Избранные труды по гражданскому праву - Юрий Басин

Возможность обращения инвестора в международный арбитраж, без получения индивидуального согласия на это со стороны государства, по конкретному инвестиционному спору вытекает также из двусторонних международных договоров о поощрении и взаимной защите капиталовложений, заключенных РК с другими государствами.[174]

Интервью

Выбирайте работу, которую вы любите[175]

Юрий Григорьевич Басин – человек-легенда, живая история казахстанской юридической науки. На дворе заканчивается второй год третьего тысячелетия, а он вышел из двадцатых прошлого столетия. И до сих пор Юрий Григорьевич не просто в строю, он один из самых авторитетнейших юристов, признанный и в нашей стране, и за рубежом.

Удивительные вещи происходят, когда начинаешь вспоминать прожитое. Оглядываешься назад и видишь, что кто-то без ведома как бы спрессовал твое прошлое: что-то отсеял из него, что-то сохранил, что-то в деталях, что-то пунктиром. Но главное – ради чего ты пришел на эту землю – оставил во всех подробностях.

Сам Юрий Григорьевич о себе говорит так: «Моя судьба – это шаблон. Я являюсь типовой фигурой своего поколения, поэтому мне даже неловко себя в этом смысле как-то выделять».

Он вырос в небольшом провинциальном городке Артемовске в Донбассе на Украине. Закончил украинскую школу. Кстати, его бывший ученик, ныне известный профессор А. Г. Диденко, – сам украинец по национальности, до сих пор просит своего учителя перевести ему некоторые слова украинских песен, которые он очень любит.

Рос Юрий, как многие советские ребята. Учился хорошо. В юности очень много читал, особенно классиков – Льва Толстого, Федора Михайловича Достоевского, которого до войны, кстати, почти не издавали, потому что считали реакционным писателем. Сергея Есенина Юрий открыл уже будучи учеником девятого класса. Он даже не подозревал, что есть такая поэзия. Тогда ведь печаталось все исключительно «ура-патриотическое». Стихотворения Есенина Юрий запоминал с лёта. Для него они были как глоток свежего воздуха.

Западными авторами он тоже зачитывался, любил и Дюма, и Жюль Верна, но особенно Джека Лондона, и сына своего вырастил на его произведениях.

Школьником Юрий поступил в аэроклуб, а затем закончил Ворошиловградское летное училище. Когда их выпуск уже готовился к распределению и ребята начали проходить медицинскую комиссию, у Юрия обнаружили плохое зрение. Он вернулся в школу заканчивать десятый класс. Закончил в 1941 г. 21 июня школьникам выдали аттестаты, а 22 началась война. Их сразу призвали в армию. А поскольку тогда десятиклассник считался уже образованным человеком, то их направили в военное училище. Страна нуждалась в большом количестве офицеров. Проучились они всего полгода. Юрия Григорьевича оставили там же преподавателем, поэтому на фронт он попал только в 1943 г. – в пехоту, офицеров которой после войны осталось лишь три процента.

Ю. Б. «Я не видел и не знаю всего того, что было на фронте в первые два года войны. У Юлии Друниной, моей ровесницы (была такая прекрасная поэтесса-фронтовичка), есть пронзительное стихотворение «Три процента». Но особенно я запомнил такие строки:

Я только раз бывала в рукопашном,Раз – наяву, и сотни раз во сне,Кто говорит, что на войне не страшно,Тот ничего не знает о войне.

После Сталинграда все изменилось. Я попал на фронт, когда наши уже наступали. Со страшными потерями, со страшной кровью, но шли вперед и уже смеялись над немцами. Я видел, насколько наша артиллерия и авиация сильнее немецкой. Интересно, что наши бойцы в начале войны немецких солдат называли “германами” а после Сталинграда, когда ситуация кардинально изменилась, их стали уже называть “фрицами”».

Он закончил войну на ленинградском фронте, имеет несколько орденов и медалей. Потом демобилизовался. Вместе с ним вернулись с фронта и те «три процента» его бывших одноклассников, о которых писала Юлия Друнина. Ребятам надо было получать образование, жить, кормиться, и мало кто мог им помочь. Отец, мать и младший брат Юрия Григорьевича тоже служили в армии. В 1946 г. он демобилизовался. В этом же году поступил в институт. Ему приходилось одновременно и работать и учиться заочно. За три года он закончил вуз. Его сразу заметили и предложили преподавать в юридической школе. Так началась его преподавательская деятельность.

