Седьмое Правило Волшебника, или Столпы Творения - Терри Гудкайнд

Добираясь до огромной армии, путники проезжали через земли такой красоты, каких Дженнсен никогда в своей жизни не видела. Она всем сердцем хотела исследовать эти леса и представляла, что могла бы провести под этими деревьями всю оставшуюся жизнь. Трудно было представить, что Срединные Земли — сосредоточение злой магии.

Себастьян сказал, что это опасные места, где бродят чудовища и скрываются те, кто владеет магией. Дженнсен узнала очень много и боролась с искушением рискнуть и остаться. Но она знала и то, что лорд Рал найдет ее даже в этих, казалось бы, бесконечных и непроходимых лесах…

Их заметил очередной караул, развернувший наблюдательный пост на вершине холма, и рванул по склону, чтобы перехватить возможных лазутчиков. Увидев белые волосы Себастьяна и услышав знакомое приветствие, солдаты развернулись и потрусили назад, готовить ужин.

Как и большинство солдат Имперского Ордена, караульные выглядели неряшливо, в поношенной одежде из мехов и шкур.

В долине многие сидели у костров рядом с небольшими палатками, сделанными из шкур или промасленной парусины. Палатки располагались так, словно хозяева устанавливали их в первом попавшемся месте. Среди палаток попадались штабы, столовые со столами, склады с оружием, фургоны с запасами, загоны с лошадьми и даже кузни с кузнецами, работающими у походных горнов. Там и тут были разбросаны небольшие торговые ларьки, где люди обменивали или приобретали товары.

Встречались даже костлявые проповедники, которые призывали к чему-то небольшое число свободных от дел зрителей. О чем конкретно они говорили, Дженнсен слышать не могла, но она и раньше видела, как проповедуют. Как говорила мать, живой язык тела, предсказывающий судьбу и обращающий в свою веру, не спутаешь ни с чем.

Когда путники углубились в лагерь, начали встречаться люди, занятые различными делами. Кто-то чистил оружие, кто-то — сбрую. Некоторые стояли кружком, положив руки на плечи соседей, и пели песни. Другие готовили, а кто-то стоял у столов, ожидая еды. Некоторые чистили лошадей. Кто-то играл в карты и отчаянно спорил. Целиком лагерь выглядел грязным, шумным, неприятно пахнущим и пугающе неуправляемым.

Дженнсен всегда чувствовала себя неуютно в толпе, но эта казалась ночным кошмаром. Дженнсен то и дело охватывало желание бежать в обратном направлении. Только непоколебимая решимость добиться своего удерживала ее от этого шага. Она решилась на убийство, и пути назад не было.

Солдаты не носили формы, но не очень отличались в одежде — кожа со шнурками, мех, цепочки, шерстяные плащи, кольчуги, шкуры и грязные куртки. Почти все мужчины были грязными, небритыми и угрюмыми. И было понятно, почему Себастьяна сразу узнавали и сразу ему подчинялись, хотя Дженнсен не переставала удивляться тому, что каждый встречный салютовал ему. Спутник ее был среди них, как лебедь среди червей.

Себастьян объяснил, как трудно было собрать для защиты родной земли такую огромную армию и как трудно было оправить ее в такой долгий поход. Он сказал, что эти люди находятся далеко от дома, что им предстоит выполнить нелегкую работу, а потому нельзя ожидать, что они станут поражать женщин блестящими манерами и разбивать по линеечке лагерь. Это были военные.

Такими же были д’харианские солдаты. Хотя нет, конечно, здешние не выглядели, как настоящие д’харианские солдаты, не были столь же дисциплинированны, но об этом Дженнсен говорить не стала.

Ее волновало другое. Позади было тяжелое путешествие. Все время принимались предосторожности, чтобы ускользнуть от лазутчиков лорда Рала. Дженнсен с Себастьяном скакали до изнеможения, часто возвращались и оставляли ложные следы. У нее не было времени, чтобы заботиться о внешности. Кроме того, они путешествовали через горы, зимой. Дженнсен всегда терзало, что Себастьян видит ее со спутанными волосами, грязной и вспотевшей, как лошадь, да и пахнущей не лучше. Но он никогда не обращал внимания на ее неряшливый вид. Наоборот, казалось, что любой ее вид волнует его, и что он хочет только одного: сделать все, чтобы угодить ей.

Днем раньше они наткнулись на заброшенную ферму. Себастьян уступил просьбам Дженнсен переночевать там, хотя разбивать лагерь было еще рано. Она вымыла свои длинные волосы в крошечной ванной и выстирала одежду. Потом сидела перед огнем, который развел Себастьян, и расчесывала волосы, чтобы они скорее высохли. Себастьян, опершись на локоть, наблюдал за ней в свете огня и улыбался своей особенной улыбкой. Он сказал, что даже предстань она перед императором немытой и со спутанными волосами, она бы все равно была самой красивой женщиной, которую встречал император.

Теперь, когда они оказались среди армии Имперского Ордена, у Дженнсен все внутри похолодело. По виду клубящихся на западе туч было понятно, что надвигается весенняя гроза. Далеко над другими долинами молнии уже разрезали темные тучи. Дженнсен надеялась, что не промокнет до встречи с императором.

— Туда, — сказал Себастьян. — Это палатки императора, а это — палатки его советников и офицеров. Недалеко отсюда и Эйдиндрил. — Он огляделся. — Император Джегань еще не бросил войска на город. Но скоро мы сделаем это.

Огромные палатки впечатляли. Самая большая была овальной, ее треугольную крышу поддерживали три высоких шеста. Стены палатки были украшены яркими цветными паласами. С крыши свисали знамена и штандарты. Высоко на вершинах шестов трепетали на порывистом ветру желтые и красные флаги и развевались, подобно воздушным змеям, длинные вымпелы.

Императорская палатка и ее окружение возвышались над остальными, как королевский дворец возвышается над убогими хижинами.

Сердце Дженнсен забилось, когда они направили лошадей в гущу палаток. Расти и Пит настороженно подняли уши и ржанием выразили недоверие к такому шумному и суетливому месту. Дженнсен пришпорила Расти, чтобы взять Себастьяна за руку.

— У тебя влажная ладонь. Неужели ты нервничаешь? — с улыбкой спросил он.

Дженнсен была словно кипящая вода, словно несущаяся в галопе лошадь.

— Может быть, немного, — ответила она.

— Не стоит. Император сам будет нервничать, встретившись с такой красивой женщиной.

Дженнсен чувствовала, что лицо ее горит. Она вот-вот должна была встретиться с императором. Что бы сказала ее мать? Дженнсен скакала и представляла, как должна была чувствовать себя мать, когда, будучи служанкой во дворце, встретила Даркена Рала. В первый раз Дженнсен ощутила, каково ей было.

Со всех сторон на Дженнсен смотрели мужчины. Они подходили ближе, чтобы увидеть скачущую женщину. Она заметила, что солдаты с пиками сформировали что-то вроде цепи, чтобы сдержать напор глазеющих. Она поняла, что стражники расчищают дорогу и не позволяют приблизиться особенно любопытным.