Молния - Патриция Поттер

Как раз в этот момент из-под стула высунулся ботинок.

Адриан усмехнулся.

— Я мог бы… мог бы попытаться… убедить его расстаться со мной. Он приносит слишком много хлопот.

Купер улыбнулся.

— Я был бы вам признателен.

Побуждаемый ногой Адриана ботинок сильнее высунулся из-под стола, и новичок заметил его.

— Кто-то… кто-то под столом.

Клей воздел очи к потолку.

— Не надо больше, Адриан.

— Вам просто нужно лучше следить за вашим лоцманом, — вставил Дэвид, в то время как смущенное выражение лица нового капитана сменилось выражением отвращения.

— Ваш… лоцман? — повторил Рид Купер, внимательно изучая лежавший в неудобном положении ботинок. Адриан печально покачал головой.

— Он… несколько эксцентричен, — мрачно добавил он. — И стеснителен.

По мере того, как новый капитан заново обдумывал предложение Адриана, выражение его лица становилось озадаченным. Остальные невинно смотрели по сторонам, хотя в шести парах глаз плясали дьявольские искорки.

Ботинок медленно высовывался из-под стола, открывая взору волосатую лодыжку. Когда капитан-южанин сделал шаг назад, из-под стола показалась вторая нога, чуть не перевернувшая стул. Все засмеялись. Потом показалась волосатая рука и, наконец, голова.

Сократ взобрался на стул и, очень довольный собой, занял свое место за столом. В одной руке он держал свою шляпу, которую тут же нахлобучил себе на голову, а потом приподнял в сторону Рида Купера.

— Ваш лоцман, — любезно пояснил Адриан по мере того как смешки стали громче.

Новый капитан в ужасе наблюдал, как Сократ спокойно сидел на стуле, глядя голодными глазами на тарелку. По мере того как Рид Купер обводил взглядом компанию, члены которой, каждый на свой лад, стремились подавить смех, он начинал понимать, что собственно происходит, и в конце концов и на его губах появилась понимающая улыбка.

Обед понравился бы Лорен гораздо больше, если бы ее мысли не были заняты Адрианом Кэботом и размышлениями о собственном отвратительном поведении в этот день. Она не могла понять, отчего она так страшно смутилась, когда увидела его и отчего ее сердце так сильно забилось.

Она старалась отвлечься от этих мыслей и сосредоточить свое внимание на тех, с кем обедала, и когда ей действительно удалось на некоторое время изгнать капитана Кэбота из своих мыслей, она ощутила такой покой, какого не испытывала уже много месяцев.

До этого момента Лорен до конца не понимала, сколь одинока она была в эти последние недели и месяцы. До встречи с таинственным мистером Филлипсом она всех избегала, погрузившись в свое горе.

И хотя после встречи с Филлипсом у нее вновь появилась цель, одиночество оставалось ее уделом. Оно, кажется, стало еще сильнее, потому что теперь она была лишена привычного окружения и прежних связей.

Оказавшись в доме Кейса, Лорен почувствовала, что ей нравятся Джереми и Корина. Они согревали ее теплом своих сердец, не дожидаясь, пока их об этом попросят, и при этом не проявляя чрезмерного любопытства.

Джереми сказал, что Корина не знает о его деятельности в пользу северян, но, должно быть, она о ней догадывалась. У этой пары были слишком близкие отношения для того, чтобы один из них мог что-нибудь скрывать от другого.

Она знала, что Джереми не угрожала опасность ареста или тюремного заключения. Нассау был нейтральным портом, и по улицам разгуливали люди как в серой, так и в синей форме. Но если бы стало известно, что он шпион северян или что он просто сочувствует северянам, это могло бы повредить его бизнесу или даже разорить его.

Хотя население Нассау терпело присутствие приезжавших в отпуск солдат-северян, оно не скрывало своих симпатий. К консулу северян в городе относились с презрением и на улицах его осыпали насмешками. По словам Джереми и Корины, которые рассказали Лорен еще много другого о моряках, совершавших рейсы сквозь блокаду, на посла северян даже было совершено покушение.

Джереми рассказал, что ради развлечения моряки совершают очень странные поступки. Большую часть каждого месяца они проводят на берегу в ожидании новолуния, и их неугомонность стала легендарной. Некоторые из них усаживались у окна с сумкой, полной шиллингов, пригоршнями бросали монеты в толпу зевак и наблюдали за тем, как те ссорились из-за денег. Другие большую часть времени, проводимого в Нассау, пили шампанское.

— Разве это не сказывается на их способностях? — спросила Лорен, и мысли ее вернулись к ясным синим глазам Адриана Кэбота.

— Не похоже на то, — сморщился Джереми, подтверждая то, что говорил ей Филлипс.

— В любом случае, вам не стоит об этом беспокоиться, — сказала Корина. — Я надеюсь, что Нассау вам понравится. Не думаю, что ваш отец хотел бы, чтобы вы были несчастливы.

— Я бы хотела помогать дяде Джереми в магазине, — ответила Лорен.

— Упаси Боже, нет. Вы наша гостья.

Лорен взглянула на Джереми, моля о помощи.

— Я думаю, Лорен захочется что-нибудь делать. Почему бы ей не попробовать себя в этом деле в течение нескольких дней? Корина с сомнением взглянула на него.

— Я уже собиралась послезавтра устроить чай для нескольких друзей и их дочерей.

— А завтра вечером у нас обедает капитан Кэбот, — сказал Джереми.

Корина с подозрением отнеслась к идее пригласить капитана. Подобно почти всем женщинам в Нассау, она чувствовала обаяние английского капитана, но было в нем и нечто, излучавшее опасность.

— Сегодня он оказал услугу Лорен, — тихо сказал Джереми. — Это самое меньшее, чем я мог его отблагодарить. Глаза Корины с любопытством обратились к Лорен.

— Я… споткнулась и едва не упала. Боюсь, что если бы не капитан, я упала бы прямо в воду. — Лорен почувствовала, что на ее щеках появился румянец, и не могла понять, отчего.

— А этот маленький приятель Кэбота испытывает к ней явную симпатию, — пошутил Джереми.

— Обезьяна?

— Да, я пригласил и его тоже. Поэтому тебе следует подать на стол фрукты.

Корина посмотрела на мужа так, словно он был сумасшедшим. Джереми всегда дружелюбно относился к морякам с кораблей, совершавших рейсы сквозь блокаду, посещавшим его магазин, но он никогда не приглашал никого из них в дом. Она чувствовала, что он их не одобряет, хотя он никогда ничего об этом не говорил. Однако она знала, что он ненавидел рабство. Когда при нем упоминали о рабстве, глаза его становились холодными. Теперь, однако, в них сияла жизнь, и Корина была довольна. Развлекать капитана Кэбота и его обезьяну — не очень большая плата за хорошее настроение мужа. Она улыбнулась в знак согласия.

Лорен по очереди смотрела то на одного, то на другого из супругов. Ей нравилась душевная близость Кейсов, то, как они смотрели друг на друга. Она подумала о том, какая это трагедия, что у них нет детей. При этом она вновь ощутила боль одиночества.