Хрустальное сердце Тронхейма (СИ) - Атлант Полина

— Согласен, это чересчур! — Эрлендор недовольно покачал головой, и я выдохнула. Хоть спорить не придется из-за проказ старой жрицы.

Он резко развернулся, прошел пару шагов и поднял белую льняную рубаху с земли. Быстро надел ее и вернулся ко мне.

— Пойдем, я хочу у тебя кое-что спросить. — Короткий приказ — и мой провожатый отошел в сторону, а хэрсир, мягко взяв под локоть, повел меня в сторону сада.

 Неожиданное горячее прикосновение мужчины вывело меня из равновесия. По телу прокатилась волна мурашек. Мы шли недолго, углубившись в тени деревьев настолько, чтобы они скрыли нас от посторонних глаз. Я не знала, как реагировать на столь дерзкое поведение, но решила промолчать. Он все же владыка этих земель.

— Унн, ты знаешь, что я отдал богине за тебя свою старшую дочь и хотел бы знать, будет ли она помнить меня. Я переживаю за нее! Какая же судьба ее ждет, — задал он странный вопрос.

— Прости, мой господин, но я не знаю и не видела в Фенсалире твою дочь. Однако уверена, госпожа Фригг не станет стирать ее память и воспитает из нее достойную жрицу! — Брови на прекрасном лице сдвинулись, глаза потемнели, а хватка на моем плече усилилась. Мне стало больно оттого, как он сжимал мою руку, но я даже пискнуть не посмела. Эрлендор был красиво опасен, настолько, что хотелось вмиг сдаться ему. Нет! Я не могу!

Хэрсир некоторое время пристально смотрел на меня. Яркий луч солнечного света пробился сквозь кроны деревьев, осветив мое лицо, и мужчина на миг замер, а затем нерешительно провел горячей ладонью по моей щеке.

Я запаниковала, дернулась, чтобы высвободиться из стальной хватки, но меня грубо схватили за талию и резко прижали к стволу дерева. Эрлендор навалился на меня всем телом, и я почувствовала его могучие мышцы даже сквозь свое плотное платье. Эрлендор провел пальцем над моим глазом, стирая сурьму, которую я нанесла, чтобы скрыть свою внешность. Сердце в груди забилось еще сильнее, причиняя боль!

Я старалась в этот момент не разревется, как глупая девица.

Хэрсир резко отшатнулся, а я поняла, что мою маскировку полностью стерли. Он был ошарашен, смотря на меня недоверчивым взглядом, а я решила взять себя в руки.

— Простите, господин, я знаю, что слишком молода для жрицы, поэтому Абелон предложила намазаться сурьмой, чтобы…

— Скрыть твою красоту! — закончил за меня Эрлендор, все также неотрывно смотря на мое лицо.

Впервые мне было так неловко из-за своей внешности, хотя я была далеко не уродиной!

Через пару мгновений хэрсир взял себя в руки.

— Продолжай мазать лицо сурьмой и никому не показывай своего истинного лица! — Эрлендор чуть запнулся, снова посмотрев на меня, было видно, что он пребывает в замешательстве. И это его состояние было мне неожиданно приятно. — Надвинь капюшон плаща и опусти голову, чтоб никто не заметил.

Элеонор развернулся и направился в сторону поляны, где тренировались воины. Он шел уверенно, как подобает владыке, а я семенила за ним, размышляя над своей дальнейшей судьбой.

Вернувшись назад, хэрсир вел себя так, будто ничего и не случилось, и в окружении свидетелей я решилась задать важный для меня вопрос.

— Помнишь, после первого задания ты сказал, что мне причитается в награду выполнение любого пожелания, — напомнила я, уже смирившись с тем, что просить избавить меня от замужества, — пустая трата времени, но есть еще много других пожеланий, которые он действительно может исполнить.

— Да, если оно разумное! — Эрлендор протянул мне вновь наполненный кубок и, стукнув им о мой, слегка моргнул и улыбнулся уголком рта. Он был явно в предвкушении, любопытствуя, что я себе пожелаю в обмен на трофей.

— Хочу обменять язык на ключи от храма. Я так понимаю, он уже долго стоит неубранный. Позволь мне подготовить помещение к обряду освящения, это случится нескоро, — наконец поспешно выдала я, пальцы затряслись, и пришлось опустить кубок, чтобы правитель не увидел моего волнения.

