Кольцо счастья - Сергей Владимирович Соболев

–Но дети так любят твои чудеса – ответил ему директор цирка – Придется отменить представление и вернуть билеты.

И тут, как по волшебству из-за его спины появился странный господин в черном фраке и блестящем высоком цилиндре.

–Здравствуйте! – сказал он – я случайно услышал о вашем несчастье. Думаю, я смогу вам помочь. Дело в том, что я – великий маг и волшебник, случайно оказавшийся в этом городе. Мне печально от того, что дети не увидят представления, поэтому я готов сегодняшним вечером заменить вашего заболевшего артиста.

–А что вы умеете делать? – спросил директор.

–О, я могу очень многое – летающие красавицы, исчезающие бегемоты, огнедышащие драконы – все это я умею в совершенстве.

Директор цирка только пожал плечами.

–Что ж, дерзайте. В конце концов даже если вы выступите плохо, это будет лучше, чем если вообще никто не выступит.

И вот представление началось. Первые номера прошли как всегда, блестяще, до того момента, когда на арене не появился новый фокусник. Замена была такой стремительной, что его не успели предупредить о моем участии в номере, а мне ничего не сказали о нем. Итак, я как обычно вышел на арену. В тот момент как раз шел фокус с исчезающим тузом. Я, не зная, что произошла подмена, тихонько подошел сзади, и потрепал его по руке, как я обычно делал это со старым фокусником. В этот момент из рукава высыпалось две спрятанных там карты (старый фокусник всегда прятал карты в другом рукаве, а из этого по сценарию, должен был вылететь голубь). Публика залилась смехом. Фокусник побагровел от стыда и гнева. Он обернулся, посмотрел на меня, и произнес: «Ты испортил мой номер, и за это я испорчу твою жизнь. Пусть этот день будет последним днем, когда ты слышишь смех». И с этими словами ушел с арены. Больше никто и никогда его не видел.

Несмотря на это недоразумение, представление закончилось бурными овациями. Я как всегда безупречно отыграл свой номер. Когда я поздно вечером пришел к себе в каморку и лег спать, я уже совсем позабыл о страшном заклятии.

Наутро, я проснулся и пошел умываться. В ванной комнате я как обычно посмотрел на себя в зеркало, и попытался улыбнуться. И, о ужас! Мне это не удалось. Вместо веселой озорной улыбки в отражении я увидел страшную гримасу! В ужасе, поднес я руки к лицу и попытался натянуть рот пальцами. Кончики губ поднялись таки вверх, но от этого лицо стало еще страшнее. Я ринулся в гримерку. «Ничего – успокаивал я себя – это еще не конец. Сейчас я возьму побольше краски, нарисую на лице широкий улыбающийся рот, и зрители ничего не заметят». Так я и поступил, но снова взглянув в зеркало, я тут же отпрянул от него. Никаким гримом было не скрыть того ужасного выражения лица, которое теперь было у меня. «Ничего – снова попытался успокоить я себя – сейчас я буду репетировать свой номер, и веселое настроение вернется ко мне».

Я вышел на арену. Стояло еще раннее утро, поэтому я был один. Я заиграл на трубе. Но из-за того, что на лице моем больше не было улыбки, музыка получилась, резкой и грубой. Мой барабан, очень интеллигентный и воспитанный инструмент, попытался играть громче, чтобы заглушить ужасные звуки, но из-за этого заработал себе дыру в брюхе. Гильермо удивленно взглянул на меня и, увидев мое лицо, взвизгнул от страха, убежал и забился в дальний угол клетки со львом, с которым у него давно завязались дружеские отношения. Разноцветные шарики, которыми я жонглировал, тоже не выдержали. Как только я начал играть, они вдруг попадали и разбились на мелкие кусочки. «Ничего – снова сказал я себе – когда я увижу зрителей, все сразу переменится». Вместо Гильермо, который так и не вылез из клетки со львом, я прихватил на сцену другого своего питомца – черепаху Гэри, а вместо шариков для жонглирования, подобрал на дороге несколько серых булыжников. Но во время представления Гэри так и не вылез из своего панциря, а серые камни оказались настолько серыми, что зрители их не заметили.

Остальное ты видела сама – закончил свой рассказ клоун и снова заплакал.

–Да, твоя история очень грустная. Должно быть, ты – самый несчастный человек в мире. Знаешь, у меня есть кольцо счастья. Возьми его, и все станет хорошо.

Маша протянула клоуну колечко. Клоун взял колечко, и сделал попытку улыбнуться. От этого его физиономия стала еще отвратительнее.

–Спасибо, добрая девочка – ответил он – мы, взрослые, не верим в чудеса. Тем не менее, твое колечко будет согревать мне душу. Оно будет говорить мне о том, что есть в мире люди, которые понимают мое горе.

И клоун ушел. Убедившись, что грубого конферансье нет поблизости, он тихонько пробрался в гримерку и сел за свой столик. Взгляд его упал на зеркало. Оттуда на него по прежнему смотрело страшное размалеванное лицо. Клоун накинул на зеркало полотенце. Теперь, когда никто, даже собственное отражение, не видели его, он разжал ладонь, и рассмотрел круглое железное колечко с заржавевшей кромкой. Он снова сделал попытку улыбнуться. «А вдруг…» – возникла в его голове мысль. И он надел кольцо на свой мизинец, потому что, больше оно никуда не налезало. Клоун сдернул полотенце с зеркала. Ничего не изменилось – по-прежнему на него смотрела страшная рожа. Он всмотрелся в нее. Огромный рот жирной красной полосой проходил через все лицо. Парик рыжей копной закрывал большую часть лба. Красный шарик на носу в этот момент как никогда мало походил на настоящий нос. В этом облике не было ничего человеческого. И тут он посмотрел в глаза своему отражению. Это были печальные глаза уставшего от навалившихся невзгод человека. Клоун снял с себя парик, обнажив короткие темные волосы, снял накладной нос, намочил полотенце и стер нарисованный рот. Теперь из зеркала на него смотрел обычный грустный человек. Но клоун был артистом, и увиденное показалось ему неубедительным. Он взял белила и вымазал ими лицо, затем черной тушью пририсовал себе брови и ресницы. В довершение образа под глазами он подрисовал несколько слезинок. Теперь всем будет видна его печаль, даже на задних рядах. В этот момент клоун кое-что вспомнил. Он открыл старый сундук, который всегда таскал с собой, и долго в нем рылся. Наконец, он нашел то, что искал. Это был белый костюм Пьеро, который ему подарили когда-то на