Хозяйка усадьбы "Тихий уголок" (СИ) - Ширкунова Резеда

По расчетам баронессы, если за кусок халвы просить один серебряный, все равно расходы покроются. Но девушка решила брать по две серебряные монетки. Надо же думать не только о делах насущных, но и не забывать о займе.

Слабым местом ее плана была обертка. Катерина сломала голову, не зная, что придумать. Бумага в Росине — дорогое удовольствие, даже самая дешевая сильно увеличит сумму затрат.

В это время Клавдия, чтобы сшить обновку Петьке, вытаскивала лоскутки из своего холщового мешочка, где хранила остатки тканей. Материал, полученный от провинившегося купца, весь раздали по деревням, а о себе-то не подумали, вот и остались ни с чем. Поняв оплошность, Катерина решила в следующую поездку купить несколько рулонов, так как требовалось не только сшить одежду, но и заменить постельное белье. К тому же, после разговора с бабушкой Полиной, баронесса решила заняться изготовлением одеял и подушек.

Заинтересовавшись, Катерина присела возле служанки и стала перебирать лоскутки. В детстве она любила придумывать куклам модные платья и сама же реализовывала свои идеи, благо, в школьные годы девочек на уроках труда учили шить и готовить.

Тут ей в руки попался материал, напоминающий парчу.

— Клавдия, от чего этот кусок остался?

— Так от платья вашей матушки. Оно сохранилось, я заметила его в одном из сундуков, — служанка удивленно подняла глаза на хозяйку.

— Вероятно, не обратила внимания, — задумчиво произнесла девушка.— А если мы халву завернем в него, достойно будет смотреться?

— Я видела в одной из лавок в городе, как конфеты упаковывали в специально сшитые мешочки. Наверное, и халва в такой упаковке будет смотреться богато.

Тут Катя увидела входящую в ворота Алену, жену Акима, помогавшую деревенским со стрижкой овец. Сейчас женщина выглядела сильно уставшей и еле передвигала ноги. Кисти ее рук были красными и припухшими.

— Алена, что с руками? — поинтересовалась баронесса.

Женщина недоуменно посмотрела на свои руки, потом перевела взгляд на хозяйку.

— Барышня, так шерсть пересортировывали и мыли щелоком. Отсюда и краснота.

Вот когда Катя пожалела, что, в отличие от других попаданок, не знает процесс изготовления мыла. Такое бы умение сейчас очень пригодилось.

— Намажь маслом или жиром, легче будет. По крайней мере, не так потрескается кожа, — посоветовала она.

«Все же надо поискать в лесу мыльнянку лекарственную, иначе женщины без рук останутся», — взяла себе на заметку Катерина.

— Клавдия, надо матушкино платье постирать и разрезать на кусочки. Заверну в них халву. А завтра съезжу в город и куплю семена подсолнуха.

Но, как говорится, человек предполагает, а бог располагает. Неожиданный приезд служителя закона спутал все планы.

Увидев знакомого городового, Катерина пригласила его в дом.

— Доброго дня, Екатерина Львовна. Придется вам проехать с нами, — заметив удивление девушки, мужчина уточнил: — Это по вопросу нападения на вашу усадьбу. Возьмите своего крестьянина Захара.

— Конечно, Епифан Сергеевич. Я только приведу себя в порядок. Прошу простить.

Баронесса поднялась в спальню, переоделась в кремовое платье, недавно переделанное Клавдией, сделала простую прическу и спустилась к городовому. Бричка уже ждала у ворот.

Катя понимала, что рано или поздно ее бы вызвали к городничему, но непонятное чувство беспокойства зудело где-то внутри.

Доехали быстро. Полицейский участок находился на главной площади города недалеко от храма Творца и представлял собой серое двухэтажное здание. Двери постройки ни на минуту не закрывались, периодически кто-то в форме и без входил или выходил из здания.

С помощью Захара Катерина слезла с брички и пошла за городовым, успевшим соскочить с лошади и привязать ее к коновязи*. Аким же, в последний момент решивший поехать с ними, так и остался сидеть на коне.

Просторный кабинет городничего был под стать хозяину — такой же большой, с массивным рабочим столом и огромным шкафом, сверху донизу забитым бумагами.

