Проект «Генезис» - Игорь Марченко

Светящиеся столбцы цифр тестирования бежали по внутренней стороне стекла шлема, покрытого трещинами. Его обдавало снаружи водяными брызгами. Тело болело, как будто прошло сквозь жернова, перемоловшие мои кости в муку. Воспаленные глаза щипало, словно в них сыпанули горсть песка. Я с трудом сфокусировал зрение на столбцах. Таких странных показаний скафандр давно мне не выдавал. Шел стресс-тест скафандра, выявляющий, что еще функционирует. Если я до сих пор не задохнулся, значит, регенераторы воздуха и фильтры работают нормально.

Мои ноги до колен были погружены в мутную воду, свешиваясь в бурный поток. Раскинув руки, я слышал глухие барабанящие удары капель о стекло шлема. Пить хотелось до умопомрачения, особенно вблизи воды. Показания киберкома были противоречивыми. Я был вдали от места последнего сражения, которое чуть не поставило жирную точку в моей жизни. Однако так далеко я не смог бы забраться, даже если бы очень захотел. Я очутился в районе, который проходил под городами-монастырями гозорцев, прямо в центре великого разлома. Сколько же времени я пробыл в беспамятстве? Сигналы имперских спутников связи не пробивались, и триангуляция не получалась, что говорило о приличной глубине. Последний сигнал со спутника навигации поступил примерно шесть часов назад, когда я плыл лицом вниз по реке. Последние логи триангуляции, заботливо складируемые в ячейках памяти шлема, показывали зону повышения давления и понижения температуры, что развеивало надежды на ошибочность данных и подтверждало наихудшие опасения. Я был очень глубоко под поверхностью планеты…

Осмотр пещеры расставил все точки над Это была обычная каменная полость – некогда воздушный пузырь в магме. Выбраться из нее сквозь стены не представлялось возможным.

С трудом сняв уцелевший ранец, я нашел в нем тяжелые бруски темно-вишневой массы, затянутые в прозрачную обертку, – рацион «ЗОУ-I» – «завтрак, обед, ужин». Вытащив штык-нож из набедренных ножен, я вскрыл вакуумную упаковку брикета и жадно впился в резиновую поверхность зубами. И ощутил, как под действием слюны брикет разжижается, оставляя скользкий след желе на языке, и проскальзывает прохладными сладко-кислыми кусками в желудок, сжавшийся и парализованный от голода. Жадно съев брусок рациона, я на всякий случай положил упаковку обратно в ранец, с тоской глянув на последние три. Голод не исчез, а слегка притупился, желудок требовал более существенной еды.

Прихрамывая, я направился к тому месту реки, где она исчезала под стеной пещеры. Зачерпнув темную воду флягой, плотно закрыл колпачок и нажал на нижнюю выпуклость. Фляга завибрировала и стала нестерпимо горячей. На пару зарядок фляги хватит, потом ее можно смело выкидывать за ненадобностью. Фляга-фильтр обеззараживала и очищала местную воду, становясь на чужой планете незаменимым устройством. Сделав осторожный глоток горячей жидкости, пропахшей антисептиками и лекарствами, я на время утолил жажду. Тройная система очистки – химической, биологической и лучевой – гарантировала полную очистку воды. Правда, про вкус там ничего не говорилось. А вкус у воды был отвратительный.

Я думал о том, остался ли еще кто-нибудь из моего отряда в живых. Повезло ли им так же, как мне? Встречу ли я кого-либо из них в пути? Тактический монитор был неисправен, и даже если бы они были на расстоянии вытянутой руки, я бы все равно их не увидел. Следовало благодарить бога за спасение и за то, что еще работает хоть какая-то полезная автоматика. Я не знал, сколь далеко простирается мое везение и что ждет меня в темных, заполненных водой пещерах под чудовищной толщей гранита. Пока я доберусь до поверхности – точнее, если доберусь, пройдет масса времени. Умирать очень уж не хотелось, тем более в такой сырой дыре, как эта.

Дрожа от пробирающего даже через скафандр холода, я вновь подошел к стремительной подземной реке. Нервная дрожь пробежала по спине, стоило представить, что произойдет, если я застряну в этой пещере в нескольких километрах под поверхностью Гозора.

«Интересно, я раньше задохнусь или захлебнусь? – мрачно гадал я, покрываясь под скафандром гусиной кожей. – Скорее всего, и то, и другое…»

Как бы я сейчас хотел находиться где угодно, хоть в пустыне, хоть в открытом космосе, но только не в могиле подземелья, которое я ненавидел больше всего на свете. Нужно рискнуть и прыгнуть в реку, тем более другого выхода не было. На всякий случай перепроверив герметичность скафандра и затянув ремни потуже, я включил для успокоения стресс-тест скафандра. Результат был прежний – неисправность на неисправности.

