"Фантастика 2024-7". Компиляция. Книги 1-20 (СИ) - Панарин Сергей Васильевич

Пусик был просто пусик! Предупредительный, заботливый, спокойный, делал попытки развеселить — и, надо сказать, иногда это ему даже удавалось. После того как «охотники» скрылись в лесу, а будущая еда забулькала на огне, Аквилеро боком улегся на ворох лапника у костра и негромко спросил:

— Джетта, ты когда-нибудь раньше сталкивалась с бандеровцами?

Темная решила не сдавать Чиро вопросом «Кроме тебя?», поэтому лишь молча помотала головой.

— Я хочу, чтобы ты вышла из этой части нашей миссии с минимальными потерями для себя, поэтому немного расскажу о том, с чем ты столкнешься, — Светлый похлопал рукой рядом, предлагая сесть, опираясь на него. Лицо выражало безмятежность, но Джетта предпочла сесть на соседнюю кучку веток. Аквилеро на это никак не отреагировал. — Чиро тебе пересказал наш разговор, — Пусик не спрашивал, он утверждал, и доказывать обратное смысла не было. — Так вот. Я уверен, тебя попытаются использовать. Понятия не имею, для чего, но они найдут. И приложат все усилия, чтобы ты выполняла всё добровольно и с песней.

— Пусть прилагают, — фыркнула Джетта. — То-то ты у нас преуспел!

— Девочка, — мирно улыбнулся Пусик, — я пробыл в монастыре всего два года. Хотя, не это главное. И моего уровня довольно. Но заводить шашни в команде — лишняя головная боль. Чтобы убедиться в этом, достаточно взглянуть на вас с дель Пьёро.

Дамиан сделал паузу, но Джетта не собиралась изливать душу. Не тот сосуд. Пусик понимающе кивнул:

— Как знаешь, — продолжил он. — А теперь к твоим словам: недооценка сил противника — самая частая причина поражений.

— На своем опыте знаешь? — поддела собеседника Темная.

— Нет, — хмыкнул тот, — это первое правило, которое в нас вбили.

Джетта задумалась.

— Ладно, рассказывай, — проговорила она через несколько минут. — Предупрежден — значит, вооружен. Авось, и не сработают уловки чудо-любовников.

У Темной свело скулы, когда она представила себе толпу смазливых монахов в попытках ее влюбить.

— В том-то и дело, милая, что эти уловки безотказны. Я могу рассказать, как они действуют, но тебе это не поможет. Какие-то методы универсальны, какие-то подбираются персонально, но результат всё равно будет.

— Почему?

— Против природы не пойдешь. Женщинам нравятся умные, сильные, уверенные в себе мужчины. Женщинам нравится внимание. Женщины хотят быть любимыми и мечтают, чтобы их понимали. Бандеровцы не допускают ошибок, потому что женщины для них — игрушки, дичь, трофеи. Монахи не волнуются и не страдают, потому что не испытывают глубоких чувств.

— Но какие-то испытывают? — уточнила Джетта.

— Разумеется. Иначе женщина почувствует фальшь.

— Разве возможно влюбиться чуть-чуть?

— При чем здесь «влюбиться»? Вот ты любила в детстве новых кукол? Разве ты была в них влюблена?

Джетта не собиралась говорить о том, что в ее детстве не было новых кукол. И вообще никаких кукол не было, ели не считать платочек с узелком на конце.

— Итак, — вернула она разговор в прежнее русло, — в монастыре меня ждет толпа мужчин моей мечты…

— Что будет особенно заметно на контрасте с Паладином, — влез Пусик, но девушка его проигнорировала.

— …и все они жаждут меня обаять, — закончила она свою мысль. — Защиты от них не существует. Что ты предлагаешь?

— Я не говорил, что защиты нет. Есть. Нужно перестать быть собой.

— Выйти из себя, в смысле?

— Можно и так, это значения не имеет. Играй роль. Не важно, какую. Главное, чтобы правдоподобно. Чем дальше эта роль будет от тебя настоящей, тем больше у тебя шансов выиграть. Твои противники будут просто не туда метиться.

Аквилеро замолчал. Джетта тоже не торопилась с ответом.

— Слушай, я всё понимаю, — озвучила свои мысли Джетта спустя какое-то время, — этим монахи такие умные, сильные, уверенные, умелые… Почему же ты оттуда сбежал?

— Хороший вопрос, — Пусик повернулся на спину и уставился в вечереющее небо. — Наверное, потому что не хотел стать такими, как адепты. Это же настоящие зомби!

