Род на краю империи - Ян Анатольевич Бадевский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В трубке раздаётся щелчок.
Голос одного из рептилоидов силового блока:
— Слушаю.
— Финиш, — дрогнувшим голосом шепчет Серебряный Дракон.
— Принято.
Старик вешает трубку.
— Зачем ты это делаешь?
— Для наглядности, — разматываю цепь кусаригамы. Серп, покачиваясь, зависает в сантиметре от пола. — Только что ты отдал приказ о ликвидации Е Тенгфея. Вашей группировки больше не существует.
— Ты врёшь.
— Проверь, — пожимаю плечами. — Позвони Киту Лаумеру, одному из своих шиноби. Номер напомнить?
Серебряный Дракон выглядит жалко.
Он ещё надеется на благоприятный исход, ведь Мансур наверняка прорывается к нам через многомерность.
— Звони, — я больше не предлагал.
Это был приказ.
И Серебряный Дракон подчинился.
Старческий палец начал двигать наборный диск. Дракону не требовалось заказывать междугородний звонок, общаясь с телефонисткой, потому что Лаумер сидел в Верхнеуральске. Вот только гудки шли, разрывая мрачную тишину, а лидеру Е Тенгфея никто не отвечал. Иначе и быть не могло, ведь прямо сейчас, в разных частях страны, членов организации вырезают адепты Чёрного Ока. Безжалостно и хладнокровно.
Индонезиец повесил трубку.
— Позвонишь по другому номеру? — моя улыбка не предвещала ничего хорошего.
— Думаю, в этом нет смысла.
— Правильно думаешь.
— Что тебе нужно, Кромсатель? Давай договариваться.
Я покачал головой:
— За твою голову заплатили. Я просто хотел, чтобы перед смертью ты понял, насколько глубоко облажался. Посылать за мной убийцу… это было ошибкой.
Старик открыл рот, чтобы возразить, но ему помешало лезвие камы. Широким росчерком я выбил кровь из горла телепата и перехватил вернувшийся серп за рукоятку.
Серебряный Дракон умер прямо в кресле, хрипя и пытаясь зажать артерию руками.
А в следующую секунду из ниоткуда выбрался мой главный противник. Выглядело это необычно — словно в привычном пространстве образовалась щель с искажённой перспективой, и оттуда выступил зыбкий человек. Тот самый шиноби, с которым я схлестнулся в Портовом районе.
Мансур быстро оценил обстановку.
— Спалишь дом? — ухмыльнулся я.
И сделал перекрытия под ногами индонезийца проницаемыми.
Мансур провалился вниз, так и не успев ничего скастовать.
Я раскрутил над головой шипованный груз и отправил вслед за своим противником — прямо сквозь пол. Присел на колено, чтобы увеличить дистанцию поражения. Прозрачность пола не оставляла Мансуру никаких шансов. Я его видел, а он меня — нет. Вот только шиноби в очередной раз удивил. Вместо того, чтобы умереть или уклониться, он ускользнул в многомерность.
— Твою мать! — не выдержал я.
Мы что, обречены играть в кошки-мышки до бесконечности?
Впрочем, я ошибался.
Стоило мне выбежать в коридор и спуститься на первый этаж, как сверху раздались звуки, подозрительно напоминающие пожар. Потянуло гарью, что-то обрушилось.
— Вон из дома! — рявкнул я на бегу.
Демон, Чёрт и Айвазян ломанулись к массивной двери. Чёрт нажал ручку, но без толку.
— Заперто, шеф.
— Проходите через дверь, — отрезал я.
Геомант с удивлением посмотрел на руку — его пальцы прошили пустоту. При этом ручка формально оставалась на прежнем месте, её контуры никуда не исчезли.
— Выполняйте приказ, — прорычал Демон.
И, отодвинув плечом геоманта, шагнул в дверной проём.
Молодец.
Доверие — наше всё.
Чёрт и Айвазян последовали за своим командиром, провалившись в бесплотную среду. Я вышел последним и сразу заметил в нескольких десятках метров от дома знакомую фигуру.
Мансур тоже нас увидел.
Но сделать ничего не успел.
Земля содрогнулась от серии толчков, и под ногами шиноби начал проваливаться снег. Индонезиец в невероятно красивом прыжке покинул зону поражения.
Айвазян телепортировался к врагу и взмахнул топором. Мансур нырнул ему под руку и молниеносным выпадом едва не пробил грудь, но прыгуна спасла отменная реакция.
Мы с Демоном ломанулись на выручку, увязая в сугробах.
Я догадался придать снегу проницаемость, и мы за считанные секунды сократили дистанцию.
За нашими спинами творилось нечто невероятное. Полыхал дом, трещали балки и перекрытия, вылетали стёкла. Что-то взорвалось. Бродяга переместился вверх по склону и оформился в отдельную постройку.
Мансур сделал быстрый выпад, но Айвазян растворился в воздухе.
Лютый зашёл справа, я раскрутил груз, подтолкнул его ногой для ускорения и выстрелил в голову индонезийцу. Шиноби уклонился! И резко рванул рукоять своего меча…
Вот теперь мне стало понятно, зачем этому голоку две цубы. Оружие разделилось. Видимо, второй клинок был вложен в первый и чем-то зафиксирован. Какие мастера ухитряются создавать подобное?
Рукоять голока укоротилась.
Шиноби отбил катану Лютого, нырнул под мой серп и чуть не пробил мне рёбра коротким клинком. Спасла проницаемость. Демон снова рубанул катаной — это был шикарный удар, но он не достиг цели.
Я крутанулся вокруг своей оси, перевёл цепь через плечи. Кама просвистела в сантиметре от лица, закрытого маской и капюшоном.
И тут глаз убийцы засветился красным.
Вслед за этим один из клинков стал зыбким, полупрозрачным. Ублюдок включил особый режим, который позволит ему справиться с моей проницаемостью.
Я ускорился.
Фланкировка кусаригамой вынудила индонезийца отступить. Перед его лицом просвистел груз, затем — сверкающее лезвие камы. Развернувшись и присев, я отпустил цепь. Серп вырвался вперёд, прочертил широкую дугу и зацепил бедро моего противника. Кровь небрежным штрихом легла на снежную кашу.
Мансур никак не отреагировал.
Отступив на пару шагов, убийца пропустил вперёд Демона и ткнул его в спину коротким клинком, но командир моей гвардии успел завести меч за плечо. Лезвия звякнули, выбивая искры. Демон тут же развернулся, рубанул сверху и наискосок, но батак отвёл катану — его реакция была запредельной.
В эту секунду Мансуру прилетело в грудь.
Шипованным грузом.
Убийцу отбросило в снег. Пролетев пару метров, он упал, закашлялся и захрипел. Попробовал встать. Я же не медлил ни секунды. Взвившись в воздух и раскручивая на ходу кусаригаму, наотмашь ударил серпом.
Наше противостояние закончилось.
Половина головы индонезийца сползла вниз.
Тело, простояв несколько секунд в неестественной позе, завалилось набок.
Глава 7
Сбор трофеев — наше всё.
К сожалению, маска индонезийца была рассечена надвое и никакой ценности из себя не представляла. Я осмотрел заляпанные кровью фрагменты, но не увидел там Знаков или потайных вставок. И совершенно непонятно, почему правый глаз Мансура светился красным.
Разжав пальцы мертвяка, я вырвал из них голок. Точнее — клинки, складывающиеся в единую конструкцию. Осмотрел каждый нож по отдельности и пришёл к выводу, что они устроены по принципу моей трости. Тянут энергию и меняют физические
