Газета Завтра 2 (1206 2017) - Газета Завтра

Давид ВАРТАНОВ. К сожалению, наше торгпредство пустует десять лет. Хотя, если бы не война, наши перспективы были бы значительны. Среди сирийцев очень много выпускников российских вузов. И огромное четырёхэтажное здание нашего торгового представительства находится в самом центре Дамаска. Возможная торговая связь с Сирией очень актуальна для России.

Андрей ФЕФЕЛОВ. Я недавно был в Дамаске. Конечно, там до сих пор идут обстрелы города, обстановка пока весьма напряжённая. Но, мне кажется, уже сейчас возможно налаживание какого-то сотрудничества. Уровень вашего менеджмента здесь как нельзя лучше бы подошёл.

Давид ВАРТАНОВ. Мы делам всё возможное по всем возможным направлениям. Вот недавно, в первых числах ноября, провели первый российско-грузинский форум. Мы — первая компания, которая рискнула и организовала этот форум в Тбилиси.

Андрей ФЕФЕЛОВ. Какие ощущения?

Давид ВАРТАНОВ. Вы знаете, у российского бизнеса очень большая заинтересованность в том, чтобы присутствовать в Грузии. У Грузии общая граница с Россией, и при этом мы, как малые дети, ведёмся на политические трения. Это неправильно. У нас огромный объём общих интересов. Для Грузии российский рынок в пять раз больше, чем весь остальной рынок для грузинских товаров. Там очень хорошие возможности для нас: легко предоставляются кредиты, развита система льготных преференций. И потом, если мы наладим связь, и у нас появится выход на "Верхний Ларс" — единственный сухопутный переход на границе России и Грузии, — то и армянские товары смогут через эту сухопутную границу поступать в Россию. И наоборот. Надо преодолевать политические барьеры и всячески содействовать развитию экономических отношений, если это выгодно нашему государству. Чем мы и занимаемся по мере сил.

Андрей ФЕФЕЛОВ. Это очень благородное дело и, главное, очень нужное. Честно говоря, хотелось бы, чтобы таких компаний, как ваша, было очень много.

Давид ВАРТАНОВ. Нам бы тоже очень хотелось. В одиночку, без бюджетного финансирования очень сложно раскачать эту махину. Этим по-хорошему должно заниматься государство. Ведь дело не только в деньгах! Есть, допустим, послы, которые нас очень поддерживают, а есть те, кто откровенно не хотят идти с нами на контакт, занимают пессимистическую или вялую позицию.

Андрей ФЕФЕЛОВ. Кстати, как сейчас развиваются наши отношения с Ираном?

Давид ВАРТАНОВ. Я — не чиновник, никогда им не был, поэтому имею право выразить своё мнение. Скажу честно: я не верю в то, что иранцы повёрнуты к нам лицом. Они, как и иракцы, с которыми мы в своё время работали по программе "Нефть в обмен на продовольствие", говорят одно, а делают всегда другое. В развитие сотрудничества с Ираном я не верю ещё и потому, что с Арменией и Киргизией, членами ЕАЭС, у нас практически зеркальная экономика, как и с Ираном. То есть, если мы иранцам даём доступ на российский рынок, то сельскохозяйственную продукцию этих двух более близких нам стран сразу станет некуда сбывать. Нам нужны новые технологии, и Иран нам предложить их пока не может. Поэтому нам нужны другие партнёры.

Андрей ФЕФЕЛОВ. Давид Робертович, сталкивались ли вы с западным лоббизмом интересов? Как вообще западные корпорации заходят на рынки, как они взаимодействуют с правительствами других стран?

Давид ВАРТАНОВ. Вы знаете, у них есть уважение к бизнесу. Как-то на английско-сербском форуме — гораздо более скромном, чем у нас, кстати, — я слышал выступление английского министра. Свою приветственную речь он начал со слов благодарности бизнесменам за то, что они есть, за то, что они работают, за то, что они платят налоги. Наши выставки тысячи раз открывали министры, но никогда я таких слов не слышал. А ведь совершенно логично, что мне, например, как бизнесмену гораздо приятнее общаться с тем человеком, который мне благодарен за то, что я работаю и плачу налоги.

Андрей ФЕФЕЛОВ. Как нынешняя политическая и экономическая ситуация в мире может повлиять на грядущий форум? Что происходит в вашей сфере в связи с кризисом?

Давид ВАРТАНОВ. Чем больше кризис, тем больше компаний находят новые рынки, новые возможности. И искать новые рынки сбыта надо среди тех, с кем у государства хорошие отношения. Тогда всё получится.

Россия в эпоху газовых войн

Россия в эпоху газовых войн

Алексей Анпилогов

12 января 2017 0

на вопросы «Завтра» отвечает специалист в области энергетики Александр Собко

" ЗАВТРА". Оценки по нынешнему состоянию рынка газа совершенно отличны от нефти: эксперты утверждают, что газа достаточно много, он дешёвый, в мире обострилась конкуренция и те проекты, которые стартовали 5-10 лет назад, оказываются отчасти избыточными для нынешнего момента. И что мы сегодня видим конец нефтяного века и вступаем в столь долго обсуждавшуюся "газовую паузу", когда рост энергопотребления в мире будет происходить за счёт природного газа. Насколько это правильная оценка?