— Зомби? А что такое "зомби"? — не поняла Джетта.

Дамиан удивленно посмотрел на нее:

— Ну, как же! Зомби, восставшие мертвецы, слуги Древних Богов.

Темная неожиданно осознала, что очень многое в этой жизни прошло мимо нее. И пока не знала, радоваться этому или огорчаться.

— Дами, против кого восстают мертвецы, и что такое «древние боги»? — как можно спокойнее уточнила она.

Аквилеро сел, уставился на нее, как на ненормальную, и спросил:

— Джетта, ты серьезно не знаешь или издеваешься?

— Я серьезно не знаю.

Он вздохнул.

— Когда-то давно в нашем мире не было Пресветлого, Двухцветного и Девы Ночи.

— А где они были?

— Интересный вопрос. Вот бы знать! — недовольно фыркнул Светлый, довольно точно копируя в последней фразе интонации Паладина. — Не перебивай. Так вот, в нашем мире правили Древние Боги. Они были жестокими и требовали кровавых жертв. И получали их. Их слуги были столь же безжалостны. Это были ужасные существа, сейчас таких нет. Демоны, которые пили человеческие души; жрецы, питавшиеся кровью, черные маги…

— Темные, — непроизвольно поправила девушка.

— Черные, Джетта, черные. Управлявшие магией смерти и заставлявшие мертвецов следовать своей воле.

— Как можно заставить мертвецов что-то делать?! Они же мертвые. Мерт-вы-е! У них ручки-ножки, — Темная покрутила кистями рук, — не работают. Какие-то у тебя странные фантазии…

— О! Когда Черные маги «просили», работали еще как. И ручки, и ножки. Голова у них, правда, не работала, и души не было. Это были слепые орудия. И это не мои фантазии. И может даже, не фантазии вообще. И однажды в мир пришли Трое. Они победили Древних Богов и уничтожили их прислужников. Ну, а дальше ты знаешь.

Джетта кивнула.

— Какая-то неприглядная картинка вырисовывается, — с подозрением сказала она, поразмыслив, — то твои монахи умные, смелые, ловкие, умелые, то какие-то мертвецы безвольные.

— Девочка, слово «зомби» используется в переносном смысле, чтобы показать, что люди действуют бездушно, не по своей воле. Бандеровцы в абсолютном большинстве — фанатики и слепо повинуются указаниям Магистров. В этом их сила и их слабость.

— Страшные вещи ты рассказываешь…

— Страх — это хорошо, страх тонизирует. Паника — плохо.

Девушка рассмеялась:

— Вот совсем недавно вспоминала те же слова. Этому тебя тоже в монастыре научили?

— Этому меня жизнь научила.

— Серьезный у тебя был учитель, — похвалила Джетта. — Слушай, Дамиан, мне вот интересно, а какие методы бы применили монахи, чтобы очаровать меня настоящую?

Пусик улыбнулся.

И именно в этот момент их прервал незнакомый мужской голос:

— Прошу прощения, что вмешиваюсь, но ваш рассказ произвел на меня впечатление. Я думал, никто из людей не помнит о Древних.

Джетта обернулась к говорившему. Им оказался высокий, неплохо сложенный блондин со светлыми глазами.

— А вы, простите, кто и как тут оказались? — с обманчивым спокойствием полюбопытствовал Пусик, но от взгляда Джетты не ускользнуло, что рука Светлого сместилась к ботинкам, где он держал пару метательных ножей. Темной случалось быть свидетельницей его тренировок.

— Вот всегда так. Сначала оседлают, а потом имя спрашивают. Как это для вас, людей, типично, — ухмыльнулся незнакомец, без разрешения присаживаясь к костру.

Больше всего Дамиана насторожило то, что он не услышал приближения мужчины, который намекал, что является драконом. Чисто теоретически можно было предположить, что он увлекся разговором с Джеттой. Но на практике уши и язык у него были органами независимыми. Особенно уши, тем более в том, что касалось безопасности. Сейчас Аквилеро молчаливо излучал доброжелательность, исподволь оценивая возможности потенциального противника. Противник, в прошлом — ездовое животное, отвечал ему взаимностью. Романтика момента была прервана эпическим появлением Паладина, точнее его воплем: «Куда опять свалила эта тупая скотина?!» Дамиан на мгновение напрягся в ожидании реакции гостя, но ящер (если теперь его можно было так назвать) лишь понимающе улыбнулся.