Избранница - Элли Крамер

– Оставь, я не против. – Он погладил ребенка по голове.

– Ты очень умело общаешься с детьми. Никто еще так быстро не становился лучшим другом моего сына. Обычно ему приходится неделями привыкать к незнакомым людям.

– Я люблю детей. Поэтому и работаю в школе.

– Не думаю, что это хорошо оплачивается.

Он пожал плечами.

– Награду можно получать и не только в денежном эквиваленте.

Джессика была уверена, что этот резонер просто дразнит ее. Но по выражению его лица трудно было определить что-либо наверняка.

– В любом случае ты произвел сильное впечатление на Луиса.

– Детям я нравлюсь. – Он взглянул на Зевса, лежащего рядом. – И котам тоже. Эти создания – проницательные и объективные судьи человеческой натуры.

Джессика рассмеялась.

– Ты мог бы подрабатывать няней.

– Я и так очень часто сижу с моими племянниками и племянницами.

– И тебе это интересно?

– Ты удивлена?

Да, Джессику нетрудно было удивить, когда дело касалось мужчин. Она мало знала о них. И никогда полностью не понимала. Поступки так называемых джентльменов часто вызывали у нее настоящую оторопь. Но что касалось Прайда – пока только приятное удивление. Она уже готова была подумать, что все в нем было слишком хорошо, чтобы быть правдой. Это смущало Джессику еще больше.

– Не помню, чтобы отец Луиса говорил что-либо подобное.

– Поэтому вы разошлись?

– Да, и по миллиону других причин, которые не стоит перечислять.

Он допил кофе и поставил чашку на стол.

– Действительно. Лучше расскажи о себе.

– Что ты хочешь услышать?

– Не будь такой недоверчивой. Но если с этим проблема, представь, что я учитель, а ты отвечаешь урок по теме «Жизнь Джессики Лейн».

– Боюсь, получится скучная история.

– Предоставь мне право самому судить об этом.

Джессика хотела вкратце рассказать ему, как занялась журналистикой, и все такое. Работа была нейтральной темой разговора. Но Берни оказался внимательным слушателем, а она очень долго ни с кем не беседовала по душам. Джессика очнулась, когда уже описывала детали своего увольнения из лондонской газеты, вновь переживая то, как непроверенный материал, пущенный в печать, сделал посмешищем очень влиятельного человека. А тот отказался принять извинения, пока ему не вручили ее голову на блюдечке с голубой каемочкой.

– Так я и стала «чрезвычайно некомпетентным специалистом». – Она старалась говорить спокойно. – Несправедливо. Я устала, поступила беспечно и опрометчиво. Но я – отличный журналист. Превосходный журналист.

– Ни на минуту в этом не сомневаюсь, – успокоил ее Берни. – Только почему ты согласилась приехать сюда?

– Полагаю, я могла бы найти работу и в другом месте. Но потом поговорила с Адамом Далглишем, увиделась с дедушкой и поняла, что мне необходим тайм-аут. А именно, безопасное место, чтобы зализать раны и восстановить профессиональную гордость. У меня есть несколько месяцев для окончательного решения, что делать дальше.

– И?… – поинтересовался Прайд.

– Кто знает? Разошлю резюме, позвоню кое-кому. Посмотрим, что получится.

– А тем временем…

– Тем временем я буду делать качественную работу в «Лоукал Таймс». Хотя, признаюсь, меня не очень обрадовал приезд сюда.

– Будто спустилась с небес на землю? – прокомментировал он.

– Скажем так. Я столько времени карабкалась вверх, что это превратилось в привычку. Приезд в Ишбери выглядит шагом в обратном направлении.

Скорее, падением с Эвереста в пропасть… Но она не могла сказать такое Прайду.

– Понимаю.

– Но я планирую выложиться на все сто. Буду работать усердно.

– Главное, не переусердствуй.

– Что?

– Здесь не столица. В масштабах нашего городка события выглядят иначе. Скорее, цыпленок клюет цыпленка, а не волк загрызает волка. Все происходит не так быстро, как ты привыкла.

– Я заметила. Иногда мне кажется, что я попала в черно-белый старый фильм, в другую галактику, где даже нет доставки еды на дом.

– Зато все собираются в местном ресторане. Болтают с друзьями, играют в бильярд и вместе весело проводят время. Кому придет в голову заказывать ужин на дом и есть его в одиночестве?

В этом была своя логика.

– А почему нет дежурного магазина?

– Можно купить продукты днем, заранее.

– А единственный кинотеатр?

– Зато новый фильм каждую неделю.

Ее лицо озарилось. Вот теперь он не отопрется.

– У вас нет парка для гуляний!

– И после этого мы еще смеем называться городом. – Он сокрушительно покачал головой. – Какой позор!

– Ты издеваешься надо мной, Берни Прайд, – обиделась она.

– Я бы никогда не посмел сделать этого, Джессика Лейн. – Его слова прозвучали мягко, как шепот любовника. В какой-то момент ей безумно захотелось почувствовать прикосновение его губ. Желание словно загипнотизировало ее.

Ради всех святых! О чем она думает?

– Уже поздно. Пора уложить мальчика в постель. – Она поднялась и наклонилась, чтобы принять спящего ребенка из его рук. Локон ее волос свесился и скользнул по щеке Берни. У него захватило дыхание.

Их глаза встретились. На долю секунды ее сердце замерло, и она поняла, что Берни хочет поцеловать ее. Но больше всего ее поразила мысль, что и она желала этого же самого.

Но мужчина тряхнул головой, разрывая магнетическую связь между их взглядами, и приподнял Луиса. Джессика на подгибающихся коленях пошла в спальню. Ее ноги стали ватными не из-за того, что Берни мог поцеловать ее. И не из-за того, что она охотно ответила бы ему. Нет. Ее ноги едва не подкосились от разочарования, что он этого не сделал!

– Джессика, – прозвучал мягкий голос.

– Да? – Она предпочла не оборачиваться, чтобы не выдать свои переживания.

– Кажется, мне пора.

– Да, – шепотом ответила она. – Я тоже так думаю.

***

На следующее утро Берни заехал в контору к Софи, чтобы вернуть ей ключи от участка. Наверняка перед закрытием консультации на рождественские каникулы она будет очень занята. А значит, он передаст ключ, поблагодарит за разрешение срубить для Лейнов елочку и скроется с глаз сестры прежде, чем та перевоплотится в Великого Инквизитора. Как же, размечтался!

– Сэр, вы очень разочаровали меня вчера. – Софи подняла голову от папки с бумагами и картинно провела ребром ладони по горлу. Это означало, что ему придется несладко.

– Что я сделал?

– Ничего! В том-то и вся проблема. Я прождала до двенадцати ночи. Я – мать двоих детей. Мне пришлось пожертвовать драгоценными часами отдыха. Почему ты не позвонил?

– Извини. Не знал, что вчера был день проверки, и ты выполняла роль моего надсмотрщика. – За долгую практику препирательств с сестрой опыт научил его вовремя ставить Софи в тупик решительным отпором. Он бросил сестре ключи, которые та ловко поймала, уселся на стул, вальяжно откинувшись на спинку, и демонстративно засунул руки в карманы куртки.