Враг императора (СИ) - Киров Никита

— О чём это ты?

— Разве вы не знаете? — спросил Ливий. — Он приходит и к вам каждую ночь. Он предлагает сокровище, а взамен требует уступок. Вы убиваете для него, а я… я тоже должен был. Тогда во мне было больше решимости, и я отказался, ожидая, когда он придёт отомстить. Недавно он пришёл с другой просьбой, которую я выполнил. Но демон злопамятный и не забудет тот отказ. И вот, теперь пришли и вы, Виктор.

— Вы меня знаете? — спросил Беда.

— Нет, но иногда мне кажется, будто мы уже сидели так, в этом самом месте, и только тонкая стенка разделяла нас. Будто это случалось множество раз, миллионы, может быть даже миллиарды. Вам так не кажется, нет? Значит, это я сумасшедший… В молодости, когда мне был лет, как вашему сыну, я связался с Корпорацией и согласился на сделку… Но нарушил её условия в тот момент, когда Балябин исчез, а Корпорация была уничтожена. Я не ожидал, что Балябин придёт ко мне во сне, требуя организовать дворцовый переворот и самому стать императором. Тогда я отказался и Балябин не стал настаивать… Я стал советником Луциана… и вот, вчера, когда погиб магистр Айво, я получил ещё одну просьбу…

— И в чём она?

— Неважно, дело уже сделано. Вы же это ищете? — Ливий показал через решётку стопку бумаг. — Досье некоего Хадена Айскадера. Айво просил, чтобы я рекомендовал его протеже для вакантной должности руководителя тайной полиции. А Балябин рекомендовал кое-кого другого… Но это уже неважно, буквально пару часов назад новый начальник дигеринов вступил в должность. Хороший взлёт карьеры для императорского обсерватора.

— Дай мне бумаги и тогда…

— Вы всё равно меня убьёте… ведь я назван вашей целью, и вы не сможете оставить меня в живых. Странно, вот я вижу вас впервые в жизни, но мне кажется, будто я знаю о вас всё. Странно, — Ливий говорил так тихо, что приходилось вслушиваться. — У Балябина на вас ещё остались планы, ведь его главный враг ещё жив. А это лишь промежуточный этап, — брат императора показал на бумаги. — Но запомните, что когда вы пойдёте этим путём… вы потеряете всё, что у вас есть.

— Я уже потерял всё.

— Вы так думаете, Виктор. Но поймёте, что неправы. Вам есть что терять. Но это неважно, вы и я лишь фигуры в игре, которую не понимаем. Эта игра давным-давно надоела тому, кто в неё играет. И он ищет способ её прекратить. А теперь, — Ливий закрыл глаза. — Отпустите мне грехи, святой отец.

— Что тебя снится, Ливий Кастелано?

— Последний день моей жизни.

Беда ударом руки проломил решётку, подтянул Ливия к себе и сломал ему шею одним уверенным движением, а потом забрал толстое досье. Хаден Айскадер, новый начальник императорской тайной полиции. Все его привычки, пристрастия, любимые места, адреса, контакты. Досье такое же подробное, как если бы его готовил Блоха.

— Ты труп, Хаден Айскадер, — сказал Виктор.

* * *

— Странный тип, — сказал Блоха, когда Виктор вернулся. — Послушал его через передатчик. Он будто знал о тебе заранее.

— Неважно, — Беда продолжал листать досье. — Он мёртв, а я жив. А завтра…

— Завтра пойдём на дело, — Медведь, который только что проснулся, пил кофе из металлической кружки, постоянно обжигаясь.

— Да. Остался только Айскадер и стрелок. Потом заляжем на дно и убираемся отсюда, все четверо.

— Кто четвёртый?

— Наш старый знакомый, про которого я совсем забыл, — Беда улыбнулся. — Пора его забрать, пока не поздно.

— Ну, я бы тебе высказал за это, — Айзек отставил кружку в сторону. — Но, по крайней мере, у кота всегда была еда, а я приходил к нему не каждый день.

Странно, ведь Виктор приходил кормить кота только однажды. Но наверняка Медведь напутал. Кому надо кормить кота в опечатанной квартире?

— Надо было его тебе раньше забрать.

— Куда, в подобные места? — Беда показал вокруг. — Ник же говорил, что он домашний. Заболел бы ещё. Давай съездим.

— Ага.

