Путь Бодхисаттвы (Бодхичарья-аватара) - Шантидева

Ты не сможешь ни увидеть, ни потрогать,

А то, что сможешь, — не будет душой.

К чему же тогда бессмысленные объятия?

56. Неудивительно, что ты не понимаешь,

Что тела других нечисты.

Но поистине поразительно,

Как своей нечистоты ты не видишь!

57. О ум, помешанный на нечистом,

Почему не глядишь на прекрасный лотос, рожденный из тины и

Распустившийся в солнечном свете в безоблачный день?

Что за радость находишь ты в корзине с грязью?

58. Если ты не желаешь касаться

Земли, оскверненной нечистотами,

Почему тогда жаждешь коснуться тела,

Из которого они появляются?

59. Если нет в тебе тяги к нечистому,

Зачем обнимаешь других,

Появившихся на свет из нечистого места,

Порожденных нечистым семенем и вскормленных нечистотами?

60. Грязного червяка, возникшего из нечистот,

Ты не желаешь лишь потому, что он мал?

Должно быть. Ведь ты же жаждешь тела,

Состоящего из массы грязи и также рожденного из нечистот!

61. Ты не только не чувствуешь отвращения

К собственной грязи,

Но, одержимый страстью к нечистому,

Жаждешь других мешков с грязью.

62. Даже такие восхитительные яства,

Как камфара, рис и приправы,

Оскверняют землю,

Если выплюнуть их изо рта.

63. Нечистота тел очевидна.

Но если остались сомнения,

Взгляни на безобразные тела других,

Брошенные на месте сожжения трупов.

64. Когда содрана кожа с тела,

Оно внушает ужас.

Как можно, зная это,

К нему по-прежнему испытывать влечение?

65. Запах, который сейчас исходит от тела,

Это запах сандала и ничего иного.

Так почему же ты жаждешь тела

Из-за запаха, который ему не принадлежит?

66. Если по своей природе тело дурно пахнет,

Не лучше ли оставить влечение к нему?

Почему же люди находят усладу в никчемном [теле],

Умащивая его благовониями?

67. Раз этот приятный запах принадлежит сандалу,

Разве тело — его источник?

Почему нас влекут чужие тела

Из-за запахов, которые им не принадлежат?

68. Если нагое тело в его естественном состоянии,

С длинными ногтями и волосами,

С желтоватыми дурно пахнущими зубами

И запахом грязи, поистине вселяет ужас,

69. Так зачем ты усердно наводишь лоск,

Словно чистишь меч, который тебя поразит?

Землю и так будоражит безумие

По милости тех, кто усерден в самообмане.

70. Увидев тела на месте сожжения трупов,

Ты чувствуешь отвращение,

Но при этом находишь радость в селениях-кладбищах,

Переполненных ходячими скелетами.

71. Хотя [женское] тело полно нечистот,

Его не получишь даром.

Ради него ты себя изнуряешь трудом,

Мучаешься в адах и других [мирах].

72. Ребенок не может нажить добра.

Разве он может быть счастлив?

Да и в юности что за радость?

Она проходит в добывании денег.

А старику что до радостей плоти?

73. Есть люди, исполненные порочных желании,

Они весь день работают до изнеможения.

А вечером, возвратившись домой,

Валятся с ног и спят, как убитые.

74. Другие, отправившись в поход,

Страдают на чужбине.

Годами не видя жен и детей,

Изнывают они от тоски.

75. Ослепленные желанием,

Они продают ради того,

Чего так и не получают.

Работая на других, они жизнь свою тратят впустую.

76. Жены тех, кто себя продает

И беспрестанно выполняет поручения [хозяина],

Рожают детей под деревьями

В диких лесах.

77. В поисках средств к существованию

[Мужчины] идут на войну, рискуя собственной жизнью.

Теша гордыню, они идут в услужение.

О, как смешны эти глупцы — рабы своих желаний!

78. Из-за желании, одним — отсекают члены,

Других — сажают на кол,

Третьих — сжигают,

Четвертых — колют кинжалами.

79. Знай, что в богатстве заключены бесконечные несчастья,

Ибо страдание сопровождает его обретение, защиту и утрату.

Те, чей ум отвлечен из-за привязанности к богатству,

Не способны достичь освобождения от мук бытия.

