Курдские сказки, легенды и предания - Народное

Скажу своим почтенным, пришел к Гялбо и Махмуд. А Гялбо подумал: «Может быть, наконец этот окажется достойным и честным человеком».

Зарезал он для Махмуда барана и поставил перед ним целое бодро. На следующий день ему дали другую еду. Он есть не стал и сказал Гялбо:

— Ты каждый день должен резать для меня ягненка, другую еду я не стану есть.

Рассердился Гялбо, прогнал и третьего слугу эмира. Затем он приказал крестьянам принести дрова, подобрать кизяк, щепки и все, что горит, и разжечь за деревней костер.

Эмир в это время прогуливался по своему дворцу. Увидел он в подзорную трубу, что вдалеке, возле деревни Хасхас, дым поднимается до небес. Эмир подумал, что это гумна горят. Велел он оседлать коней и вместе со слугами поскакал в Хасхас. Когда он прискакал в деревню, то увидел, что огонь далеко от гумен, а Гялбо ходит вместе с крестьянами вокруг костра, и все что-то ищут. Эмир сошел с коня и спросил:

— Гялбо, что вы тут потеряли и для чего зажгли этот костер?

— Ей-богу, эмир мой, от твоих слуг у меня в глазах потемнело. И я решил разжечь костер, чтобы посветлее было, может, мы и найдем твоего первого посыльного Али.

Усмехнулся эмир остроумию Гялбо, сел на коня и вместе со слугами вернулся во дворец.

119. Вынужденная похвала

Зап. в марте 1956 г. от Тафуре Мсто (см. № 38).

Жил-был мельник. Безбожно обирал он своих односельчан.

После его смерти мельница досталась сыну.

Привезли как-то крестьяне зерно на мельницу. Молодой мельник встретил их у ворот и говорит:

— Плату беру вперед!

Возмутились люди:

— При твоем отце сначала въезжали во двор. И всегда исправно платили. Отец твой человеком был, в кого ты такой уродился?

— То-то же, не прижми я вас, небось отца моего добрым словом и не вспомнили бы!

120. Всаднику пешего не догнать

Зап. в июле 1960 г. от Ахмаде Мирази (см. № 51).

Шли двое по дороге. Вдруг в небе загрохотало. Спросил один другого:

— Что это за грохот?

Тот, усмехнувшись, ответил:

— Это цокот конских копыт. Отец твой, пеший, вырвал из рук моего отца хлеб и убежал. Теперь мои отец на коне скачет за твоим отцом.

Его собеседник не растерялся:

— Да падет прах на голову того всадника, который на коне пешего догнать не может.

121. Все ли может падишах?

Зап. в марте 1956 г. от Тафуре Мсто (см. № 38).

Сказал как-то падишах своему везиру:

— Везир, отведи меня в дом, где есть человек могущественнее меня. И если найдешь такого, то я должен буду выполнить любое его желание.

Долго думал везир и в конце концов повел падишаха в дом швана335. Переступили они порог, смотрят ― двухлетний ребенок сидит. Падишах шепнул на ухо везиру:

— Ну я ловкач ты! Здесь именно тот человек, которого я больше всего боялся.

— Да продлится жизнь падишаха! Кто в этом доме могущественнее тебя?

— Сейчас увидишь, ― промолвил падишах.

Жена швана накрыла стол гостям. Поставила хлеб, маст336, дымс337. Угощала, чем бог послал. Увидел ребенок еду на столе, захныкал:

— И мне маст!..

Мать налила в миску маст и поставила перед ребенком. Мальчик со своей миской подсел к падишаху. Мать только собралась его пересадить, а он как закричит. Падишах сказал, чтобы мальчика оставили рядом с ним. Смешал падишах маст с дымсом, поставил миску перед ребенком. Увидел это мальчик, велел падишаху:

— Как ты смешал, так и раздели их.

Падишах обратился к хозяйке:

— Принеси еще одну миску маста.

— Нет, не хочу другую, раздели мой маст!

Никак не успокоить малыша. Падишах не мог ничего придумать и сказал:

— Эх, везир, а ты говорил, что здесь нет человека могущественнее меня.

122. Мне достались рожки, а тебе ― курдюк

* Зап. в феврале 1976 г. от Черкесе Ашира (см. № 9).

Как-то падишах и везир отправились странствовать по свету. Встретили они по пути большое стадо. Неподалеку от стада отдыхал гаван. Вдруг одна из коров, задрав хвост, побежала. Падишах сказал своему везиру:

— Эта корова должна отелиться. Теленок будет красный, с белым пятном на лбу.

