Своенравная красавица - Эйна Ли

– Что-что? – Она задохнулась от возмущения. Коул сохранял совершенно невинное выражение лица.

– Я буду жить в комнате Элли, а она уже перебралась в бывшую комнату твоего отца.

– Нет, не может быть! Всему же есть свой предел! Элли, ты что, тоже против меня? – Мэгги бросилась на кухню, Элли стояла возле плиты. – Он говорит правду, Элли? Ты переехала в комнату отца?

Не поворачивая головы, Элли коротко кивнула. В ужасе Мэгги метнулась обратно в гостиную и, к своему удивлению, застала Коула в том же самом кресле. Казалось, он даже не пошевелился, пока она бегала и кричала:

– Выметайся отсюда, Коул, и не занимай любимое кресло моего отца. Ты не имеешь права здесь находиться! Даже если отец назначил тебя моим опекуном, вовсе не значит, что ты можешь вести себя здесь как хозяин.

– Мэгги, ты должна понять, что теперь на мне лежит ответственность за твою жизнь и удобство.

– Да что ты говоришь? Ты считаешь, что мне будет лучше, если ты поселишься в моем доме?

– Думаю, я принял самое лучшее решение, особенно учитывая, что в доме появилась свободная комната. В конце концов, жизнь в гостинице не из дешевых. Я же не знаю, сколько мне придется здесь оставаться.

– А я-то здесь при чем?

– Я должен блюсти все интересы папаши О'Ши.

– Так занимайся своими делами подальше от моего дома.

– Главное, что завещал мне папаша О'Ши, – ты. Так что о тебе я должен заботиться в первую очередь.

– В таком случае тем более незачем здесь оставаться. Твой переезд может пагубно отразиться на моей репутации.

– Ну, мы же здесь не вдвоем, есть еще Элли, так что твоей репутации ничто не грозит. Она позаботится обо всем.

– Да уж, можешь не сомневаться, ковбой, – заявила Элли, внезапно появляясь на пороге.

Мэгги поняла, что убедить Коула уехать у нее не получится. Хорошо хоть Элли на ее стороне. Ну или почти на ее стороне.

– Нет у тебя такого права, Коул! Я отказываюсь тебе подчиняться. Понимаешь ты или нет – твоя опека мне не нужна!

Мэгги выбежала из гостиной и бросилась в свою комнату. Она так хлопнула дверью спальни, что со стены в гостиной чуть не упала картина.

Коул виновато взглянул на Элли.

– Кажется, я что-то не то сказал.

– Да уж! – фыркнула Элли и удалилась на кухню. Коул пошел следом за ней и спросил:

– Вы тоже думаете, что я не прав?

– Меня не касается. – Да будет вам, Элли! Вы же давно знаете Мэгги, могли бы мне немного помочь.

Элли резко повернулась к нему, держа в руках деревянную поварешку:

– Вы правы, никто лучше меня не знает мою девочку! И я не собираюсь стоять и смотреть, как вы ее обижаете!

– Элли, Бог с вами, я и не думал ее обижать! Но поймите, папаша О'Ши доверил мне заботу о ней! Я просто пытаюсь делать то, о чем он попросил меня перед смертью!

– Вот именно, бедная девочка только что потеряла отца! Вместо того чтобы обходиться с ней помягче, вы давите на нее изо всех сил. Дайте ей отдышаться, прийти в себя, осознать новое положение дел!

– Но что я могу сделать, если в данном случае время – деньги; которые утекают сквозь пальцы. Я же думаю прежде всего о ней!

После разговора с экономкой Коул направился в свою новую комнату, чтобы распаковать вещи. Закончив, он решил вернуться в контору папаши О'Ши: вдруг на глаза попадется еще что-нибудь подозрительное?

Элли остановила его на самом пороге:

– Куда вы?

– Пойду прогуляюсь, – ответил Коул, надевая шляпу.

– Обед на столе.

– Обедайте. Я не голоден.

– Да что ж такое творится! – воскликнула Элли ему вслед. – Мэгги закрылась у себя в комнате и слышать не хочет про еду. Вы уходите. Для кого я готовила? – Она возмущенно махнула рукой и стала подниматься наверх.

Рассеянно покачав головой, Коул вышел из дома. И как ему выбраться из такой передряги? Теперь он живет под одной крышей сразу с двумя недовольными леди. За что, Господи?

Заглянув в конюшню, он застал там Хуана вместе с мужчиной, на вид несколькими годами старше самого Коула.

– Сеньор Коул, это мой папа, – сообщил Хуан. Коул приветливо улыбнулся и протянул руку невысокому сухопарому мужчине:

– Коул Маккензи. А вы, должно быть, Эмилио Моралес.

– Да, сеньор Маккензи.

Коулу он сразу понравился. В темных глазах Моралеса ясно читались доброта и дружелюбие. Мужчины обменялись крепкими рукопожатиями.

– Терпеть не могу официоза, Эмилио. Зовите меня просто Коул. Давайте пройдем в контору. Хочу вам кое-что рассказать.

Когда они вошли в контору и расселись, Коул начал:

– Папаша О'Ши назначил меня опекуном своей дочери и поручил вести все ее дела. Я так понял, что вы управляете дилижансами, поэтому хочу узнать ваше мнение. Как вы считаете, заниматься перевозками – выгодный бизнес? Мне кажется, что здесь совсем нет подходящих клиентов.

– Да, клиентов мало, сеньор Коул. В основном мы перевозим грузы или почту.

– Но такого извоза не хватит даже для того, чтобы прокормить лошадей!

– Вы правы, сеньор. Если бы мы могли перейти только на перевозку грузов, возможно, дела пошли бы лучше. Но тогда надо менять всю систему бизнеса.

– Подобное возможно. – Коул заметил, что Моралес смотрит на него слегка озадаченно, и спросил: – Что такое, Эмилио?

– Дело в том, что примерно за неделю до смерти папаша О'Ши несколько раз говорил мне, что у него есть идея, как привлечь новых клиентов.

– И как же?

– Он не рассказал. Просто говорил, что знает способ. – Такого поворота Коул не ожидал. Значит, папаша О'Ши придумал какой-то план? Может, он нашел на старых шахтах золото? Тогда понятно, как он собирался привлечь клиентов. Но сначала, конечно, нужно убедиться, что золото там и вправду есть.

– Еще я много раз слышал, как сеньор Лоуфорд предлагал купить компанию.

– Да, я слышал о его предложении. Скажи, Эмилио, как ты думаешь, почему папаша О'Ши не соглашался продавать ее?

– Думаю, все дело в характере. Как сказать по-английски... – Он что-то пробормотал на своем языке.

– В очень упрямом характере, – подсказал Коул, прислушавшись.

Эмилио довольно усмехнулся:

– А вы знаете наш язык, сеньор!

– Я вырос в Техасе, Эмилио, моя мать испанка. И я абсолютно согласен с тобой: если папаша О'Ши что-то задумал, никто не смог бы его переубедить.

– У сеньора Лоуфорда такой же характер. – Он схватился за голову и рассмеялся. – Святая Мария! Два таких упрямца рядом в одном маленьком городе!

Коул усмехнулся. Когда смех утих, он решил задать давно тревожащий вопрос:

– Эмилио, как ты думаешь, смерть папаши О'Ши действительно несчастный случай?

Эмилио посерьезнел.

– А что еще могло случиться? – Он покачал головой. – Здесь все его очень любили.