80. Как скоту, тянущему повозки,

Удается ухватить лишь пучок травы,

Так и людям, охваченным желаниями,

Много тяжкого выпадает на долю и мало приятного.

81. Ради минутных удовольствий,

Доступных даже скоту,

Несчастные пускают по ветру

Столь редкое драгоценное рождение.

82. Немыслимые усилия совершаются

Ради этого бренного тела,

Которое неизбежно умрет,

Канет в ад и другие миры[179].

83. Приложив миллионную долю этих усилий,

Можно достичь Пробуждения.

Рабы желании страдают больше, чем идущие по Пути,

Но Пробуждения не достигают.

84. И меч, и яд, и огонь,

И [падение в] пропасть, и недруги —

Все это ничто в сравнении с желаниями.

Только подумай о муках адских миров!

85. Так, исполнившись отвращения к желанию,

Найди усладу в уединении,

В безмятежных лесах,

Где нет ни разногласий, ни ссор.

86. Овеваемые тихим и нежным лесным ветерком,

Бродят блаженные по горным террасам, громадным, словно дворцы,

Охлажденным сандаловым бальзамом лунного света,

И размышляют, как принести благо другим.

87. В пустых домах, у комлей деревьев, в пещерах

Живут они, сколько душе угодно,

Не имея нужды стеречь свои достояния

И не зная забот.

88. Повинуясь лишь собственной воле, не зная привязанностей,

Никакими узами себя не сковывая,

Они вкушают блаженство,

Едва ли доступное даже Индре — владыке богов.

89. Так или иначе

Поразмыслив о достоинствах уединения

И успокоив блуждание помыслов,

Взрасти совершенную бодхичитту.

90. Прежде всего старательно созерцай

Равенство себя и других, думая:

“Все существа в равной мере ощущают страдание и счастье.

Должен я защищать их, как себя самого”[180].

91. Тело, поделенное на руки и прочие члены,

Оберегают как единое целое.

Так же оберегай и мир, поделенный на отдельных существ,

Но единый в своем счастье и страдании.

92. Мое страдание

Не причиняет вреда телам других существ.

Но для меня оно невыносимо

Из-за привязанности к собственному “я”.

93. Подобным образом я не могу ощутить

Страданий другого.

Но для него оно невыносимо

Из-за его привязанности к собственному “я”.

94. Должен я избавить других от страданий,

Ибо их страдание от моего не отлично.

Должен я помогать другим,

Ибо они — существа такие же, как и я сам.

95. Если и я, и другие

В равной мере желаем счастья,

То что особенного во мне?

Почему я добиваюсь счастья для себя одного?

96. Если и я, и другие

В равной мере страшимся страданий,

То что особенного во мне?

Почему я оберегаю себя, а не других?[181]

97. Если я их не берегу [от страданий],

Потому что их муки мне не приносят вреда,

Тогда зачем беречь себя от будущего страдания,

Ведь [сейчас] мне оно не вредит?

98. Неверно думать:

“Именно мне достанется [грядущее страдание]”,

Ибо один человек умирает,

И совершенно другой рождается.

99. Ты думаешь, что страждущий

И должен оберегать себя от страданий.

Но ведь боль в ноге — это не боль в руке,

Почему же рука защищает ногу?

100. Ты говоришь: “Хотя это неразумно,

Это совершается из-за цепляния за "я"”.

Но неразумное для себя и других

Следует всеми силами отвергать.

101. Поток психики, подобный четкам,

И собрание элементов, подобное армии, — нереальны.

А раз страдающего [“я”] не существует,

Кому страдание может принадлежать?[182].

102. Если нет страдающего [“я”],

То и не может быть разделений [на “мое” и “чужое” страдание].

Страдание следует устранить просто потому, что оно существует.

Разве могут здесь быть какие-то ограничения?

103. “Зачем предотвращать страдание всех существ?”

Здесь не о чем спорить.

Если его устранять, то устранять полностью,

А если нет, то не следует устранять ни своих, ни чужих страданий.

104. “Если сочувствие приумножает страдание,

Зачем его взращивать с усердием?”

Поразмысли о муках мира.

Разве велико страдание, вызванное сочувствием?

105. Когда страдание одного

Может положить конец страданиям многих, Т

огда милосердный устремляется к такому страданию

Ради себя и других.

106. Вот почему Супушпачандра,

Даже зная, как разгневается царь,

Принял муки,