Навстречу Кате поднялся высокий, почти круглый мужчина с добродушным розовощеким лицом.

— Баронесса, добро пожаловать в мою обитель.

Он прикоснулся губами к пальчикам посетительницы.

— Добрый день, господин городничий.

— Прошу, не надо так официально! Зовите меня просто Феликс Егорович. Присаживайтесь.

Девушка устроилась в кресле для посетителей, Захар молча встал за ее спиной.

— Получить ваше приглашение оказалось неожиданностью, уважаемый Феликс Егорович.

Мужчина, нахмурившись, что-то поискал на столе среди бумаг.

— Ах вот она, — наконец довольно буркнул, доставая темную папку. — Екатерина Львовна, дело, связанное с нападением на вашу усадьбу, удачно расследовали. Вскрылось, что разбойники, которых вы нам сдали, шли по наводке.

— Я догадывалась. И дед Василий, староста моей деревни, спасший нас в последнюю минуту, так же считает.

— Нанимателем бандитов оказался вольный Сорон Тихонов. Да и, как выяснилось, деньги для выкупа своих родственников он заработал грабежом и убийствами. Мы его арестовали. При допросе он рассказал, от кого получил информацию.

Лицо Захара тут же побледнело, а плечи опустились.

— Знаю, господин городничий. После всех событий мы сидели в гостиной, и тогда Захар вспомнил, что единственный, кто знал про деньги, — это его родственник. А дед Василий подтвердил, что о Сороне ходят плохие слухи. В тот вечер Захару досталось больше остальных: получив сильный удар по голове, он долгое время пролежал в отключке. Даже после того как разбойников схватили и мои крестьяне освободили нас, он еле стоял на ногах. Уверена, его вины здесь нет.

Городничий внимательно посмотрел на застывшего столбом Захара.

— Вам лучше знать своих крестьян, барышня, — не стал спорить Феликс Егорович. — Скоро суд над Сороном и его шайкой. Приглашение на него вам пришлют.

— Спасибо, господин городничий. За все.

Катерина поднялась, следом встал хозяин кабинета и склонил голову.

***

Домой ехали молча. Никому больше не хотелось затрагивать этот вопрос.

По приезду в усадьбу Катерина вызвала Захара в свой кабинет. Она прекрасно видела, как переживает помощник, во всех бедах обвиняющий себя. Подобное самобичевание требовалось уничтожить в зародыше.

— Захар, посмотри на меня. Ты сейчас винишь себя, занимаешься самокритикой, но это неправильно.

— Барышня, я виноват, что рассказал о полученном вами займе, — голос мужчины дрогнул. — Если бы не моя болтливость, то ничего бы не случилось.

— Не факт. Вряд ли бандиты пришли только потому, что ты сказал о чем-то Сорону. Такие люди не пойдут на дело, пока не получат дополнительные доказательства. Вполне возможно, его человек караулил у банка, затем проследил за нами и увидел, сколько и чего мы закупили. Если поразмыслить, то найдется много таких вероятностей, где мы показали, что золото у нас имеется.

— Но Сорон назвал меня, — Захар поднял на Катерину глаза, в которых тлела надежда.

— Подумай, а на кого ему указывать, когда городовые стараются вытянуть из него правду, порой жестко? Своих людей он не рискнет сдать — руки у них длинные и на каторге достанут, — а тебя можно. Ты хоть и родственник, но дальний. И еще, Захар. Городничий думает так же, как и я. Иначе бы не отпустил из своего кабинета, — Катерина ободряюще улыбнулась помощнику.

Коновязь* — место для привязывания лошадей в виде столба с кольцами, кольев с протянутой по ним веревкой или закрепленной в горизонтальном положении поперечины.

Глава 12

Женщины продолжали перебирать, стирать и сушить шерсть. Мужчины были на посевной, стараясь засеять как можно больше пахотной земли. Домашними огородами занимались более-менее взрослые дети, а хозяюшек с совсем малышами бабушка Полина отправляла пораньше домой, чтобы женщины успели обработать маленький участок рядом с избой. Со всеми вопросами, если дед Василий отсутствовал, обращались к его супруге.