Александр СОБКО. Да, это правильная оценка. Природного газа в мире сегодня много — и этот избыток будет только нарастать в ближайшие пять лет. Это связано с большим количеством новых проектов по производству нового продукта — сжиженного природного газа (СПГ), который превратил рынок природного газа в глобальный, когда газ могут производить в Катаре или в США — а потреблять в Японии. Сжиженный газ, в отличии от трубопроводного газа, можно легко возить через моря и океаны — танкер с СПГ очень похож по таким возможностям на нефтяные танкеры ХХ века, которые и сделали рынок нефти глобальным. Рынок СПГ сегодня самый быстроразвивающийся сегмент, и дальше поток СПГ будет только увеличиваться. Чтобы понять цифры будущего роста — мировая торговля СПГ в 2015 году составила 245 млн. тонн, а мощности по сжижению СПГ на конец прошлого года — 308 млн. тонн. А в период до 2020-го года в мире построят ещё заводов на 140 млн. тонн СПГ. То есть, рано или поздно, но весь этот сжиженный газ попадёт на рынок — и будет вытеснять с него и нефть, и трубопроводный газ, за пять лет рынок СПГ вырастет на 50% от всего того роста, который он накапливал с середины 1960-х годов, когда впервые начали массово сжижать природный газ в Алжире.

" ЗАВТРА". А насколько значительна эта цифра роста в 140 млн. тонн СПГ? Как вообще "тонны газа" переводятся в более привычные нам тысячи кубометров?

Александр СОБКО. Если мы говорим в наших привычных кубометрах, то 140 млн. тонн СПГ — это 200 млрд. кубометров трубопроводного газа, примерно столько же, даже чуть меньше, сегодня российский "Газпром" экспортирует во всю Европу. Конечно, эти объёмы СПГ в момент постройки заводов предназначались для азиатского рынка, так как все инвесторы старались выйти на растущие рынки Китая, Индии, Южной Кореи и Японии, где ощущался дефицит газа и где цена была выше, чем в Европе. Постройка этих заводов базировалась на том факте, что около пяти лет назад, на фоне закрытия АЭС в Японии и при бурном экономическом росте Китая, цена газа в Юго-Восточной Азии была в полтора раза выше, чем в Европе — например, в Японии природный газ стоил чуть ли не 600 долларов за тысячу кубометров, а в Германии — всего 360. Поэтому все тогда считали, что "Газпрому" в Европе нечего бояться — так и говорилось: "весь новый СПГ пойдёт в Азию, в Европу никто не повезёт". Сейчас ситуация поменялась — цены по всему миру упали, и, что самое обидное — почти сравнялись в Азии и в Европе. И теперь получается, что "Газпром" вынужден конкурировать на европейском рынке с СПГ со всего мира.

" ЗАВТРА". То есть та волна мирового кризиса, которая привела к замедлению роста Китая и к падению цен на нефть и на газ — ударила и неприятным бумерангом по, казалось бы, устоявшемуся и понятному европейскому рынку "Газпрома"?

Александр СОБКО. Да, предыдущие годы создали громадный инвестиционный "навес" над рынком природного газа. Надо сказать, что современный завод по сжижению газа — это огромное высокотехнологичное предприятие, его не законсервируешь, как "лишнюю" нефтяную скважину. Те колоссальные мощности, что уже войдут в строй в ближайшие пять лет, упомянутые 140 млн. тонн — это заводы в Австралии и в США, где-то поровну между этими двумя странами. Теперь весь этот "лишний" СПГ хлынет на мировой рынок, попадёт и в Европу, и, конечно же, будет конкурировать с газом "Газпрома".

" ЗАВТРА". Но ведь и "Газпром" в своё время вложил громадные инвестиции в европейский рынок газа. И что, сейчас всё это может оказаться устаревшим на фоне взрывного роста производства СПГ?

Александр СОБКО. Я бы не был столь категоричен, что всё наследие "Газпрома" — и российское, и советское уже отправляется "в утиль". СПГ — отнюдь не дешёвый вариант природного газа, да и возить из Австралии в Европу его слишком дорого. Но, однозначно, ценовая война по газу уже у нас на горизонте. Вопрос только — в каких пределах она осуществится, сколько американского газа в итоге попадёт в Европу, как Австралия повлияет на мировой рынок. Скорее всего, в среднесрочной перспективе приемлемая для всех цена газа — это около 150 долларов за тысячу кубометров, это некий равновесный уровень цены на европейском рынке, это равновесный уровень лет на пять точно. Большей цены трудно ожидать по причине перепроизводства газа, меньшей цены ожидать тоже не стоит, так как при низких ценах на природный газ включается другой процесс — более удобным и экологичным природным газом начинают замещать грязный и хлопотный уголь в производстве электроэнергии. А это сразу поддерживает и продажи газа, и его цену.