Очень обнадеживает…

Облизнув пересохшие губы, я медленно сполз в холодную воду. Погрузившись с головой, стал глубоко дышать. Фильтры скафандра нехотя всасывали в специальные емкости, расположенные на ногах, мутную воду и с трудом создавали на ее основе дыхательную смесь. Воздух был отвратительный, в этом повинно было зловоние сероводородной массы, которую фильтры перерабатывали на более терпимые элементы. Иного я и не ожидал. Главное – можно дышать. Разминая ноги и руки, я внимательно следил, откуда идут пузырьки, дабы немедленно заклеить прорехи липкой лентой, которую я нашел в ранце. Кроме штык-ножа, никакого иного оружия у меня не было и в помине, даже пистолетная кобура оказалась пустой. Зато энергетических ячеек в подсумках оказалось с избытком. Нет, я не стал их выбрасывать, спрятал в ранец, оставив на поясе парочку, на всякий случай. Например, если по дороге раздобуду лучемет.

Дальше тянуть не было смысла. Вперед…

Не раздумывая больше ни секунды, я оттолкнулся от берега. Вытянув руки перед собой, влетел в поток, ускоряясь все больше и больше в сужающемся русле. Меня несло, и я обивал бока о стены, отполированные потоком воды. Густой сероводородный запах щекотал гортань, вызывая порывы рвоты. Река бросила меня вертикально вниз, и с каждой секундой мое падение ускорялось. Потом меня понесло дальше.

Часа три, если не больше, меня мотал могучий поток, утягивая вглубь. Попав в зону белой воды, бьющей со дна, я ощутил сильный жар, от которого не смог защитить даже скафандр. Это был подводный гейзер. Быстро загребая руками, я всплыл, слегка ударившись шлемом о свод.

Я продолжал свое плавание, отдавшись на волю реки, которая безраздельно властвовала над моей судьбой и жизнью. Она монотонно несла меня все дальше, изредка делая подарки в виде крупных полостей, где можно было нормально лечь на каменный пол и поспать. Больше всего я боялся задремать под водой, когда ленивое течение и видимость безопасности могли сморить. Река была непредсказуемой и в любой момент могла убить. Поэтому спал я только в закрытом скафандре с включенными фильтрами. Черт его знает, что здесь за приливы и отливы. Даже на видимую герметичность пещер нельзя было полагаться до конца.

Я окончательно утратил чувство времени. Наручные часы в скафандре были раздавлены при ударе. Единственное, что работало, так это подсветка мертвого циферблата, который я использовал как примитивный фонарик. Света он почти не давал, но когда вокруг тебя сплошная тьма – и это словно подарок свыше.

Несмотря на мертвый вид, река кишела местным зверьем. Это были и безглазые рыбы-хамелеоны с радужной чешуей, утыканные присосками. Они с удовольствием цеплялись к моим ногам, таким образом прячась от своих врагов. Очень действенная защита, выработанная миллионами лет эволюции. В самом деле, намного проще прицепиться к крупной живности, на которую хищники побоятся нападать. Здесь были и медузообразные твари с мерцавшими мертвенно-бледными фосфоресцирующими щупальцами размером с некрупного червя. Многогранные организмы со шляпками, как у грибов, присасывались только к рыбам, чтобы прокатиться на них верхом. Длинные, до десяти метров, водоплавающие многоножки с тускло блестящими фасеточными глазами вдоль всего туловища печально провожали меня взглядом, откровенно раздражая своим видом. Еще здесь жило и охотилось невообразимое количество полуживотных-полурастений, похожих на ананасы с плавниками. Плавали и мои любимые зверьки, размером с кошку или собаку, покрытые чешуей и ловившие пучеглазых рыб с маленькими щупальцами, покрытых шипами. Грациозно загребая плавниками, зверьки плыли против течения, ловили рыбу на ходу и жадно пожирали прямо на месте. Они поворачивали мне вслед любопытные морды, они опасливо плавали вокруг меня, словно раздумывая: нападать или нет. Наконец природная осторожность взяла верх, и хищники оставили меня в покое, решив не искушать судьбу и искать добычу попроще. Едва ли я был способен дать им отпор, пусть и со штык-ножом. Я был смертельно вымотан плаванием.

– Ну, что хорошего мне скажешь, железяка? – мрачно спросил я у киберкома.

– Уровень скафандра оценен как критический.

– Ну, эта песня нам знакома. Как насчет триангуляции местоположения?