Пограничная река. (Тетралогия) - Артем Каменистый

— Эрон, мы пойдём к устью этой реки. До Фреоны отсюда не больше трёх километров… я так думаю. Там, вдоль берега, течения почти нет, да и лёд неопасен. Мы соорудим плот и обогнём на нём устье стороной, чтобы не попасть в полосу льда, вырывающегося оттуда. На просторе он расходится во все стороны, его можно миновать без особого труда.

— Хорошо, — кивнул арк. — Нам надо поспешить, иначе эти трупоеды успеют уйти слишком далеко.

Монгу взвалил на плечи рюкзак с вещами крошечного отряда, занял место за Эроном. Олег, как всегда, плёлся позади. Как ни рвался он вперёд, но идти по заснеженному лесу слишком быстро не получится.

Аня опустошила полную миску пресной ухи, съела всю рыбу, да ещё и часть костей смогла прожевать. При этом, несмотря на суточную голодовку, есть она не хотела, но заставляла себя, прекрасно понимая, что если потеряет силы, то никакой надежды на побег не останется. К тому же, в случае удачного побега придётся долго добираться назад в одиночку, что тоже нелёгкое дело. В этих местах вряд ли можно рассчитывать на помощь местных жителей — с островитянами они не общались. Нет, надеяться нужно только на свои силы, так что надо есть, невзирая на отсутствие аппетита.

Хижина была очень маленькая, от такого количества народу в ней сразу стало тесно. Впрочем, Аню это не беспокоило: она наслаждалась долгожданным теплом — в последнее время ей этого очень не хватало. Ночью девушка не сомкнула глаз — от костра толку было немного, а оленья шкура, выделенная ей Антоном, оказалась сыровата и почти не грела. К счастью, покойный хозяин знал толк в строительстве: жилище вышло тёплым. Сложено незатейливо — из жердевых стен, меж которых насыпана земля. Просто, но результат неплох. В одном месте структура сооружения была нарушена единственным крошечным окном, затянутым мутной плёнкой, склеенной из каких-то ошмётков, на пластик этот материал походил слабо. Аня слышала, что вроде бы кто-то ухитрялся делать такой заменитель стекла из рыбьих или животных пузырей, но видела подобное впервые.

Хозяйка домика сидела на единственной лежанке, не реагируя на сочувственные взгляды, бросаемые ей Аней. Она вообще ни на что не реагировала, даже плакать перестала — застыла статуей, уставившись в одну точку. Взгляд был не просто пустой — пустота его не поддавалась описанию. Оставалось надеяться, что столь сильное потрясение не отразится на будущем ребёнке. Если, разумеется, бандиты сохранят женщине жизнь, а это как раз неизвестно. Аня, поймав несколько взглядов Гарика, поняла: насытившись, подонок собирается устроить какую-то пакость.

Так и оказалось.

Бывший почтальон, несмотря на свои скромные габариты, жрал за двоих. Выхлебав несколько глубоких мисок, он уплёл всю рыбу вместе с костями и головами, сытно рыгнул, похлопал себя по животу:

— Чтоб я всегда так жил!

— Как мало тебе надо, — иронично отозвался Рог.

— Почему? Я бы, конечно, с б́ольшим удовольствием мяса потрескал, но чего нет, того нет. Как говорили у нас в авиаотряде, за неимением стюардессы нагибают пилота.

— Да ты у нас лётчик! — делано изумился вожак.

— Не летчик, но к небу близко, — уклончиво ответил Гарик.

— Близко, говоришь? Зимой на крыше снег чистил? И вообще, странный у вас авиаотряд, раз с пилотами подобное проделывали…

— Кончай подначивать! Я вот что думаю… — Гарик скорчил неповторимую гримасу, отобразив одновременно удовольствие, озадаченность и лукавство: — Поели мы хорошо, не спорю. Однако для завершения программы отдыха чего-то нам не хватает…

— Ну и чего же? — понимающе ухмыльнулся Рог.

— Женской ласки, вот чего! Как я про это мог забыть! Это, наверное, от долгого её отсутствия. Но ничего, всё можно наверстать. Антон, ты не поделишься с товарищами своей красавицей?

Парень ничего не сказал, но выразительно положил ладонь на рукоять меча, что само по себе было красноречивым ответом. Гарик, ничуть не испугавшись, с досадой произнёс:

— Не поделишься… Вот же люди жадные бывают! Разве с неё убудет? Ладно-ладно! Успокойся! Сам не пользуешься и другим не даёшь… Что же нам теперь делать?

Диалог бандитов был столь неестественным, что Аня ни на секунду не испугалась за себя, понимая, что они разыгрывают какой-то спектакль. Ей при этом отводилась роль зрителя: никто не станет ссориться с Антоном — банда и так ослабла до минимума. Нет, бояться следует хозяйке дома — бояться бандитской похоти.

Так и оказалось. Рог, ухмыляясь всё больше и больше, покачал головой:

— А ты не забыл, что у нас в гостях не только симпатичная островитянка. Есть кое-кто ещё… Я понимаю, что до прекрасной Анны хозяйке этих чертогов далеко, но сам же говорил, как поступают в отсутствие симпатичной стюардессы.

Хлопнув себя по лбу, Гарик фальшиво охнул:

— Как же я мог забыть!

Обернувшись, он плотоядно уставился на застывшую хозяйку, покачал головой:

— Красавица, прости, что мы о тебе немного подзабыли, но сейчас я это упущение исправлю.

Поднявшись, он пересел на лежанку, обхватил женщину за талию, другой рукой мгновенно влез за пазуху:

— Ого! Ребята, а тут есть на что полюбоваться! Станок что надо! Ну-ка, красавица, давай-ка мы с тебя снимем тряпки: они мешают любоваться на твои сокровища. Личиком ты, к сожалению, не вышла, но вот всё остальное у тебя на уровне… мне так кажется.

Женщина только сейчас вышла из ступора, дёрнулась, попытавшись вырваться из объятий бандита. Тот навалился, прижимая её к лежанке, при этом продолжая второй рукой шарить под одеждой.

— Рог! Помоги! — прохрипел Гарик.

Вожак поднялся, подмигнул Ане:

— Смотри! Такого ты на своём острове не увидишь. Ваши мужики сопли ходячие, не способные на серьёзные поступки. А вот революционерам трахнуть беременную — раз плюнуть: нас такими мелочами не смутить.

— Мрази!!! Вы просто мрази!!! Немедленно оставьте её в покое!!!

— А то что? — насмешливо уточнил бандит.

— Я… Я… Вам это так с рук не сойдёт! Какие же вы мрази!

— Верно заметила: мрази. А вот какие именно мрази… Сейчас сама увидишь, когда досмотришь всё до конца.

Аня с мольбой посмотрела на Антона:

— Я… Мне надо выйти…

— Нет уж! Пускай смотрит! — бросил Рог через плечо, уже поворачиваясь к лежанке.

Антон, не обратив на слова вожака ни малейшего внимания, поднялся, потянул за верёвку, обхватывающую запястья девушки. Та поспешно вскочила, едва не опрокинув стол, рванулась к двери, вздрагивая от каждого крика несчастной женщины. Рог недовольно поморщился, но не стал конфликтовать с соратником — у него намечалось более приятное занятие.