Выбирай - Алекс Коваль

Резкое дуновение пронизывающего ветра колышет занавески на панорамных балконных окнах, и девушка ежится от налетевшего порыва. Ерзает в ворохе покрывал и открывает глаза. Выдыхаю едкий дым, затянувшись последний раз, выкидываю бычок в пепельницу и захожу в комнату. Внимательный взгляд больших карих глаз следит за мной, словно прикидывая в уме – дать деру сейчас или подождать.

– За этот порыв мне стоит тебя поблагодарить или извиниться? – наконец нарушает тишину ее сонный голос, разгоняя по телу тепло. И хоть за всю ночь так и не удалось сомкнуть глаз, но усталости не ощущаю совсем. Только желание, накатывающее с новой силой и организующее внушительный стояк в пижамных хлопковых штанах. И она это видит. Уверен, потому как щеки девушки заливает румянец, а взгляд блуждает по мне, обжигая и распаляя. С жадностью ловлю движение изящных кистей Кати, которая подтягивает покрывало чуть выше и садится на кровати.

– Смотря, в каком ключе мы продолжим беседу дальше, – ухмыляюсь, когда заметив, как открыто я наблюдаю в ответ, кукольное личико ночной “гостьи” трансформируется в уже такую знакомую упрямую моську. – Что с тобой происходит, Кати?

– Снова лезешь мне в душу, Гай.

– Ну, ты же мне в постель лезешь, – выпалил прежде, чем успел сообразить, как это прозвучало. А девушка оказалась куда сообразительней, и реакция у нее ого-го, потому что следом в меня летит подушка, а брюнеточка подскакивает с кровати, и, силясь удержать тяжелое покрывало, чтобы не оказаться передо мной абсолютно нагой, летит вон из спальни.

– Кати, – рычу, матеря себя за несдержанность и отшвыривая подушку обратно на широкую кровать, преграждаю путь миниатюрной упрямице. – Тормози, – цепляю за талию, прижимая к себе и добровольно устраивая проверку своей силе воли. Потому что тряпица в конечном счете падает, оголяя красивую грудь с торчащими сосками, которая заводит организм своим прикосновением и на которую я, с титаническими усилиями, стараюсь не пялиться. Только в глаза. Глаза, Гай… цвета топленого шоколада, за веером длинных, густых ресниц. Такие красивые и, в данный момент, жутко злые.

– Пусти, я уйду домой, – обиженно дуются розовые щечки и поджимаются пухлые губы. Сейчас захлебнусь слюной от желания испробовать на вкус еще раз эти карамельно-розовые и до одури мягкие губки. В полумраке спальни каждым нервным окончанием ощущать ее кожу, соприкасающуюся с моей – это поистине пытка!

– Не уйдешь, раз пришла. Мы, наконец-таки, поговорим, детка.

– Я тебе не девочка по вызову, Гаевский! – шипит на меня эта соблазнительная кошка, хмуря идеальные бровки. – А для психологической помощи есть специальные службы. Обратись, тебе не помешает.

– Мне? – рычу, сжимая ее запястья за спиной. Напирая, но с ней по-другому никак. Все человечное, что исходит от меня, ею воспринимается в штыки. – Или все-таки тебе?

Карие глаза смотрят, не мигая, словно в самую душу вонзают свои шоколадные, колючие иголки. Чувственные губы мелко дрожат, и упрямая Катерина их поджимает, прячась от меня. Закрываясь. Чего и стоило ожидать. Для меня она открыта только в горизонтальной плоскости, как бы мерзко это не звучало.

– Говорю еще раз, детка, – ослабляю хватку и подцепляю пальцами подбородок, заставляя смотреть на меня. – Пользуйся мной, сколько влезет, я не против. Но от того, что ты будешь внутреннюю боль переносить на внешние ощущения, легче тебе не станет.

– С каких это пор Максим Гаевский стал проницательным и заботливым? Что-то я не припомню раньше такого за тобой.

– Раньше тебе нужен был только колючий и язвительный, Гай. Можешь не верить, но не такой уж я и скотина бессердечный.

Выпускаю девушку из захвата и, подхватывая свою рубашку, кидаю ночной визитерше.

– Одевайся, а то в таком виде мне отнюдь не разговаривать с тобой охота, – на что Кати молча, послушно отворачивается и накидывает на плечи рубашку, застегиваясь чуть ли не на все пуговицы. – Вот и отлично. Вина?

– Давай чего покрепче, раз уж на то пошло, – бурчит, тяжело вздыхая брюнеточка, а я ухмыляюсь и плетусь “в бар”. Вот она, та Кати, которая мне нужна.

Глава 8 (Гай)

Девушка устраивается на высоком стуле за барной стойкой. Я разливаю по бокалам початую бутылку виски, закидываю пару кубиков льда и протягиваю взъерошенной брюнеточке.

– Идеальный сеанс психоанализа, – шепчет Кати, которая все это время пристально следила за каждым моим движением.

– Дорогой алкоголь иногда лучший психотерапевт.

Девушка делает несмелый глоток горячительного и забавно морщится.

– Только не говори, что ты никогда не пила «Джека»!

– Почему же? Пила.

– И-и-и?

– И-и-и скажу так, ты бармен от бога, Гай, – трогает улыбка губы девушки. – Раньше оно не было так…

– Потрясающе, восхитительно, великолепно…

– Самоубийственно-самоуверенно.

– Не уверен, что это звучит, но подкат засчитан. И да, пятнадцать лет в клубном бизнесе, это срок, знаешь ли. Я еще и не такое умею.

– Н-да?

– Точно, колу с коньяком смешивать умею, и водку с томатным соком.

Устраиваюсь напротив “гостьи” и делаю глоток крепкого алкоголя, наслаждаясь тихим смехом девушки, которая все еще старательно отводит взгляд: смотрит на стол, в бокал, на стены – везде, но не на меня.

Делаю глоток. Жидкость обжигает и горячей лавой растекается по телу, расслабляя напряженные мышцы.

– Время четыре утра, нам обоим сегодня на работу, а мы сидим и бессовестным образом пьем.

– Я не планирую садиться за руль сегодня, да и в клубе появлюсь всего на пару часов. А вот тебя за руль не пущу, вызову личного водителя.

– М-м-м, у тебя и такой есть? Я думала, ты сам себе шофер.

– В большинстве случаев, – улыбаюсь проскочившему в глазах собеседницы любопытству, – но бывают исключения, как например, сегодня.

– У меня нет машины.

А вот это новость. Столько лет знакомы, и я другого даже не предполагал, кроме как наличие личного транспорта.

– Верней, есть… но уже не машина, а металл на колесах и отсутствие прав.

– Вот отсюда поподробней. Авария? – внутри резко холодеет, и я замираю в ожидании ответа.

– Нет. Прав нет, потому что не училась, водить я не умею. А машина… – пожимает плечами и наконец-то смотрит мне в глаза, – это был мой подарок бывшему. Camaro, которую я вчера, перед приездом к тебе, разнесла в хлам… – поднимает бокал, – почтим же мою девочку минутой молчания, – и «отсалютовав» мне, залпом осушает крепкий алкоголь.

Ступор, пара минут замешательства, пока до меня не доходит две вещи:

– Ты подарила бывшему парню машину? Ты? Девушка? Подарила ему? – похож на дурака, наверное, но абсолютно не укладывается в голове. – Это что там