Слияние двух одиночеств - Энни Уэст

— Не надо мелодрам, Калли. Я не прошу тебя делать ничего, чего бы ты уже не делала раньше. И кстати, получила от этого удовольствие. — Он самодовольно улыбнулся.

— Дело не в этом! — Калли была в бешенстве. Больше всего злило ее то, что он был прав — она наслаждалась каждой минутой их близости.

— А в чем? Ты не хочешь, чтобы я женился на Анджеле. Я готов пойти на компромисс. Я возьму тебя вместо нее. Всего на одну ночь. Это все, что я хочу.

Да уж, на ней он жениться и не подумает. Ну и слава богу.

Он медленно окинул ее взглядом. Так, наверное, на аукционах в Древней Греции и Риме покупатели рассматривали рабов. И все же какая-то частичка ее души радовалась тому, что он ее хочет.

Она выпрямилась.

— Ты блефуешь.

— Я не трачу время на блеф. — Он помолчал, как будто оценивал ее настроение. — Завтра я уезжаю. Приходи ко мне сегодня ночью, проведи ее со мной, и я заключу эту сделку без свадебного контракта. Я даже позабочусь о том, чтобы семья Манолис получила свою долю прибыли. Сегодня вечером. Я буду ждать.

— Долго же тебе придется ждать.

Его чувственные губы изогнулись в улыбке, от которой ей стало страшно.

— В таком случае с удовольствием посмотрю, как ты танцуешь на моей свадьбе.

Глава 5

Дэймон мерил шагами богато обставленное гостевое бунгало.

Она не придет.

Черт! А он ведь был на сто процентов уверен, что нашел наконец способ удовлетворить этот голод, сидящий где-то глубоко внутри, не дающий ему спать и работать. Он не привык проигрывать. Не мог даже вспомнить, когда в последний раз важные переговоры завершились не в его пользу.

Каллиста Манолис просто околдовала его. Такого с ним раньше никогда не было.

Казалось бы, она должна ухватиться за возможность прыгнуть к нему в постель и получить от него в подарок те дорогие безделушки, которые обычно дарят люди его положения. Но это было не в ее стиле. Она уже однажды выгодно вышла замуж и наверняка теперь снова искала таких же долгосрочных отношений и комфортной жизни.

Не считая тех моментов, когда она искала мимолетных развлечений с людьми, на которых особого внимания не обращала и, поиграв с ними, просто отбрасывала. Вот так она и его использовала на пляже. В процессе поиска удовольствия она была настолько раскована, что он бросился в эту страсть с головой, такого у него еще ни с кем не было.

Дэймон ощутил, как растет в нем раздражение. Сегодня за ужином на ней было платье, которое любого мужчину могло довести до безумия, оно едва прикрывало женственные изгибы ее фигуры. Он посчитал это признаком ее капитуляции.

А она, значит, просто так над ним издевалась.

Он вышел на террасу. Ему просто необходимо было глотнуть свежего воздуха. Распахнул стеклянную дверь и замер.

Она была там.

От облегчения у него перехватило дыхание. Он сам удивился силе своей реакции.

Сердце его учащенно билось, пока он смотрел, как она идет по дорожке, придерживая длинную юбку.

На груди и на запястье у нее блестел огонь. На ней опять были бриллианты. И белое, как у древнегреческой богини, платье. А вот нижнего белья на ней, похоже, не было, по крайней мере, он очень на это надеялся.

У Дэймона зудели руки, так ему хотелось к ней прикоснуться. Но он не сдвинулся с места.

— Ты решила принять мое предложение. — Он ничем не выдал своих эмоций.

— Как я могла устоять? — губы ее при этих словах изогнулись в усмешке.

Она все еще притворялась, что ей это неприятно. Она что, вообще никогда не сдается?

Калли остановилась в нескольких метрах от него с высоко поднятой головой и выражением легкого презрения на лице. Но груди ее бурно вздымались и опускались.

Она не была такой холодной, как притворялась.

— А это что? — он пренебрежительно махнул рукой на ее платье. — Наряд девственницы, готовой принести себя в жертву?

— Вовсе нет. Ты ясно дал понять, что невинность тебя не интересует. Я думала, что привлекаю тебя именно своим обширным опытом.

Калли знала, какое она сейчас проявляет безрассудство. Мысленно она вся сжалась от ужаса. Больше всего на свете ей сейчас хотелось бежать. Все ее существо сопротивлялось этой хладнокровной сделке. На самом деле она была настолько неопытна, что на пальцах одной руки могла пересчитать, сколько раз она была с мужчиной. А теперь она станет на одну ночь игрушкой миллиардера! Но выбора у нее не было. Она должна была спасти свою кузину. Та не заслужила повторения ее судьбы. От этой мысли Калли как-то успокоилась.

— Ты выглядишь просто потрясающе, — пробормотал Дэймон. — Ты знаешь, как одеться, чтобы угодить мужчине.

Калли стало горько. Этот наряд, как и все ее вечерние платья, выбрал Алкис. Он всегда покупал дорогие вещи, слишком откровенно демонстрирующие его богатство и ее тело. Хоть ее муж и был импотентом, он любил выставлять ее напоказ полуголой на суд других мужчин. А потом сам же устраивал ей сцены ревности, когда они оставались наедине.

— Я подумала, это платье тебе понравится. — Почему нет? Ведь его интересовало только ее тело — так же, как и остальных мужчин.

— Скажи, — промурлыкал Дэймон, — а под ним у тебя что-нибудь есть?

Улыбка застыла на губах Калли. Это было совсем не так, как в прошлый раз. В воздухе повисло ощущение опасности. Она запаниковала.

— А ты бы предпочел, чтобы у меня там ничего не было? — Она сделает это, и Анджела сможет спокойно выйти замуж за Нико. А сама Калли уж как-нибудь это переживет. После всего, что с ней в жизни было. Всего одна ночь. А потом она будет свободна.

— Мне нравится думать, что ты пришла ко мне голой под всем этим блеском и роскошью. Но это не важно. Уверен, ты найдешь способ меня удовлетворить.

У Калли горло сжалось от страха. Сколько еще она сможет притворяться, что ей все равно?

— Ты не пригласишь меня в дом?

— Конечно. Проходи.

Калли заставила себя войти. Она спасет Анджелу. Она так часто жалела, что много лет назад никто не остановил ее, когда она совершила самую страшную ошибку в своей жизни. Эта мысль придала ей силы. Она замешкалась на секунду, потом за ней закрылась дверь, и снова по спине у нее побежали мурашки. Она облизнула губы. Дэймон посмотрел на ее рот, потом сказал:

— Выпьешь?

— Нет. Нет, спасибо. — Она не хотела длить эту муку.

Он остановился перед ней, приподнял бровь.

— Ты такая нетерпеливая, Калли. Мне это нравится. Очень.

Он приподнял ей подбородок так, что теперь она смотрела ему в глаза. Его взгляд обжег ее до пальцев ног. Может, все не так уж и плохо. Если он заключит ее в объятия, будет целовать ее с той же страстью, с какой уже целовал однажды, ей, возможно, удастся забыть о том, что она ему продается.