StarCraft: сборник рассказов - Майкл Когг

— …Уходить… Будут еще… Прямо сейчас.

Бэйтон опустил взгляд, задумавшись, затем ответил почти так же тихо:

— Или эта тварь не представляет угрозы, или бежать уже поздно. Здесь безопаснее.

Соун не стала спорить. Она пожала плечами и вернулась в свой угол.

Сжав С-14 так сильно, что пальцы заныли в перчатках, Кастон принял решение.

— Нам надо пойти туда. Выследить его и убить.

Все посмотрели на него так, будто он предложил им пойти прогуляться голышом.

— Там же темно, — сказал Келл.

Да неужели, никто и не заметил.

— Неважно. Надзиратели могут перевозить рабочих. Рабочие могут строить ульи. Надо убить его, пока он не атаковал.

По комнате прокатилось почти осязаемое, тянущее напряжение.

— Ты прав, — серьезно сказал Келл. — Пойдем разомнемся.

Он сгорбился, опустил руки и зашевелил ими, сжимая и разжимая пальцы. Неуклюжими шажками он подобрался к Кастону.

— О-о-о. Я лета-аю. Пристрели меня, пока я на тебя не шлепнулся. Клац-клац.

Хихиканье Ханны показалось Кастону громче, чем оно было на самом деле. Он пихнул Келла — тот упал на пол, громыхая броней, — и указал на окно.

— Идиот! Ты его видишь? Это не шутки! Там зерг!

— Вообще-то, с пола мне ни черта не видно.

Остальные морпехи загоготали — все, кроме Бэйтона, чье лицо было мрачнее грозовой тучи, и капрала Соун, которая за всю жизнь, наверное, ни разу не улыбнулась.

— У зергов нет личности, Кастон, — улыбаясь, сказал Берри. — Надзиратели передают приказы, но сами их не отдают. Без лидера они с катушек съезжают. Этот, небось, забрел из какого-то небольшого улья в Эвен-Парк.

— Это не бред, — продолжал настаивать Кастон. — Эта тварь следит за нами!

Улыбки в комнате померкли, когда они поняли, что Кастон может быть прав. Сержант Бэйтон опустил руку на плечо Кастону.

— Спокойно, рядовой, — пробормотал он. — Нечего тут сцены устраивать.

Берри этого не заметил. Наверное, он думал, что сможет помочь своими словами.

— Надзиратели, вообще-то, не охотятся. И их предки — тоже. Гаргантис проксима были полуразумными травоядными, пока их расу не ассимилировал рой зергов. Они были социальными созданиями, а их язык основывался на псионике движениях щупалец и цветах. Да, и малоизвестный факт, — Берри просто сиял, — они умели скорбеть.

— Скорбеть, — монотонно повторил Кастон, глядя то на зерга, то на явно спятившего рядового.

— О да, — радостно подтвердил Берри. — Считается, что они могли жить целые века, но когда один из них умирал, они все окрашивались в небесно-голубой цвет. Такой цвет, как у неба с правильным содержанием кислорода и азота, конечно. Ну, неважно! Этот теперь не является частью роя, он дикий, но безобидный.

Кастон кинул взгляд на сержанта. На лице Бэйтона ясно читался приказ: «Заткнитесь, рядовой Гейдж».

Он повернулся, чтобы посмотреть, как надзиратель продолжает кружить у границы академии, и моргнул. Зерг приближался к ним, поднимаясь над вершинами башни отеля подобно лиловой луне. Морпехи засмеялись, и некоторые вскинули С-14, чтобы потренироваться в стрельбе по движущейся мишени. Настроение, к счастью, снова вернулось в русло привычных безобидных насмешек, присущих отряду «свежего мяса».

Что-то проскользнуло по комнате — невидимое, неосязаемое и сосредоточенное. Кастон отшатнулся. Берри и Валлен тоже, но они поочередно пришли в себя, только головой помотали. Больше никто ничего не заметил.

Это был надзиратель, и от него исходил безмолвный приказ. Это было не слово «сейчас». Это была квинтэссенция слова «сейчас», которая ощущалась как приказ.

Надзиратель поднял голову и уставился на Кастона сияющими зелеными глазами. Он его узнал.

Кастон зашипел сквозь зубы. Он представил, что оказался прав. Зеленоглазый выпустил где-то рабочего, и этот рабочий создал улей. А если надзиратель знал, что все поднимутся посмотреть, как этот… это безмозглое существо кружит возле академии?

И зачем бы ему приближаться, если только он не хотел привлечь к себе внимание?..

Кастон резко развернулся — и тут же скрежещущий рой муталисков хлынул на них сверху; их насекомоподобные тела дергались под кожистыми крыльями в предвкушении. Вытянув хвосты вперед, они одновременно выпустили рой прожорливых паразитов.

Осколки неостали и множество чакрумов разлетелось по смотровой площадке.

Кастон закричал. Бритвенно-острые обломки металла поцарапали его нагрудник, а куска брони на плече попросту не стало. Задыхаясь, он пошатнулся, глядя на царящую вокруг бойню. Марк упал на колени, царапая металлическими пальцами шлем, а на месте, где было его лицо, клубился красный пар. У Берри головы не было вообще. Никто из них даже не опустил…

— Опусти! Свой! Чертов! Визор! И стреляй! Рядовой! — проревел сержант Бэйтон, встряхнув его за воротник.

Кастон с радостью уцепился за приказы. Он опустил визор и оглянулся через плечо на надзирателя. Но его там уже не было.

Я больше не удерживаю крылатых своей волей.

Я поднимаюсь в облака. Меня тяготит смерть крылатых.

Изгибы мира внизу. Холод вверху. Я хочу взлететь.

Я не хочу этого делать.

Я хочу это сделать.

Я — Один. Не-Мы должны познать страх. Должны познать безумие. Он должен познать страх и безумие.

Наказание должно свершиться.

Оглушающий грохот выстрелов С-14 сотряс смотровую площадку, отражаясь от окружающих ее небоскребов. В груди муталиска образовалась сквозная рана, и он упал, пропав из виду. Еще один выпустил в Кастона струю огня и, крутясь, улетел вдаль.

Оставшиеся двое внезапно задрожали и развернули ядовитые жала друг на друга, шипя и крича. Остатки отряда «свежего мяса» сосредоточили огонь на озверевших муталисках. Твари разлетелись на ошметки влажной плоти.

Винтовка Кастона сухо щелкнула — патроны кончились. Несколько секунд он тупо смотрел на мигающий на экране ноль, а затем осознал, что это значит, и перезарядил ее.

Пол из неостали превратился в расплавленную массу кислоты и умирающих чакрумов. Марк упал ничком, повернув голову набок. Внутри не осталось ничего, кроме крови и костей, но в мыслях Кастон еще чувствовал тяжесть его спокойного, грустного взгляда.

Он убрал С-14 и с кулаками двинулся к Келлу.

Не сбиваясь с шага, сержант Бэйтон врезался в него, отпихивая к стене.

— Не сметь, рядовой!

— Я пытался их предупредить, а он только ржал. И они теперь мертвы!

— Да, мертвы, — сказал Бэйтон, откидывая визор. Мускулы на его шее и челюсти нервно дергались. — Так посмотри на него. Думаешь, каково ему сейчас?

Кастон посмотрел на Келла, молча стоящего над телами Марка и Берри. Тот отвел взгляд.

— Так, морпехи. Вот как мы поступим. Мы сейчас доберемся до шлюпки капрала Соун. Мы уходим. И все это будем делать максимально быстро.

— К черту, сержант, — сказала Ханна, поднимая визор и сплевывая. — Мы разделаемся с этим надзирателем.

— Точно, — сказал Валлен.

— Ох, простите, — отозвался сержант Бэйтон. — Вы, наверное, новенькие. Вот то, что я сейчас сказал, в наших войсках называется чертов приказ. А теперь…

В тридцати метрах к западу от академии остов небоскреба окрасился зеленым светом и взорвался. Фундамент разлетелся на куски, и небоскреб ударился о бетон с пустым, зубодробительным грохотом, а затем упал набок, превратив почти полкилометра заброшенных зданий в кашу из обломков и густого черного дыма.

Потеряв дар речи, морпехи отвели взгляды от разрушений и посмотрели в небо.

Второй гиблинг, которого сбросил надзиратель, ударился о посадочную площадку. Последовала вспышка зеленоватого огня — это взорвались транспортная шлюпка и злополучный пиратский крейсер.

— Все в лифт, живо! — заорал Бэйтон и ударил кулаком по панели. С тихим звоном двери единственного работающего в академии лифта открылись. Соун почти инстинктивно пошла первой. Кастон последовал за ней, начиная понимать, как не защищенному броней врачу удалось прожить достаточно долго, чтобы заработать такой пронизывающий взгляд.

Валлен, Ханна и Дэкс пошли следом. Келл до сих пор так и не пошевелился. Зарычав, Бэйтон схватил оцепеневшего морпеха, запихнул его в переполненный лифт и нажал кнопку внутри.

— Дэкс.

— Сержант?

— Отставить придуриваться и доставить всех на нижний уровень. Все ясно?

— Да, сержант. Как вы узнали?

— Перестань. Я тысячу Дэксов повидал. Я сержант, рядовой.

— А вы… вы заходите в лифт, сержант? — спросила Ханна.