Цитадель Теней - Алексо Тор

Пылающий огнем меч достиг своей цели, коей являлась рука чернокожего кагэми, и треснув, разлетелся на куски. Шу'гальская сталь, пронизанная тэмат, легко противостояла зачарованному оружию Красных Балахонов. Не один десяток мечей уже обратился в горстку жалкого металла. Мечник, не ожидавший такого развития событий, в паническом порыве швырнул, оставшейся у него в руках, эфес и попытался удрать, но был остановлен метко пущенной теневой стрелой. Ненужная железяка была отброшена Вексом в сторону, и угодила в голову здорового бугая с бревном, вместо дубины. Здоровяк потряс головой и недовольно обернулся. Увидев абсолютно целого кагэми, балахонщик сплюнул и направился прямо к нему, поигрывая мускулами.

Векс лишь принял оборонительную позицию, готовый отразить любую атаку.

Краснотряпочник, на подходе, занес бревно-дубину для, как он думал, одного единственного удара, рассчитывая размазать противника по камням. Но этому не суждено было сбыться. Векс, дождавшись удачного момента, нанес по древесине удар с разворота металлической ногой и отступил. Бревно заскрипело, пошло местами трещинами, но на куски не разлетелось. Бугай, не ожидавший такой наглости от какого-то кагэми, что должен был смиренно принять удар и не сопротивляться, взвыл. Его глаза стали одного цвета с порванными одеяниями. Красный Балахон стал наносить беспорядочные удары, став напоминать сошедшую с ума мельницу.

— Убью! — ревел балахонщик, но дальше угроз дело не шло.

После очередного неудачного выпада, удар Векса возымел эффект и древесина таки лопнула, разлетевшись в стороны смертоносными щепками. Несколько нерадивых балахонщиков пали жертвами почившей дубины. Бугай недоуменно посмотрел на осколки в своей огромной лапище. Раны кровоточили, окропляя камень алой влагой.

— Порву! — протянул Красный Балахон и бросился на кагэми.

В ход пошли кулаки. Хоть балахонщик и превосходил Векса габаритами, в рукопашном бою он ему явно уступал. Полагаясь лишь на свои размеры, и не заботясь о тактике, бугай молотил ручищами, пытаясь попасть в верткого кагэми. Векс уклонялся, отбивал и уходил от атак. В конце концов, видя, что противник выдыхается, шу'галец нанес Красному Балахону удар металлической ногой в область колена, раздробив тому кость. Здоровяк, заревев, потерял равновесие и упал на камень. Следующим ударом в голову, Векс вырубил врага раз и навсегда.

— Бу'наг[61], - Векс переступил через труп и направился к ближайшей группе кагэми, оказать им помощь, когда в его голове возник чужой голос:

«Хесед, Гебура, Векс, Харита. Она пропала».

Не раздумывая, киборг бросился бежать к тому, кто послал сообщение.

Бешеным снаряд влетела в ряды Красных Балахонов Харита. Ощетинившаяся со всех сторон, она рвала, терзала, калечила, пронзала насквозь своих врагов. Один за другим она расправлялась с небольшими отрядами мечников. Никто из них даже не мог понять, что или кто убивает их. Еще бы. Не только сама Харита не стояла на месте, но и ее обличья. Рогатый моллюск, восьмилапая птица, гигантский таракан, летающая мина-вонючка, шипастая белка-летяга, фиолетовый дракон, каменный голем — химера была оригинальна и неповторима. Одна Харита стоила целого войска.

К сожалению, это понимали и балахонщики.

Сообразив, что многоликим смерчем является одно единственное существо, захватчики предприняли кардинальные меры. Пожертвовав немногочисленным отрядом, балахонщики завлекли химеру в отдаленный участок крепостной стены и несколько жрецов атаковали ее огненными шарами. Пламя вспыхнуло калейдоскопом оттенков красного, желтого и оранжевого. Харита вскрикнула от боли, и голос ее был поглощен бушующей стихией. Но праздновать победу раньше времени балахонщики не стали. Зная способность данной кагэми с легкостью менять обличья, они ждали, когда огонь рассеется и представит им обожженный труп. Мечники и жрецы были наготове.

Спустя несколько минут огонь сошел на нет и в центре обожженного круга обнаружилась огромная каменная сфера.

— Внимание, братья! — вещал одни из жрецов. — Будьте бдительны! Не позволяйте твари обмануть вас!

Сфера зашевелилась, и начала медленно раскрываться подобно цветочному бутону. Мечники не стали дожидаться полного раскрытия сферы и бросились в атаку. Но они не успели. Камень спал и…

— Стойте, братья! — воскликнул все тот же жрец и пал на колени. — Разве вы не видите, кто перед вами?!

Дрожащей рукой, старик указывал на Хариту в истинном обличье. Ее рыжая грива сама сейчас напоминала пылающее пламя. Все мечники, только что желавшие убить денром, как один встали на колени.

— О, Отец Всего и Ничего, — дрожащим голосом, полным обожания и трепета, молвил жрец, — ты ниспослал нам дочь свою. Дитя, рожденное в великом споре. Вобравшую в себя все лучшее от каждого из видов. Это добрый знак, братья! Мы сможем выиграть войну против темных тварей! Мы сможем!

Последние слова старика были заглушены криками агонии. Харита, абсолютно не тронутая речью балахонщика, разорвала передники лапами ближайшего к себе воина.

— Нет! Что ты делаешь?! — жрец поднялся на ноги, но продолжал держать магический посох дезактивированным. — Мы же верные слуги нашего общего Отца!

Но химера не слушала неизвестного ей старика и продолжала методично избавляться от захватчиков. Несколько магов помоложе стали пускать в нее атакующие заклинания. Готовая к этому денром нарастила на руках прочные пластины и использовала их вместо щита.

— Прекрати! Стой! Не надо! — не унимался старый маг.

Когда же, наконец, к жрецу пришло осознание, что «дитя великого спора» не собирается прекращать убийство его братьев, было уже поздно. Покрытая чужой кровью Харита возвышалась над стариком. Он вновь стоял на коленях, но в этот от раз от бессилия и осознания своего проигрыша.

— Ты же… — хвостом, ставшим одним сплошным лезвием, Харита разрубила Красного Балахона пополам. Старик умер, став жертвой своего собственного заблуждения.

Харита по-кошачьи фыркнула и склонила голову к плечу, прислушиваясь:

«Хесед, Гебура, Векс, Харита. Она пропала».

Нарастив на спине пару могучих орлиных крыльев, Харита поднялась вверх и устремилась к призывающему ее шиварцу.

Нескольким Красным Балахонам удалось пробиться к внутреннему двору. Рассредоточившись, они поспешили ко входам во внутренние покои. Путь одному из таких отрядов перегородил старый шшир. Ящер спрыгнул вниз с крепостной стены. Приземлившись в центре вражеского отряда, Виссен крутанулся вокруг своей оси. Мечники попадали на землю, сбитые жилистым хвостом кагэми. Выпрямившись в полный рост, который оказался раза в полтора больше его привычного, шшир сбросил со своих плеч безразмерный балахон. Хоть старику и было много лет, тело его пылало силой и мощью. Мускулистые торс и руки были покрыты множеством перевязей, в которых хранились всевозможные орудия, начиная пращей и заканчивая плевательной трубкой с отравленными дротиками. Висен размял чешуйчатую шею и ответ одну из передних лап за спину. Витой шест, сотканный из тэмат, занял свое место в когтистой лапе. Шшир слегка наклонился, расставив широко задние лапы, и зашипел.