Военный роман

Это было во время войны. Под Ленинградом его ранили, оперировали, но рана была тяжелая, и Юрия отправили в тыл, в Ташкент. Вначале его, чуть живого, привезли в госпиталь. На носилках занесли на площадку, а затем уложили в какой-то занавешенный брезентом угол, где лежали еще несколько человек, лица которых были закрыты. Он потерял много крови и почти не шевелился, а когда чуть-чуть пришел в себя, то понял, что его положили в мертвецкую. Он поднял такой дикий крик!

Ю. Б. «Ой, как я там орал! Тогда и увидел, что я еще живой. Мне в ту пору было 20 лет. Выздоровел я довольно быстро. Потом меня перевели в палату, где лежало еще 4 или 5 человек. Там мне показали одного молодого мальчика и сказали: “Это – майор”. Я подумал, что фамилия этого паренька Майор. Но мне объяснили, что он действительно майор Советской Армии. У него была блестящая военная карьера, потом он работал уже в Алма-Ате. Его звали Аркадий Соломин».

Аркадий был алмаатинец. В одной палате госпиталя они пролежали вместе до выздоровления и выписались с разницей в девять дней. Соломин поехал в Москву, в военной части под Москвой служил его брат. Отец Басина в то время тоже служил под Москвой. Друзья договорились обязательно там встретиться. При встрече Аркадий предложил: «Поехали со мной в Московский авиационный институт. Мне надо одной студентке отвезти посылку от ее родителей». Вот тогда Юрий Григорьевич и познакомился со своей будущей женой, в то время студенткой Инной. Инна Петровна – алмаатинка. Сегодня супруга Юрия Григорьевича – доктор технических наук, профессор. Их единственного сына зовут Владимир, он – врач. У него две дочери, а у Юрия Григорьевича соответственно – две внучки. Обе юристы.

Басины очень любят путешествовать. Но за границу туристов стали пускать только после войны. Их первая поездка в 1960 году им очень запомнилась. Это был круиз вокруг Европы. Незабываемая сказка, которая длилась 31 день. Двухместная каюта. Теплоход. Важно, что они смогли все это позволить на свою зарплату. И потом они уже ездили все время: по Дунаю, вокруг Азии, второй раз вокруг Европы, в Сингапур, в Японию, в Норвегию.

Вот вам и жизнь

Ю. Г. Басин работал преподавателем, старшим преподавателем, доцентом, профессором. Пока существовал Союз, его знали везде. Свою кандидатскую он защищал в Москве, докторскую – в Ленинграде. Более 20 лет работал заведующим кафедрой и в течение 12 лет был деканом юридического факультета.

Ю. Б. «В Казахстане ко мне всегда очень хорошо относились, слава Богу. Не знаю, насколько я этого заслуживаю. В то время, когда я начинал, мне очень помогли мой научный руководитель Г. М. Степаненко и С. З. Зиманов. Вспоминаю У. А. Жолдасбекова, который был по-настоящему незаурядной личностью».

У советских цивилистов получилось так, что в большинстве вузов страны заведующие кафедрами были фронтовики. Сейчас уже почти никого из них не осталось. А тогда, в конце 50-х, куда бы Юрий Григорьевич ни приходил, везде были свои ребята, и со всеми можно было на «ты». Они друг другу помогали и очень дорожили своей фронтовой дружбой.

Однажды к Юрию Григорьевичу на факультет поступал парень без обеих ног, у него не было родителей, а воспитывал его старый дед. При поступлении в институт этот парень недобрал одного балла. И вот, когда Юрий Григорьевич доложил о нем ректору Жолдасбекову, тот предложил: «Давай возьмем». И его зачислили. Затем один из абитуриентов написал огромное письмо в ЦК, расписав там, какие были допущены безобразия при приеме, и даже обратился с жалобой в газету «Гудок», которая в те годы была очень популярной. К Басину примчался корреспондент и начал разбираться с ним в очень резких тонах. Юрий Григорьевич ему сказал: «Знаете что, вы меня не пугайте. Давайте лучше я завтра приглашу этого парня, которого, как вы считаете, мы приняли несправедливо, и вы с ним сами поговорите». Журналист пришел к Басину в кабинет, но когда увидел сидящего там парня-инвалида, моментально ушел.

Басин вскоре покинул пост декана. Он вообще терпеть не может начальственную работу, и всю жизнь от нее отбивался как только мог.

Сегодня он много преподает и по самым разным вопросам консультирует и высокие официальные органы, и своих коллег, и своих бывших студентов, и крупные компании. Но Басин никогда не выступал адвокатом или представителем какой-либо стороны. Это его твердый принцип: он никогда не защищает чьи-то частные интересы, если они противоречат закону.