 После раскрытия тайны моей внешности он мог просто отказать, и я бы не посмела возражать. И ведь все Абелон виновата, я ведь собиралась идти к хэрсиру сразу в своем истинном облике, а она отговорила. Как будто знала, что Эрлендор все же распознает обман, и подставила меня. Теперь господин меньше будет мне доверять!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Эрлендор замолчал на мгновение и задумался. Он посмотрел в сторону леса, где за тренировочной площадкой невольники в кожаных ошейниках работали в поле. Мужчины копали лунки, а женщины сеяли зерно.

Хэрсир почесал отросшую бородку и посмотрел на меня.

— Хорошо, согласен. Но вот в чем дело, не знаю, как тебе еще сказать, но в храме нужно будет провести обряд освящения.

— Да, храм очень долго стоял пустым, это плохо! — Тут я не совсем понимала, почему хэрсир раньше не отдал мне ключ и почему прекратились обряды в столь священном месте. Эрлендор настолько уверен, что его не коснется кара? Ему стоит задуматься, может, поэтому у него рождаются одни девочки. Но кто посмеет ему такое сказать, даже горбатая старуха склоняется перед его величием. — Это храм госпожи Фригг, у которой ты избранный хэрсир.

— Я не просто так его закрыл, Эстер устраивала там темные обряды. Поэтому у меня есть идея выстроить там в честь богини Фригг новое святилище, капище, где ты станешь служить, — сказал господин и тяжело вздохнул, я видела, что его сильно волновала эта проблема. Он хотел бы ее решить, но, видимо, ждал, когда я приду к этому сама.

Меня охватил ужас. За такие деяния Эстер должны были постараться любыми способами отправить в Хелльхейм, где ей самое место, но старая жрица не справилась с этим, и я тут же подумала, знает ли он об этом.

— Не понимаю, как боги не покарали ее за такие дела. Что-то тут не так. Либо госпожа Фригг не знает, что у вас тут творится, либо богиня не слышит ваших молитв. Вы обращаетесь к ней, приносите жертвы и дары? — За это короткое время я обратила внимание на то, что на капищах не горят жертвенные костры, а ведь это главное дело годи — почитать богов! Вместо этого хэрсир увлекается неизвестно чем. А главная жрица только и делает, что бегает за мной и пакостит.

Да я сейчас была не вправе высказывать свое недовольство. Хоть хэрсир и старался держать лицо, я замечала на себе его горящий топазовый взгляд, не предвещающий ничего хорошего!

— У нас есть старое капище, оно древнее, чем Яблочный храм, там мы поклоняемся не только Фригг! — ответил Эрлендор чуть ли не сквозь зубы, а я удивилась, неужели упустила что-то из вида.

— Там, где служит Абелон? — Я едва не рассмеялась, знал бы он правду о старом капище. — Нет, я была там, в этом месте нет идола богине Фригг, и вообще, там все мертво — нет присутствия богов!

— Нет, не там! Вот тут наше капище!

Эрлендор показал рукой на огороженное святилище позади меня. Где я теперь видела между богом Одином и Тюром женскую фигуру. Искусно вырезанные из дерева локоны свисали до земли, а шею статуи богини украшали разные бусы. Низкорослый лысый жрец с бубном ходил вокруг статуй, а за ним следовал мальчик с тлеющим пучком трав.

— Я за дворцом еще не была, оттого и не думала, что у тебя свое капище. — Меня обрадовало, что обряды в честь богов все-таки совершаются. Я сказала, что хотела: и о Абелон, и о ее святилище из мертвых статуй.

— Так что не знаю, имеет ли смысл тебе служить в оскверненном храме. — Эрлендор был прав в том, что святилище нужно очистить, а лучше выстроить другое, но я должна попытаться спасти хотя бы идол богини и заодно узнать, что творила там Эстер.

— Я могу с этим разобраться, знаю, ты плохо представляешь себе мои способности, но дай шанс показать их, вместо того чтобы бегать по болотам и убивать чудовищ! — Такова была моя позиция в этом деле. Произнося эти резкие слова, я рисковала, как никогда! Эрлендор узнал о моей внешности, но ему не слишком выгодно рассказывать об этом другим, и это мне на руку.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Хэрсир должен понять, что у меня как у вестницы богини много разных дел, куда важнее того, чем я сейчас занимаюсь.