За эти десять дней дом совсем не поменялся. Вечные бабки, сидящие во дворе, портреты Балябина с припиской «Враг Императора», ржавые машины на газоне. Виктор шёл, не тревожась, зная, что для него это будет обычным визитом в какую-то квартиру, не в дом погибшего сына. Но едва они поднялись на лифте, как проснулась тревога. Дверь, покрытая надписями «Убийца» и подобными, была открыта, а снаружи стояли вещи.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Какого хрена? — вскричал Медведь и бросился первым. — Что происходит?

Два работника в грязной униформе, выносившие полуразобранную-полусломанную кровать Ника, обернулись и один от неожиданности разжал руки. Айзек, принявший вид дигерина, подскочил к ним.

— Какого хрена вы всё это вытаскиваете?

Работники переглянулись и молчали. Из квартиры вышел кахин-патрульный, толстый мужчина, жевавший пончик.

— А, это вы, — сказал он, словно ожидал их. — Мне было велено начинать без нас. Вот, кстати, опись.

Виктор подобрал планшет с прикреплённым к нему листом бумаги. Опись имущества и ордер… имущество террориста подлежит уничтожению, а квартира передаётся в имперскую собственность. Когда погиб Ник, пришёл Сова и передал расследование в руки мутахавиров. Но срок закончился, и дело вернулось дигеринам. И вот итог.

— Где кот? — спросил Беда.

Кахин удивлённо посмотрел в ответ.

— Не было никакого кота, — он повернулся к рабочим. — Видели кота?

Те замотали головами.

— Не было никакого кота, — повторил кахин. — Чашку и лоток видел, кота не видел. Сбежал, наверное.

— Да вы его выпустили, когда открыли дверь! — рявкнул Медведь. — Надо найти, пока… пока… надо найти его. Наверное, на улицу выбежал.

— Да, — согласился Беда. — Бежим.

— Постой, — Айзек вбежал в квартиру и скоро вернулся с пультом в руке. — У Марка маячок в ошейнике, быстро найдём.

Он щёлкнул кнопкой.

— Тут его нет… бежим на улицу.

— Эй, а вы… — кахин хотел возмутиться, но махнул рукой. — А, ваше дело. Не забудьте потом подняться, протокол подписать.

— Беда, ты кретин, — зашипел Медведь, когда они оказались в лифте вдвоём. — Какого хрена ты его оставил здесь? Он же домашний, он же там погибнет.

— А что ты сам его не забрал?

— Мне нельзя спать рядом с животными, — Айзек забарабанил пальцами по стенке лифта. — Ник мне этого не простил бы. Я же обещал присматривать.

Как и сам Виктор. Последняя просьба сына, который стал давно забытым чужим человеком. Сейчас даже кот казался более важным существом, ведь этот кот — единственное, что у него осталось. Но это ничего не меняло. Надо сдержать слово. Беда не отрывал взгляд от пульта. Лампочка должна мигать, когда Марк Тулий будет поблизости.

— Бежим! — Айзек выскочил первым, держа пульт перед собой. — Быстрее!

Виктор побежал, стараясь не обращать внимания на боль в коленях.

— Виктор, там! — Медведь показал рукой. — Где мусорные контейнеры.

Он пробежал мимо предупреждающей вывески с перечёркнутым крылатым зверем и надписью: «Осторожно, вененаты! Ночью не ходить!».

— Хоть бы он был жив, — Айзек чуть не скулил. — Где-то там! Он за контейнером.

— Отойди, — Беда нагнулся. — Марк! Марк, иди сюда!

Где-то внизу промелькнула тень.

— Он там! — Виктор обрадовался. — Марк, давай сюда. Кис-кис…

— Тю-ка-тю? — раздался вопрос. Вененат выглянул наружу и открыл заспанные глаза.

— Сучий вененат, — Беда свернул твари башку до того, как она распушилась. — Айзек, смотри внимательнее, может быть…

Медведь закрыл глаза и взмахнул рукой. Тяжёлый контейнер с мусором отлетел на несколько метров в сторону. Пульт громко пищал.

— О нет, — сказал Виктор.

Рядом с мёртвым вененатом лежал красный ремень с пищащим радиомаячком. На ремне помимо сделанной каллиграфическим почерком надписи «Марк Тулий» видны капли крови и следы мелких игольчатых зубов. В застёжке остались несколько чёрных волосков кошачьей шёрстки. На земле пролита кровь, которая уже почти впиталась в грязный песок.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Он мёртв? — спросил Айзек. — Я же обещал присматривать…