От царской Скифии к Святой Руси - Владимир Ларионов

Разумеется, здесь речь идет об обществе, в котором действительно есть идея. В противном случае общество без идеи не сможет вести войну и по сути обречено стать пылью истории. Война в обществе, живущем священными идеалами, имеет смысл очень глубокий, который делает такую войну в глазах народа священной и делает обязательным уважение к исторической роли силы и доблести. Л. А. Тихомиров полагал: «Этой исторической роли силы не должен забывать ни один народ, который имеет историческую роль, миссию... Мелкие, внеисторические народы могут жить, забывая значение войны: все равно не они будут устраивать человечество, а их самих кто-то будет устраивать (пользовать. — Авт.). Но всякая нация, которой дано всемирное содержание, должна быть сильна, крепка и не должна ни на минуту забывать, что заключающаяся в ней идея правды постоянно требует существования защищающей ее силы. Война, как вооруженная защита этой национальной идеи, как орудие ее распространения и утверждения, — есть и будет явлением необходимым, явлением, без которого, при известных условиях, невозможны ни жизнь нации, ни окончательное торжество той общечеловеческой идеи, которая в результате окажется величайшей, наиболее объединительной, наиболее способной дать мир народам».

И если нам, русскому народу, суждено исполнить до конца свою историческую миссию перед концом истории, мы должны вернуться к священному пониманию войны как подвига во имя святой православной веры, подвига, кровью предков выписанного на наших исторических боевых знаменах: «За Веру, Царя и Отечество». Этот бессмертный национальный девиз вновь зовет тех, кто еще мужчина, к мечу. Такое отношение к ратному труду изначально существовало на Руси с момента ее крещения князем Владимиром. Подвиг богатырства, как вид церковного послушания, лег в основу воспитания христолюбивого воинства, чьи идеалы четко и гениально выразил Суворов. В словах полководца мощь, сила, непобедимость русского крестоносца. «Драться как? Храбро, по-русски! Награда за подвиг? Мертвым Царство Небесное, живым — слава, слава, слава!» Суворов завещал русским воинам: «С Бога начинай все... Потомство мое прошу брать пример; всякое дело начинать с благословением Божиим, до издыхания быть верным Государю и Отечеству, избегая роскоши, праздности, корыстолюбия. Ищи славу только через истину и добродетель, которые суть мои символы... С Богом, ребята».

Воистину, пока Русь с Христом в сердце, слава с нами, мы — славяне! И со старых наших победных знамен смотрел нерукотворный лик Христа — Господа Славы. Генерал Петр Краснов писал про эти святые воинские символы непобедимости: «На них был крест — эмблема мученической кончины и прообраз воскресения, на них чернел пестрыми шелками расшитый двуглавый орел и сверкал Государев вензель». «За Веру, Царя и Отечество!» — с этими великими лозунгами наши полки побывали в Берлине и в Париже, стояли в Милане и в Вене, взяли приступом Варшаву, Измаил, Каре и Гёк-Тепе, стояли грозными победителями у стен Константинополя».

И как знать, если возродится новое рыцарство, призванное к богатырскому служению и витязьскому церковному послушанию — радеть ратными подвигами за дело Православия, то с Божией помощью мы выполним свою священную историческую миссию, чьим зримым священным и символическим исполнением всегда мыслился нашими предками золотой крест на Святой Софии в Царьграде и священное знамя царя Константина — Лабарум над Кремлем Третьего Рима.