Сын поверженного короля (ЛП) - Торнтон А. С.

— В наших краях о море рассказывается только в легендах.

— И откуда ты?

Я рассказала ей о своей деревне посреди пустыни.

— А-а, ясно. Соляной король.

Ника подняла палец вверх, словно что-то вспомнила.

— Он заработал себе репутацию.

Я кивнула.

— Он правил долгое время.

Он был королём почти тридцать лет — беспрецедентный срок, учитывая тот факт, что молодые и более сильные мужчины всё время пытались отобрать его трон. Конечно, никто не знал, что у власти его удерживал волшебный джинн.

— Я не это имела в виду. Я слышала, что он продавал своих дочерей знатным мужчинам.

Она, должно быть, не знала, что я была одной из этих дочерей, а я не хотела объяснять ей, как именно он использовал ахир.

— А ещё, что он устраивал пиры, на которых он… — её голос переменился, как у человека, который получал удовольствие от сплетен. — … спал со своими жёнами на глазах у своих гостей.

Стараясь придумать другую тему для разговора, чтобы отвлечь её, я устремила взгляд на дворец. Когда мы начали подниматься по ступеням, я сказала:

— Мне показалось, что местным жителям не нравятся люди пустыни.

Ника рассмеялась.

Войдя во дворец, мы прошли огромное помещение, которое называлось атриумом — там был настоящий фонтан с водой! — а затем снова вышли наружу. Дорожка, по которой мы шли, бежала между цветущими кустарниками и прудами прямоугольной формы. Судя по тихому плеску, здесь были ещё фонтаны. Два дворцовых крыла окружали эти сады, точно две руки.

По краям мощёной дрожки землю покрывало какое-то губчатое растение. Ника без колебаний пошла прямо по нему, я сделала то же самое. Хотя мне показалось это странным, словно мы ступали по чему-то ценному. Листья касались моих ног сквозь сандалии. Они были острыми и прохладными, и щекотали пальцы моих ног.

Ника переступила через кирпичный барьер, доходивший мне до щиколоток. Если бы я за ней не наблюдала, я бы об него споткнулась.

— Сад Альтасы, — сказала она ровным тоном.

Постриженные сады дворца определённо закончились, потому что здесь порядка не наблюдалось. Верхушки деревьев, находящиеся в тени, нависали над нашими головами. И только благодаря садовым факелам я поняла, что они были усыпаны листьями. Заросли растений начали попадаться нам на пути, и мне пришлось продираться сквозь них, как это делала Ника. И вот между деревьями забрезжил свет.

— Дурында, здесь есть тропинка!

Голос раздался оттуда, где мерцал свет.

— Расскажи это своим растениям, — крикнула в ответ Ника.

Раздался шорох листьев, и перед нами появилась крошечная женщина. Я смогла разглядеть только её силуэт — её тело и взъерошенные волосы. Её скрюченный палец указал на землю.

— Она вот здесь!

Она отвела нас в сторону, и хотя тропинка действительно была покрыта растительностью, я почувствовала под ногами твёрдую почву.

Ника вздохнула.

— Это Эмель.

Альтаса тут же устремила на меня свой взгляд.

— Та самая солеискательница, которую они мне пообещали?

Ника кивнула.

— Больше я вам не нужна, я пойду.

Она ненадолго задержалась, и когда Альтаса ничего не сказала, развернулась, чтобы уйти.

— Да хранит тебя Вахир.

Это было совсем не похоже на пожелание удачи.

— Иди за мной, — сказала Альтаса. — И не сходи с тропинки!

А затем она пробормотала что-то насчёт того, что завтра придётся очищать тропинку.

Взглянув на дом, я крепко сжала ткань плаща. Это было небольшое помещение, учитывая, что мне пришлось бы делить его с кем-то, кого больше заботили растения, чем я. Я начала молиться о том, чтобы Тави получила более тёплый приём. У меня за спиной возвышался дворец, его белые стены сияли оранжевым светом. Где-то там, за этими стенами, спал Саалим.

— Ты больше не принцесса. Хватит смотреть на этот дворец.

Значит, она знала, кто я такая.

— Я покажу тебе место, где ты будешь спать.

