Движимые - Кристи Бромберг

непредсказуемое время, чтобы помочь справиться с тем, что я знаю, неизбежно наступит.

— Я тону. Твое молчание меня убивает. Ты можешь что-нибудь сказать? Брось мне спасательный круг, прошу — говорит он, и это заставляет меня тут же задуматься о словах, сказанных мне Бэккетом по дороге в Вегас и чуть ранее.

— Пойдем, — шепчу я ему, проводя руками вверх и вниз по его спине. Он притягивает меня сильнее и глубже вжимается в мою шею. — Завтра у тебя длинный день. Уже поздно. Тебе нужно хоть немного поспать.

Его голова взмывает вверх, и в нашей непосредственной близости я вижу кристально зеленые глаза — их ясность отражает полнейший шок и принятие моих невысказанных слов.

— Ты не уйдешь? — спрашивает он надрывно. — Ты остаешься?

Сдерживаю рыдания, которые почти вырываются из моего горла от его слов. Что я считаю его достойным. Его руки пробегают по моему лицу, вниз по изгибу плеча и обратно. Прикосновения, чтобы убедиться, что я действительно нахожусь перед ним — во плоти — и принимаю его. Принимаю путешествие, в которое он хочет попытаться отправиться и взять меня с собой.

— Нет, Колтон. Я никуда не уйду, — наконец могу произнести я, как только жжение в горле рассеивается.

Он держит мою голову обеими руками и наклоняется, чтобы прижаться поцелуем к моим губам, прежде чем обнять и крепко прижать к себе.

— Просто я еще не хочу отпускать тебя, — бормочет он у моего виска. — Не думаю, что, когда-нибудь захочу.

— И не надо, — говорю я ему тихо, ложась на кровать и потянув его за собой. Он сдвигается так, что мы оба оказываемся на боку, тела прижаты друг к другу, руки обхватывают друг друга, и теперь мое лицо утыкается в его шею.

Некоторое время мы молчим, тишина вокруг нас уже не такая глухая, Колтон вздыхает с легким звуком удовлетворения, а затем бормочет:

— Случайная встреча. — Он целует меня в макушку и прочищает горло. — Я не знаю, что это означало раньше, но сейчас для меня это означает случайную встречу, которая изменила мою жизнь.

Прижимаюсь к нему, нежно целуя в свое любимое местечко под подбородком, мое сердце переполняется любовью, а душа наполняется счастьем.

Через некоторое время простого поглощения друг друга и нашего вновь обретенного баланса, его дыхание замедляется и выравнивается. Лежу так какое-то время, просто вдыхая его аромат, чувствуя его тепло, и мое сердце сжимается, когда я понимаю, что все было решено за меня. Все было предначертано в ту минуту, когда я выпала из этой чертовой подсобки и попала в его жизнь.

Поворачиваюсь на бок, чтобы посмотреть на него. В груди болит в буквальном смысле, когда я смотрю на прекрасного мужчину, внутри и снаружи. Он выглядит таким спокойным во сне. Будто может, наконец, отдохнуть от демонов, которые так часто преследуют его, пока он бодрствует. Как темный ангел, который прорывается сквозь неотвратимую тьму, чтобы схватить и удержаться за свет. Свою искорку света.

ГЛАВА 40

Колтон

Впервые за месяц буйство в моей голове утихает, я сплю. Кошмаров нет. В моем сознании мелькают события прошлой ночи, когда утренний час вытягивает меня из дремоты.

Это и ощущение веса Райли, окутывающей меня.

Невольно стону, когда она опускается на меня, садясь верхом. Жар ее киски заставляет меня поднапрячься, чтобы выпутаться из простыней, которые она прижала к моему телу. Поговорим о сладких гребаных пытках.

Будь я проклят, если это не лучший способ проснуться.

Кончики пальцев скользят по моему животу, обводят соски, а затем спускаются к бедру.

— Доброе утро, — шепчет она, прежде чем поцеловать меня в губы. Ее пальцы продолжают дразнить мою кожу. Дразнят наркотиком, от которого у меня зависимость.

Ворчу в ответ и, щурясь, открываю глаза, чтобы обнаружить одно из самых потрясающих зрелищ, которые я когда-либо видел. Груди — груди Райли, если быть точнее — полные, с дерзкими розовыми сосками, затвердевшими от возбуждения, закрывают весь обзор. Мгновение восхищаюсь величайшим творением Бога, прежде чем оторвать взгляд и провести им по ее загорелой коже, чтобы встретиться с ее глазами.

Эти глаза.

Те, что держали меня в плену и владели теми частицами меня, о существовании которых я даже и не подозревал до того самого момента, как они на меня посмотрели, выглянув из-под массы упавших на лицо кудрей.

— Доброе утро, — говорит она снова, ее сонные глаза удерживают мой взгляд, и неспешная улыбка растягивает уголки ее губ.

У меня такое чувствую, словно мое сердце забилось впервые. Она реальная, и она здесь. Меня переполняет облегчение. Возможно сегодня и первая гонка сезона, но проснуться с ней, рядом со мной после всего дерьма последних пару недель? Вашу мать, я уже выиграл.

Приподнимаю бровь, когда ее пальцы продолжают порхать ниже по моей коже, член пульсирует в ответ на ее прикосновение.

— Действительно доброе, — ворчу я, нуждаясь в своем рассудке, чтобы догнать свое тело, которое уже набрало обороты и рвется вперед. — Всякий раз, когда у меня будет возможность, проснувшись, лицезреть перед собой подобное зрелище, утро, черт побери, действительно будет добрым. — Не могу сдержать улыбки, изгибающей уголки губ. Черт, она великолепна.

И моя.

Серьезно? Какого хрена я сделал, чтобы заслужить ее? Ад определенно замерз.

— Итак, — произносит она протяжным мурлыканьем. — Кажется, у нас тут проблема?

— Проблема?

— Да, думаю, на мне слишком мало одежды, тогда как на вас, мистер Донаван, кажется, ее чересчур много.

Поднимаю бровь, весь организм полностью проснулся, и более чем готов к работе.

— Думаю, ты выглядишь чертовски идеально. — Сдвигаюсь чуть выше и подкладываю подушку под голову, чтобы наверняка не упустить ничего из вида, открывающегося передо мной. — Но ты думаешь, что я слишком разодет, да?

— Совершенно определенно, — говорит она, — и я думаю, что пришло время исправить ситуацию. — Она переносит вес, и я чувствую, как ее пальцы царапают мои бедра, когда она тянет простыню вниз. Будь я проклят, если она не дразнит меня. Мой член вырывается из-под простыни, и он жаждет ее прикосновений. Хочет погрузиться в ее сладкий жар. Наблюдаю, как она смотрит на мой член, и когда проводит языком по верхней губе, это отнимает у меня все силы на то, чтобы не пригвоздить ее к кровати и взять то, что этот рот так заманчиво предлагает.

— Ох, у нас здесь определенно проблема — ухмыляется она, поднимая глаза вверх, чтобы встретиться с моим взглядом, в них пляшут страсть и озорство.

— И как ты предлагаешь ее исправить? — спрашиваю я, наслаждаясь ролью