ПОЦЕЛУЙ ДЛЯ КОРОЛЯ - БАРБАРА КАРТЛАНД

— Я понимаю, — тихо промолвила Анастасия.

— Постарайтесь приложить все усилия к тому, чтобы понравиться испанской части населения Мороны. В этом случае вы наверняка завоюете симпатии одного из самых прекрасных в мире народов, — закончил министр.

Анастасия опять повторила, что поняла, и, когда лорд Джон Рассел откланялся, не сомневалась, что сумела создать о себе хорошее впечатление.

Когда они с великой герцогиней нанесли визит на Даунинг-стрит, 10, премьер-министр, лорд Пальмерстон, не сказал Анастасии ничего важного. Там было слишком многолюдно, и частная беседа была едва ли возможна. Анастасия решила, что премьер-министр хотел только взглянуть на нее, чтобы убедиться, что она справится с возложенной на нее миссией. Лорд Пальмерстон был очарователен и оказался настоящим дамским угодником. А когда он сделал Анастасии комплимент, она поняла, почему друзья дали ему прозвище «Купидон».

У Анастасии оставалось еще так много дел в Англии, о стольком надо было подумать! Ей не верилось, что уже через два дня она должна будет подняться на борт английского линкора, который доставит ее в Морону.

В том, что она отправлялась в свою новую страну не сухопутным путем, а на военном корабле, Анастасия увидела еще один политический ход. А ожидавшее ее впереди было похоже скорее на театральное действо, размышляла она. Анастасия была в нем главной героиней. Ей нельзя было развивать или по-своему интерпретировать роль, которую ей предстояло сыграть. Крупнейшие государственные мужи и виднейшие политики Англии сочиняли для нее реплики. Они уже выбрали декорации, реквизит и договорились между собой, каковы должны быть внешние данные актрисы, играющей главную роль.

С каждым днем Анастасия испытывала все возрастающий страх перед своим неизвестным будущим. Ответственность, возложенная на ее хрупкие плечи политическими деятелями, и сознание того, что премьер-министр и его кабинет надеются, что она спасет Морону от поглощения алчущим французским императором, давили на нее слишком сильно.

«Что я могу сделать?! — хотелось расплакаться Анастасии. — Ведь я так мала и незначительна! А мои противники велики и очень сильны! И когда я проиграю, а это неизбежно, вы все будете упрекать меня!»

И все же Анастасия понимала, что подобный протест, выскажи она его вслух, был бы приписан девичьей нервозности, если бы его вообще кто-нибудь стал слушать всерьез.

«Я всего лишь пешка, — терзалась она мыслью, уже не раз приходившей ей на ум, — все, что мне остается, — это двигаться по сцене, произнося реплики, которым меня научили, и делая движения, которых от меня ждут. Проще говоря, я должна вести себя как кукла, а не как человек».

Изо дня в день, ложась спать, Анастасия повторяла, что уже не имеет никакой ценности как личность. От всех этих мыслей ей было страшно. Тогда она доставала из тайника письма виконта Линкомба, которые получала чуть ли не каждый день.

Анастасия подкупила старого слугу, для того чтобы он, как только приносили почту, сразу же подавал ее письма ей в комнату. Она хотела быть уверенной, что великая герцогиня не подозревает об их существовании.

Письма виконта были обычными любовными посланиями, полными страстных признаний, Анастасии все еще казалось невероятным то, что написаны они были тем самым озорным мальчишкой, которого ока знала всю свою жизнь и который еще недавно во время их игр обижал и дразнил ее.

«Я люблю вас, Анастасия! — писал Кристофер в каждом письме. — Любовь моя, уедем отсюда вместе. Я мечтаю лишь о том, как заключу вас в свои объятья и осыплю поцелуями. Я разбужу пламя любви, дремлющее в вашей душе, и вы полюбите меня так лее сильно, как и я люблю вас!

Мы будем счастливы с вами в любом уголке земного шара до тех пор, пока будем вместе! Я увезу вас навстречу солнцу, в Вест-Индию. Мы увидим Китай и Японию. У нас будет возможность посетить Россию, а потом мы вернемся назад в Европу,

Все будет так чудесно, удивительно и весело, если вы будете со мной! Все, что я прошу у будущего, — это быть вместе с вами. И я клянусь, что, если вы доверитесь мне и уедете со мной, я сделаю вас счастливой».

Кроме этого у Анастасии было еще около дюжины писем, в которых говорилось примерно то же самое. И когда она читала их, то чувствовала свою вину перед Кристофером. Он был частью ее жизни, а ей пришлось нанести ему такой удар!

Снова и снова спрашивала она себя, любит ли Кристофера? Интересно, что бы она ощутила, если бы виконт поцеловал ее, как он собирался? Анастасия еще не целовалась с мужчиной ни разу в жизни. Но ей всегда представлялось, что это восхитительное наслаждение, которое разбудит в ней некое чудо, о котором она читала в книгах и поэмах. И тем не менее, когда Кристофер попытался поцеловать ее, она инстинктивно оттолкнула его. Ей не хотелось, чтобы его губы коснулись ее губ, Но почему? Почему?

Едва ли Анастасия могла позволить Кристоферу сделать еще что-нибудь в этом роде. Даже зная, что они прощаются навсегда и, возможно, уже никогда больше не встретятся. Что-то в глубине души подсказывало ей, что ее чувства к Кристоферу никогда не перерастут в настоящую любовь. Анастасия знала, что он привлекателен, способен вызывать восхищение и волновать сердца большинства женщин. Но она сама, несмотря на свою привязанность к нему, не испытывала ничего такого. Она танцевала с ним, он держал ее руку в своей руке и даже однажды она была в его объятиях. Но при этом она не чувствовала ничего особенного.

«Может быть, я холодна от рождения?» — с беспокойством подумала она.

Леди Уолтере часто высмеивала таких женщин. «Она чувствительна, как камбала», — сказала она как-то об одной даме, которую очень недолюбливала. О другой же заметила: «Она подобна куску холодного мрамора».

Как-то раз Анастасия попробовала поговорить на эту тему со своей матерью.

— Мама, что вы чувствовали, когда были помолвлены с папой?

— Я была необыкновенно счастлива, Анастасия.

— Но ведь вы не были влюблены в него. Свадьба была уже сыграна, а вы даже не знали, любит ли он вас.

— Наверное, я влюбилась в него с первого взгляда. Но я была очень застенчива, и нам потребовалось много времени для того, чтобы узнать друг друга. Потом, как я вам часто рассказывала, мы были очень счастливы.

— Он волновал вас, мама? — неожиданно спросила Анастасия.

Великая герцогиня умолкла и ответила не сразу:

— Откуда в вашей голове весь этот вздор, Анастасия? Леди всегда должна быть сдержанна и вести себя с самообладанием. Муж леди тоже ожидает от своей супруги только такого поведения, а в противном случае будет шокирован.