Тут пастух поднялся и ответил:

— Будь в здравии, падишах, корова и вправду должна отелиться, но теленок будет без белого пятна на лбу. Это он свой хвост прижал ко лбу, вот тебе и показалось, что на лбу у него белое пятно.

— Уважаемый, я падишах, ты же гаван, откуда тебе знать, каким будет теленок? Чья это корова? ― спросил падишах.

— Это корова моего соседа.

— Я заплачу за нее, сколько бы он ни запросил, ― сказал падишах.

И велел он зарезать корову. Видит падишах ― прав оказался гаван: хвост у теленка белый и прижат ко лбу.

— Э, ― говорит падишах, ― да не разрушится твой дом, если ты такой провидец, почему же ты стал гаваном?

— Э, ― отвечает гаван, ― все очень просто: когда твой отец пришел к твоей матери, баран чесал свои курдюк, а когда мой отец пришел к моей матери, баран чесал свои рога. Вот и вышло, что мне достались рожки, а тебе ― курдюк.

123. И битый ходил, и налог платил

Зап. в феврале 1967 г. от Сидо Арслана (см. № 68).

Опубл.: Курд. посл. О., с. 240.

Жил-был в Джезира-Бота один ага. Раз в год приходили к нему солдаты за налогом. И каждый раз он отказывался платить. Дело обычно кончалось тем, что солдаты жестоко избивали агу, и лишь после этого он сполна платил залог.

Недолго прожил ага. Его место занял сын.

Прошел год. Потребовали налог и с сына аги. Тот сразу же уплатил все.

Узнали об этом односельчане, возмутились:

— Э, сынок, кишка у тебя тонка, трус ты!

— Почему? ― удивился ага.

— Eй-богу, солдатам нелегко было получить налог с твоего отца. Били его ― не давал, пугали ― не давал, пока не избивали в кровь, копейки не получали.

— Но ведь все равно платил? ― возразил сын.

— Да, платил, бог свидетель, платил.

— Э-э! И битый ходил, и налог платил.

124. Сейчас дождь хлынет

Зап. в августе 1956 г. от Джардое Асада (см. № 102).

Одним ясным днем падишах, везир и векиль вышли на охоту. По дороге падишах спрашивает везира:

— Везир, как ты думаешь, будет сегодня дождь или нет?

— Будь в здравии, падишах, ― отвечает везир, ― небо чистое; дождя не будет.

И они пошли дальше.

По дороге встретился им бедный крестьянин на ослике, он очень торопился. Падишах поравнялся с ним и спросил:

— Куро, куда путь держишь и почему ты так торопишься? Может, за тобой разбойники гонятся? Или кто-нибудь преследует тебя?

— Будь в здравии, падишах, ― ответил крестьянин, ― я тороплюсь, потому что сейчас хлынет дождь, ливень будет.

Падишах не обратил внимания на слова крестьянина и отправился со своей свитой дальше. Через некоторое время пошел такой сильный дождь, что падишах и его спутники промокли до нитки. Пришлось вернуться домой с пустыми руками.

Велел падишах призвать крестьянина, он решил сделать его придворным гадальщиком. Привели крестьянина к падишаху. Падишах ему и говорит:

— С сегодняшнего дня ты ― мой предсказатель погоды.

Услышал крестьянин слова падишаха, опечалился. Нахмурился падишах:

— Ты должен благодарить бога и меня за то, что избавился от нищеты, а ты, я вижу, не рад. Почему?

— Будь в здравии, падишах, зачем я тебе нужен? Ведь тебе во дворце не страшны ни дождь, ни ветер, ты их не замечаешь. А крестьяне всегда под дождем и ветром, я им больше нужен. Ради бога, отпусти меня.

Ничего не оставалось делать падишаху, как отпустить крестьянина.

125. Плоды саженца

Зап. в августе 1956 г. от Джардое Асада (см. № 102).

Теплым весенним днем падишах, везир и векиль отправились на прогулку. Видят ― старик сажает ореховое дерево. Подъехал к нему падишах, поздоровался, спросил:

— Отец, зачем ты мучаешься под старость? Разве ты не знаешь, что ореховое дерево не скоро плодоносит? Доживешь ли ты до той поры?

— Дорогой падишах, ― отвечает старик, ― если бы твой покойный отец не трудился и не оставил тебе казны, разве ты смог бы сейчас царствовать? Наши деды и прадеды посадили много деревьев, плоды которых мы едим. А мы сажаем деревья, чтобы их плоды достались нашим детям и внукам.

Падишаху понравились слова старика, и он велел наградить его десятью золотыми. Старик взял деньги, повернулся к дереву и сказал: