Дело чести - Дэвид Вебер

"Я считаю, капитан," сказала ему Леди Дама Хонор Александр-Харрингтон: "что я в состоянии найти немного времени для этого".

Боже, он выглядит ужасно!

Проскочила мысль в уме Хонор в тот момент, когда Хэмиш выпрыгнул из стыковочной трубы во внутреннюю гравитацию шлюпочной палубы Императора.

Она чувствовала согласие Нимица и испытала повторный удар собственного беспокойства древесного кота, поскольку Саманта смотрела на них с высоты плеча Хэмиша. Подруга Нимица выглядела, как и несший ее, изнуренной. Ее обычно безупречная шерстка была взъерошена, а хвост свисал позади Хэмиша как знамя разбитой армии.

Хэмиш выглядит почти так же плохо, подумала Хонор. Но потом поняла, что это было не совсем так. Его плечи были, как всегда, квадратными, спина прямой, голова непокоренной. Он держался уверенно, и только тот, кто хорошо знал его, мог заметить, новые морщины на лице, новое серебро на висках, тени в его голубых глазах. Но Хонор не нуждалась в этих физических признаках. Она могла попробовать на вкус — разделить — его внутреннее истощение, под его долгом показывать уверенное лицо, которое должны были видеть общественность и его подчиненные, было скрыто нависшее безграничное горе. Чувство неудачи, которые полностью соответствует ее собственному, и что-то другое, еще более темное и более личное. Менее разъедающие чем ее собственная вина, он воспринял все почти так же — только более холодно и еще более сокрушительно.

Но никаким признакам тех эмоций не было разрешено показаться, пока он просил формальное разрешение ступить на борт корабля у офицера шлюпочной палубы. Закончив с формальностями он вместе с следующим за ним по пятам телохранителем Тобиасом Стимсоном, прошел мимо почетного караула и капитана Кардоунса. Сержант Стимсон был, как всегда, внимательным и выглядящим профессионально, прекрасный пример телохранителя с Грейсона, но когда она посмотрела на него, она увидела свою собственную темную ночь в душе, как отражение чувств Хэмиша и Саманты.

Забота о них обоих — о всех трех — вспыхнула в ней, но затем Хэмиш, протянул ей руку.

Они формально пожали друг другу руки, жест, которым они всегда ограничить себя в служебных обстоятельствах, и она почувствовала новый удар беспокойства, поскольку поняла, что его пальцы немного дрожали, от истощения и ужасного черного как полночь горя, которое ехало на его плечах как сгорбившийся и хищный зверь. Она стояла, глядя ему в глаза несколько ударов сердца, которые, казалось продлятся навсегда, видя тень зверя в этих синих глубинах, а затем она отпустила его руку. Прежде, она поняла, что делает, ее руки обняли его, она закрыла глаза и наклонилась вперед, чтобы положить щеку на его плечо.

Всего за мгновение он застыл, не ожидая такого резкого отказа от формальностей. Но только на мгновение, а затем руки потянулись и обняли ее в то время как Саманта и Нимиц напевали друг, другу.

"Добро пожаловать домой", прошептал он ей на ухо. "О, Боже — добро пожаловать домой, Хонор".

"Ну,", сказала Хонор уверенно легкомысленным тоном, поскольку лифт нес их в ее каюту, "мы только отбросили флотскую дисциплину примерно на столетие назад."

"Честно говоря," — сказал Хэмиш, одна его рука все еще обнимала ее, — "я не слишком обеспокоен прецедентом. В конце концов, сколько флотоводцев собираются выходить за муж за первых лордов?"

"Не много, я предполагаю," признала она, проверив решимость, с которым он стремился соответствовать ее легкомысленному тону, поняла как трудно это ему дается.

Лифт остановился, двери открылись, она, Хэмиш, Нимиц, Саманта, Хоук, и Стимсон направились в ее каюту. Клиффорд Макгроу стоял на часах перед ее дверью, он вытянулся по стойке смирно, отдал честь ей и Хэмишу, кивнул Стимсону и Хоуку и нажал на кнопку открытия двери.

Панель скользнула в сторону, и Хонор с Хэмишем шагнули внутрь. К ее удивлению, ни Хоук, ни Стимсон не сделали попыток последовать за ними. Она остановилась и оглянулась через плечо, и брови поднялись от неожиданности, Стимсон положил руку на плечо Хоука. Обычно среди личных телохранителей Грейсонских Землевладельцев не было принято, что бы сержанты физически останавливали своих, исполняющих долг, офицеров, она вопросительно посмотрела на обоих. Она ожидало объяснений, но вместо этого, Хоук только покачал головой кивнул в направлении Хэмиша, а затем закрыл за собой дверь.

