на воде…

Усиленно работая веслами, Петр Фролов наконец добрался до машины Козлова. Закрепил цепь на берегу, помог сойти людям. Принялся багром ощупывать каменистое дно, гусеницы. Так и есть: одна из них лопнула. На выручку подошли другие машины. Лебедкой подтащили Козлова на твердый грунт, а потом он и сам выбрался на берег. Фролов выуживает со дна свалившуюся гусеницу и после ремонта вместе с солдатами натягивает ее. Время не ждет. Уже темнеет, и требуется сделать еще несколько трудных рейсов…

Ночью солдаты собираются все вместе возле костра. После двенадцати часов уже некого перевозить. Устали гвардейцы. Скрипкин, как обычно, острит, подтрунивает над Козловым:

— А какая красивая девушка была у него в транспортере! Когда садилась — глаз с него не сводила, а уходила — не взглянула. Не оправдал доверия!

Козлов сконфужен. Шутки шутками, но он и в самом деле переживает. Дело не в девушке, а что о нем скажут люди.

— Ничего, завтра докажешь, — утешал его Фролов. — А камень тот надо убрать. Как посветает — сразу туда.

Солдаты умолкли. Прислушались к шуму воды. Она все еще беспокойно плескалась о берег. В стороне от костра, там, где город, мелькали последние огоньки. Скоро и они погаснут. Городская окраина тоже затоплена водой. Завтра люди снова будут спешить на работу, и опять солдаты станут перевозить их. А потом спадет вода. Уедут гвардейцы, но люди о них обязательно вспомнят.

Вспомнят не раз об этих днях и солдаты. Так же, как фронтовики вспоминают о боевых делах.

— На фронте, конечно, труднее было, — говорит Петр Фролов. — Отец рассказывал, как они форсировали реку. Только начали переправляться, немец огонь открыл. С самолетов бомбит, снарядами глушит. Но все-таки плацдарм захватили наши солдаты… А помните, мы читали книгу о том, как солдаты майора Чинкова Западную Двину форсировали? Понтоны и лодки отстали. Что делать? Плоты! И на плотах на вражеский берег. На первом — командир роты автоматчиков майор Чинков. Потом ему звание Героя Советского Союза присвоили… Плывут на плотах, а враг косит из автоматов и пулеметов. Наши солдаты выскочили на берег, мокрые, продрогшие, — и в атаку. Выбили противника из деревни, дорогу перехватили и отсюда — ни шагу. Держали плацдарм до подхода основных сил.