Девушка на причале - Джордж Липперт

- Я вернулась, мама, - прорычала Петра сквозь зубы, превращая последнее слово в эпитет. – И как раз вовремя, кажется…

    Не отрывая взгляда от Филлис, Петра протянула левую руку к Иззи, которая сидела с изумленным видом на диване, прижав руку к щеке.

- Я вижу, - ответила Филлис, оправившись. - И нагло прерываешь дело, которое тебя не касается. Будь же хорошей девочкой и сделай мистеру Саннитону чай.

    - Э-э! – промямлил нервно Саннитон. - Э-э, нет! Нет, спасибо, не нужно…

    - Я думаю, Иззи не готова отправиться сегодня, - медленно сказала Петра, теребя свою палочку в правой руке, а левой все еще придерживая Иззи.

    Губы Филлис превратились в тонкую линию, лицо ее застыло.

    - Я думаю, что это не тебе решать.

    - Конечно, нет, - спокойно ответил Петра, сузив глаза. - Это решение Иззи. И я полагаю, она уже сделала это.

    - Слушайте, - перебил их Саннитон, отступая через дверь гостиной. - Я оставлю это решать вам, дамы. Не стесняйтесь, звоните в любое время…

    - Изабелла поедет сейчас, - заявила Филлис, кипя от злости. Саннитон беспомощно остановился в дверях, очевидно, в недоумении. Филлис продолжала, не отрывая взгляд от Петры. - Она не знает, что лучше для нее. Ну… она недалекого ума, и не в состоянии принимать такие решения без своей матери.

Несмотря на то, что Петра очень старалась контролировать свой гнев, это было трудной задачей, требующей почти всей ее концентрации. Ее палочка, казалось, вибрирует у нее в руке. Позади нее Персиваль Саннитон вздрогнул. В комнате внезапно стало холодно. Его дыхание белым паром вылетало из носа. Он перебрался поближе к залу. Петра с трудом могла говорить. Вместо этого она оторвалась от стального взгляда Филлис и обернулась на Иззи. Девочка безучастно смотрела на протянутую руку Петры, ее маленькая ручка все еще прижималась к щеке, по которой ударила Филлис.

- Идем со мной, Иззи, - спокойно сказала Петра. - Давай пойдем ... немного пробежимся.

    - Она не будет делать ничего подобного! - заявила Филлис, ее голос почти вибрировал. Она шагнула вперед между Иззи и Петрой. Воздух вокруг стал морозным. Ледяные узоры распустились в углах окна гостиной, распространяясь со скоростью молнии. Палочка дрожала в руке Петры. Филлис, казалось, не замечала изменения в атмосфере. Ее лицо побледнело, багровые красные пятна выступили на скулах.

Она подняла руку, чтобы оттолкнуть протянутую руку Петры. Саннитон открыл рот, как будто предупреждая, но не издал ни звука. Петра была уверена, что не сможет контролировать себя, если Филлис прикоснется к ней.

    Внезапно другой голос раздался из дверного проема, заставив Филлис замереть на месте. Сердце Петры подпрыгнуло при звуке этого голоса. Это был дедушка Уоррен.

    - Если Изабелла не готова, тогда она не пойдет, - сказал он. Его голос не был ни громким, ни командующим, и все же он нес определенный вес, не терпящий возражения. Петра не могла вспомнить, чтобы ее дедушка когда-нибудь говорил с такой тихой яростью.

    Глаза Филлис метнулись в его сторону, ее брови взлетели. Стоящий в дверях, Персиваль Саннитон быстро повернулся, взглянув на высокого пожилого мужчину позади него.

- Ах-ха! – выдавил он из себя. - Вы должно быть опекун девочки, мистер Морганштерн! Да, да, как вы правы! В любом случае, у нас нет никакого желания оказывать давление на молодую леди! На следующей неделе я буду проезжать мимо и с нетерпением жду встречи с ней, полагаю, что наша  договоренность сохраняется. Не надо меня провожать, и доброго вам дня!

    Последние слова Саннитона эхом отозвались с крыльца, когда он в сущности бежал из дома, прижимая свою белую шляпу к голове, как будто какой-то капризный призрак пытался украсть ее. Через мгновение двигатель его белого грузовика взревел, он поспешно сдал назад, беспокойно вихляя из стороны в сторону на подъездной дорожке. Никто в гостиной не пошевелился. Петра посмотрела на палочку в своей руке. Она была по-прежнему направлена на пол - на ковре рядом с правой ногой Петры слабо дымилось маленькое черное пятно в форме звезды.

- Она собиралась заставить меня поехать с этим человеком! - пожаловалась Иззи, слезы до сих пор не просохли на ее щеках. Они с Петрой покинули дом вскоре после скандала, оставив Уоррена и Филлис, которые меряли друг друга ледяными взглядами через гостиную. Петра целенаправленно шагнула в полуденный туман, вызванный ее гневом, распространяя его настолько, насколько она могла. Иззи рысью бежала за ней, стараясь попасть в ногу, по-прежнему крепко держа руку Петры, ее щеки покраснели. Отношение девушки к «собеседованию», казалось, колебалось от раненой печали до нерешительного гнева. Петра никогда раньше не слышала, чтобы Иззи так говорила.

    - Как мама могла сделать это со мной? Она даже не слушала! Она едва знает этого ужасного человека вообще, но она собиралась заставить меня поехать в его грузовике с ним! И ты знаешь, что еще? Я совсем не собиралась приезжать домой на выходные! Мама сказала, что было бы лучше для меня начать думать о рабочей ферме, как о моем доме! Она сказала, что было бы легче, если бы я только приезжала один раз в месяц! И она говорит, что я даже не могу взять свои куклы! Что они будут делать без меня? Я нужна им!

    - Все будет в порядке, Иззи, - автоматически сказала Петра, едва слыша себя.

    - Нет, не будет! - вдруг вскричала Иззи, выдергивая свою руку и останавливаясь, чтобы посмотреть на нее. - Ты разве не слышала, о чем они говорили! Даже если я не уехала сегодня, мне все равно придется уехать туда на следующей неделе! Я начинаю думать, что маму даже не волнует, вернусь ли я вообще сюда! Я начинаю думать…

    Иззи резко остановилась, и слезы появились в ее глазах, тут же скатываясь по ее щекам. Она крепко сжала губы, пытаясь остановить их дрожь.

    Петра опустилась на одно колено на тропинке, принимая младшую девочку в объятия, ненавидя себя за то, что предложила такое пустое утешение.

    - Тсс, - сказала она, уткнувшись в волосы девушки.

    Но Иззи оттолкнула ее, слезы ручьем текли по ее щекам. Она уставилась взглядом на плечо Петры, явно, столкнувшись с правдой, которую она отрицала в течение многих лет.