"Боже мой," сказала Хонор. "Я не верю, что они втроем будут стоять там в коридоре, и не удостоверятся, что нет никаких безжалостных убийц, скрывающихся в спальной каюте! Я предполагаю что ты не имел ни какого отношения к небольшому вкладу Тоби в решение Спенсера?

"Я, нет", ответил Хэмиш и пожал плечами с напряженной улыбкой. "Они, вероятно, просто дает нам немножко личной жизни". Что-то странное было в его тоне, подумала она, но, прежде чем она успела это хорошо рассмотреть, он продолжил. "И, честно говоря, если это то, что подумал Тоби, это чертовски хорошая идея. Господь знает, что мы можем использовать это."

"Аминь," сказала она горячо, и упала назад в его объятия.

Они стояли так в течение достаточно долгого времени, Нимиц наклонился вперед на плече Хонор и потерся щекой о Саманту. Потом Хонор выпрямилась и отступила с призраком улыбки.

"Все хорошо, Maк," сказала она, чуть-чуть повысив голос. Вы можете выйти."

Хэмиш издал звук, который возможно когда-нибудь превратится в хихиканье снова, поскольку Джеймс МакГинесс просунул голову через люк своей стюардской буфетной.

"Привет, Maк," сказал граф.

"Добрый день, Милорд," ответил МакГинесс с его обычной самоуверенностью. "Я могу предложить Вам что ни будь?"

"На самом деле, вы можете предложить мне стакан виски," сказал Хэмиш. "Довольно большой. Что ни будь из Гранд Запасов Его Светлости Гленливет. И не загрязняйте его льдом".

"Конечно, Милорд. А для вас, Ваша Светлость?"

"Думаю, еще немного рановато для меня, чтобы начинать с виски," сказала Хонор, с задумчиво смотря на Хэмиша. "Налей мне Старый Тильман, пожалуйста."

МакГинесс слегка поклонился и исчез обратно в буфетной, но лишь на несколько секунд. Как он налил заказанные напитки в стаканы так быстро, а прекрасная пена на ее глиняной кружке пива, по мнению Хонор, была новым доказательством его волшебных способностей.

Она взяла пиво с легкой улыбкой благодарности, он улыбнулся в ответ, передал Хэмишу его виски, и исчез еще раз. На сей раз, дверь закрылась тихо за ним.

Хонор посмотрела на Хэмиша, затем махнула кружкой в сторону дивана, стоящего перед журнальным столиком. Хэмиш кивнул в молчаливом согласии, и сел, она уселась с ним рядом. Его рука обняла ее, и прежде чем он откинулся на спинку стула, он сделал глубокий глоток из своего стакана, закрыл глаза, и выдохнул в длинном, рваном звуке усталости, который, она знала, он никогда не позволял кому ни будь услышать.

Нимиц и Саманта перетекли на другой конец дивана, они плотно свернулись вместе, мордочка Саманты уткнулась в Нимица, в то время как он напевал ей, его настоящие руки ласкали ее длинную, шелковистую шерстку.

Так в Четвером они сидели течение, как казалось, вечности, просто испытывая чувство комфорта от присутствия друг друга. Но при всей ее радости, вид темной бури в эго и Саманты мысле-свете — ударил по ее эмпатическому чувству, как ураган из-за горизонта. Минуты тянулись, затем, он, наконец, сделал еще один глоток своего напитка и открыл глаза.

"Мне это было нужно," сказал он тихо, и она знала, что он говорил не о виски. "Я не могу поверить, насколько сильно мне это было нужно. И Эмили будет нужно, тоже, как только ты окажешься на поверхности Мантикоры".

"Я тоже хочу ее увидеть, сказал ему Хонр также спокойно. "Но я не думаю, что это произойдет в ближайшее время." Он посмотрел на нее, и ее улыбка вышла более кривой, чем обычно. "Хэмиш, мы пользуемся преимуществами наших должностей, просто сидя здесь. Я не думаю, что это кому ни будь понравится, и я уверена, что у нас есть достаточно служебных обязанностей, чтобы удержать нас от чувства вины. Но я не собираюсь злоупотреблять властью, для поездки на Мантикору или Сфинкс, чтобы увидеть мою семью, когда остальные люди в моей команде не могу сделать то же самое."

Тьма вспыхнула в нем, при этих ее словах. На мгновение она подумала, что он рассержен на ее отказ злоупотреблять привилегиями своего звания, но его мыслесвет совсем не походил на это. Она все еще пыталась проанализировать свои эмоции, когда он покачал головой.

"Тебе не придется злоупотреблять властью, Хонор", сказал он. "И это не будет ни в коем случае фаворитизмом. Поверьте мне, Елизавета хочет, чтобы ты оказалась на Мантикоре так быстро, как сможешь. Она хочет услышать, как Причарт и ее народ отреагировали на все это. И она хочет услышать твое мнение по поводу случившегося, также".

Она начала было возражать, но передумала. В конце концов, он несомненно был прав.