Равновесие крови - Даша Игоревна Пар

Никлос Каргатский выглядел как черное пятно на светлом фоне. У подножия возвышения и вдоль стен – толпа придворных, умолкших при нашем появлении. И заговоривших вновь, когда прошел первый знаковый миг.

Я, как и было велено, заняла свое место в последнем ряду, встав рядом с сестрой. Та, не удержавшись, переплела наши пальцы и, улыбаясь, легонько сжала мою руку.

Стараюсь не слишком откровенно глядеть по сторонам, но с интересом подмечаю все новые и новые тонкости бального зала. Расписной потолок с летающими драконами, золоченые детали интерьера, белоснежный с черными прожилками мраморный пол. Высокие окна из чистейшего стекла, сквозь которые пробивалось так много солнечных лучей. В стороне – музыкальный оркестр во фраках с черными бантами, играющий какую-то легкую ненавязчивую музыку. А в зале столько красок! Каждый дракон одеждой или украшением выделил свой цвет, подчеркивая, кто к какому дому принадлежит.

Оглядевшись, шепчу сестре:

– Вон, посмотри направо, видишь, рядом с седым мужчиной в темно-сером костюме? Это мама!

– Ага, – шепчет сестра в ответ. – А с кем она разговаривает?

– Судя по серебристым погонам и шлицам рукавов, а также по характерной внешности, я бы сказала, что это представитель серебряных драконов, – шепотом подсказала невозмутимая Анка Асколь, стоящая по другую сторону от меня. – Военный дом.

– Сэл, а разве наш отец не из них?

– Да, он был серебряным.

– Повезло, – шепотом добавила девица, но не стала объясняться, – начиналось представление невест.

На удивление, все пошло довольно бодро. Как только мы по дуге заняли весь помост, внизу аристократы разошлись в стороны, образуя в центре коридор до подножия королевской лестницы. Откуда-то сбоку, со стороны короля, выступил герольд, и началось представление. Девушки по очереди спускались по ступенькам, соблюдая дистанцию в три метра. Прямые спины, задранные подбородки, походка от бедра и легкие улыбки на устах. Все так, чтобы каждый дракон мог увидеть прекрасных невест этого года.

Белоснежные платья разлетались в стороны, а колону вела самая прекрасная из нас.

– Кэрра Кирнан из рода Грацбурских, Синий дом, – объявил герольд, как только девушка остановилась перед лестницей, склонившись напротив короля в глубоком реверансе.

Я была последней в очереди, только сошла с подиума, а представление видела белым пятном, и больше думала, как бы не споткнуться и не растянуться на мраморном и оттого скользком полу.

Объявление невесты занимало не больше минуты, а дальше девицы расходились в разные стороны, отыскивая в толпе своих родителей и опекунов. На половине пути я встретилась взглядом с матерью и едва заметно кивнула, увидев, с какой гордостью она смотрела на нас. Значит, мы все делаем правильно.

Улыбка застыла на моих губах, когда я увидела окружение короля. Я не поверила собственным глазам, но, когда осознала происходящее, чуть не споткнулась. По правую руку от королевского трона стоял давешний патрульный Арт. Только теперь на нем был изумрудный сюртук, украшенный королевскими регалиями. Тут и гадать нужды нет, чтобы сложить два и два и понять, кто он такой.

Артан Гадельер. Маршал королевской армии. Лучший друг короля. И зеленый дракон.

Мне хотелось провалиться сквозь землю от стыда и страха.

Я ему все выдала этой ночью. И имя свое, и свои желания… одно дело болтать с простым драконом, который если что и скажет, то его слова можно оспорить. Но маршал… «Мне конец!» – подумала я с отчаянием.

Случайно встретившись с ним взглядом, испуганно отвожу глаза, глядя прямо перед собой и не видя лопатки сестры. На деревянных ногах делаю очередной шаг, замираю, сквозь вату слышу «Кэрра Калиста из рода Винцель, Зеленый дом». Сестра отходит, освобождая обзор, и я встречаюсь глазами с королем.

И тут мне стало по-настоящему страшно. Так страшно не было с детства. Отрепетированно и бездумно склоняю голову, опускаясь в реверансе, мысленно отсчитываю секунды, слушая, как объявляют мое имя, а сама краем глаза вижу отчетливую тьму, расползающуюся от короля в разные стороны.

Время вышло, я выпрямилась, развернулась и так же медленно пошла в сторону, а коридор сомкнулся за спиной. Представление окончено. Меня схватила за руку сестра и повела к матери. Иду спокойно, а сама чувствую, как по спине катится капля пота. Я покрылась холодной испариной и, казалось, вот-вот рухну в обморок от ощущения тяжелого взгляда, сверлящего спину.

– О, милые мои, я так вами горжусь! – восторженно встретила нас мать. Она всплеснула руками, с умилением разглядывая дочерей. Такие молодые, стройные и прелестные. По глазам видно – это один из самых счастливых дней ее жизни. – Как жаль, что отец не увидел вас такими… взрослыми! – на глазах мамы выступили слезы, и она аккуратно смахнула их подушечками пальцев.

– Да, ему бы понравилось, – немного неловко ответила Кали, перехватывая материнские руки и легонько сжимая их. – Здесь так здорово, правда?

– Сэл, а ты чего стоишь как в воду опущенная, что не так? – обратилась ко мне мама, и я дернулась, будто пробуждаясь. – Все хорошо? Ты какая-то бледненькая.

– Душно, – отмахнулась я, пожав плечами.

– Кстати, я хочу вас кое с кем познакомить! – воскликнула мать.

Она подхватила нас и повела мимо гостей к небольшой группе мужчин в темно-серых костюмах с серебристыми вставками в одежде. Только сейчас я обратила внимание на демократичный наряд матери. Зеленое бутылочного цвета платье с черной каймой в знак траура по мужу прекрасно сочеталось с небольшими серебряными украшениями на запястьях и в ушах. Исключение составляло семейное ожерелье на шее с небольшим изумрудом в центре и выгравированной буквой «В».

А потом мое внимание переключилось на представителей семейства Адегельских. Пожилой мужчина и два молодых парня, кажется, всего лет на десять-пятнадцать старше нас, обладали характерным семейным сходством: черные волосы с множеством серебристых прядей, отчетливо выделяющихся на темном фоне, крупные серые глаза, бледная кожа. Лица фактурные, словно выточенные, имеющие круглую динамику – через пухлые губы, подвижные челюсти, выразительные брови и плоский лоб. В этой красоте было нечто знакомое, притягательное. Хотелось коснуться пальцами губ и, закрыв глаза, медленно выводить линии, наслаждаясь нежностью кожи и выступами скул, крыльев носа и неглубоко посаженных глаз.

Особенно притягательно смотрелся старший из парней, так как имел разную интенсивность радужки глаз – одна была темно-серая, а другая почти белесая.

– Девочки, позвольте представить родственников по отцовской линии, это ваш дедушка, глава семейства и Серебряного дома, Брошин Адегельский, – объявила мать, и мужчина проговорил:

– Рад наконец-то увидеться с вами, прелестные кэрры. – Голос его оказался тяжелым и низким, как и взгляд, забирающийся под кожу.

– А это ваши двоюродные братья от старшего брата вашего отца. Это Деян, – и она кивком указала на