Она ткнула тростью в дверь, и та раскрылась. Запах специй и дыма витал в воздухе, который был невероятно горяч. Схватившись за стену для поддержки, Альтаса зашла внутрь.

Помещение было маленьким, и в основном заполнено полками, заставленными от пола до потолка. Я вспомнила о доме лекаря у себя в деревне, где на полках точно так же стояли баночки с различными порошками, жидкостями, измельчёнными растениями и другими незнакомыми вещами. Некоторые из них были подписаны неровными буквами, но большинство стояли неподписанные. Под потолком висели высушенные растения и цветы, завязанные в пучки. Я запрокинула голову и уставилась на цветы, которые я никогда не видела прежде. Я могла бы изучать их весь день.

Капля пота скатилась по виску, и я взглянула на потрескивающий огонь в кирпичной нише. Внутри не было дыма, только огромное пламя. Как такое было возможно?

— Мне надо пару минут… — Альтаса сделала несколько неровных вдохов. — А затем я покажу тебе дом.

Знахарка была немощной, кости выпирали из-под кожи её рук. Она сгибалась почти вдвое при ходьбе, и её непослушные волосы, которые были заплетены в своего рода косу, лежали на её спине почти параллельно полу. Можно было не заметить её тонкие губы, если бы не её приплюснутые щёки, из-за которых её нижняя губа выпячивалась вперёд, словно Альтаса дулась. Но морщины вокруг её глаз сформировались таким образом, что было понятно: когда-то она была счастлива.

С помощью своей трости она выдвинула из-под стола стул и поставила его по центру комнаты. Поверхность стола была заляпана красными, коричневыми и зелёными пятнами, и на ней были разбросаны различные инструменты. Когда она, наконец, села, она откинула голову назад и тяжело задышала.

— Я вижу, ты проделала долгий путь.

Она сделала глубокий вдох.

— Моё тело уже не то, что раньше. Вода вон там.

Она указала на чёрный чайник рядом с огнём.

— Шалфей — там.

— Хорошо, — сказала я и поспешила к чайнику, глядя в сторону шалфея, спрятанного где-то между полками.

Мою голову наполнили детские воспоминания о том, как мои матери заваривали чай. Поскольку я была ахирой, я никогда этого не делала.

Чайник, который я понесла к огню, оказался тяжёлым.

— Мы будем пить горячую воду? — спросила Альтаса.

Опустив чайник, я выпрямилась и направилась к полкам. Я не смогла даже взглянуть на неё из-за унижения, которое испытала. Я уставилась на банки, но не могла ничего разобрать. Если я не могла даже приготовить чай, какая ей от меня была польза? Я не могла позволить ей заметить, как мало я знала. Если Тави была намерена остаться жить с Саирой, я собиралась сделать то же самое с Альтасой. Здесь были дюжины охапок различных трав и растений. Перебирая их одну за другой, я начала нюхать их, молясь о том, чтобы вспомнить запах шалфея. Наконец я нашла толстый пучок с мягкими листьями. Это был он.

Я уже собиралась засунуть весь пучок в чайник, как вдруг Альтаса резко проговорила:

— Боги, всего пару листков!

— И мёд? — спросила я, гордясь тем, что я это запомнила.

О, как же мне нравился сладкий чай, когда моя голова болела после ночи возлияний с мухами.

Она фыркнула.

— А ты действительно солеискательница. Здесь мы не пьём чай сладким. Для этого у нас есть пироги и выпечка.

Очень осторожно, что не соответствовало моему внутреннему состоянию, я положила три листика в чайник. Подняв его, я собралась поставить его поверх огня.

— Решила потерять руку? — спросила Альтаса. — Это хорошая идея, если ты не планировала ничего здесь делать.

Я остановилась и начала осматриваться кругом.

Она громко застонала.

— Крюк вон там. Используй его, чтобы подвесить чайник над огнём.

Я взяла толстую металлическую проволоку с крюком на конце и кое-как подвесила чайник над огнём. Я села на колени и увидела огромную дыру, через которую уходил дым. Я нагнулась, чтобы посмотреть внутрь.

— Это труба. Дым поднимается по ней и выходит наружу, — сказала Альтаса. Её голос потеплел. — Я уже забыла, каково это.