Конан и Властелин Огня - Алексей Матвеев

Потратив время впустую на бесплодные поиски исчезнувшего хранителя, Конан пришел в неописуемую ярость, проклиная и обвиняя всех и каждого в измене и предательстве. Решив отныне действовать самостоятельно, он попытался разработать для себя некое подобие плана действий, и первое что ему пришло в голову — направиться на поиски пленённых чернокнижником людей. Долго блуждать по тёмным коридорам мрачных дворцовых подземелий ему не пришлось, так как варвар двигался на звук всё усиливающихся стонов и рыданий. Наконец, вдали забрезжил лучик света. Несколько коптящих масляных ламп закрепленных на стенах с трудом освещали длинный зарешеченный с обоих сторон коридор. Конан приблизился к решеткам, стараясь определить хотя бы примерное количество заключенных в темницу людей. Их было очень много.

— Конан! — раздался надрывный женский вопль откуда-то из-за решетки в дальнем конце коридора. — Конан! Конан это ты?

— Лейла?! — варвар узнал голос девушки и без лишних поторопился на помощь.

Он подбежал вплотную к решетке и схватился за прутья в попытке отогнуть их. Тщетно. Стальные жерди оказались слишком толстыми, а гнёзда, в которых они сидели слишком добротными.

— Конан! Помоги мне. — причитала девушка, обливаясь слезами. — Ты ведь не оставишь нас, правда?

— Не оставлю. — пообещал он, озираясь по сторонам, мало ли кто мог ненароком услышать возню в темнице. — Как ты здесь оказалась?

— Это всё он! — воскликнула Лейла, не в силах сдерживать радости от встречи со своим спасителем.

— Кто? — насторожился Конан.

— Месьёр Вен. — вздохнула девушка, утирая слёзы. — Через некоторое время, как вы разошлись, он вернулся, но не один, а с десятком ифритов и приказал им схватить нас и под конвоем сопроводить в замок колдуна. Они верно служили ему, беспрекословно слушались и выполняли всё, что он им приказывал, будто он являлся их хозяином. Нас привели в замок и бросили за решетку, и вот теперь я здесь. Здесь все: мой брат, мой отец, и остальные жители города тоже.

— Даний умер — добавила Лейла после недолгого молчания.

— Мне очень жаль. — прошептал Конан, глядя ей в глаза, и добавил холодно:

— Что ж, месьёр Вен. Придётся нам с тобой потолковать по душам.

— Что с ним случилось? Он на себя не был похож. — продолжала Лейла, всхлипывая.

— С этим я разберусь. — недобро усмехнулся варвар.

— Я бы так громко не восклицал на твоём месте. — ровный бесстрастный голос, раздавшийся за спиной заставил варвара резко обернуться и обнажить меч. — Мало ли кто услышит…

— Ты! — воскликнул Конан, перехватывая поудобнее клинок. — Что с тобой случилось? Хорошо заплатили или в бога решил поиграть?

— Не смеши меня, Конан. — продолжал Ворон с ледяным спокойствием. — Брось своё благородство! Взгляни правде в глаза: хоть раз в жизни оцени ситуацию с позиции разума, а не руководствуйся лишь чувствами. Эмоции — плохой советчик.

— Что я должен выслушать? Правду? А, какова она — твоя правда, дружище? — скривился варвар, выказывая презрение к изменнику.

— Правда всегда одна. — парировал Рей Вен. — Ритуал должен быть завершен любой ценой.

— И принести в жертву всех этих людей? — подхватил Конан, обводя рукой металлические решетки, сквозь которые за разговором следили сотни утомлённых глаз.

— Цель оправдывает средства. — Рей Вен заговорил уже жёстче и серьёзней. — В противном случае мы потерпим поражение, а новой битве быть только через тысячу лет и исход её неясен.

— И что с того? — прищурился варвар.

— Придется сделать выбор — пожертвовать сотней ради спасения остальных. Только в самый пик свершения ритуала — в миг, когда произойдёт слияние трёх существ для перехода из мира физического в мир духа, враг наш сделается уязвим. И только в этот краткий момент времени Дэн-Хортум может быть сражен навсегда. Я не могу, не имею права ставить под угрозу дальнейшую судьбу мира ради твоей сентиментальности и сострадания к ближнему. Я хочу, чтобы ты знал, я твердо намерен довести возложенную на меня миссию до финального конца и не остановлюсь ни перед чем! И я доведу её до конца с твоей помощью или без неё. Выбор за тобой.

— А если я откажусь? — ощетинился киммериец, поигрывая оружием.

— Ты присоединишься ко мне или умрёшь. — промолвил Ворон и в подтверждении своих слов, демонстративно достал меч из ножен.

— Ну, попробуй! — оскалился Конан в белозубой улыбке хищника.

Знакомый шум, донёсшийся откуда-то спереди, заставил Конана вытянуть шею и заглянуть хранителю через плечо. Приближались ифриты.

— Шанс одолжения для подготовленного человека. — усмехнулся Ворон, проследив за взглядом киммерийца. — Беги и сделай так, чтоб я тебя искал. Ну, а коли найду…не обессудь. Жаль искажать будущее, но я вынужден так поступить…Ваше величество.

— Это мы ещё посмотрим! — выкрикнул варвар, пускаясь наутёк. — Лейла! Я вернусь за тобой, вернусь и освобожу вас всех! Обещаю!

— Не растрачивайся понапрасну пустыми обещаниями. — крикнул Ворон ему вдогонку. — Лучше исчезни. Пока не поздно.

Конан понимал, что с дюжиной ифритов не справиться даже ему, да и не хотелось за зря рисковать, и уж тем более сейчас, когда появилась единственная возможность спасти Лейлу, друзей, и всех остальных приготовленных для принесения в жертву людей.

Подготовка к ритуалу тянулась немыслимо долго. Конан, прячась от ифритов Ворона и стражи колдуна, состоявшей по большей части всё из тех же огненных бесов, подолгу отсиживался по тёмным потаённым местам. Несколько раз, совсем рядом враги проходили мимо него и только благодаря маскировке — тёмной хламиде с широким капюшоном, в какие имели обыкновения облачаться шадизарские воры выходя на дело, да стальной выдержке и крепким нервам, варвару удавалось избежать опасных для себя моментов. Блуждая по мрачным коридорам, которые всё дальше уводили к недрам подземелья, варвар набрел на рукав, примыкавший к просторной ярко освещенной пещере, где по-видимому и должно было свершиться основное действо древнего ритуала божественного перевоплощения. Ровно по центру пещеры стоял уже знакомый ему треножник с пульсирующей сферой, видимо для проведения таинства перенесённый сюда слугами колдуна из тронного зала, а в дальнем конце выделялся постамент жертвенного алтаря, окроплённого уже человеческой кровью.

Конан спрятался за огромным сталагмитом в самом неприметном уголке пещеры и наблюдал за приготовлениями к финальному действу. Ни одного из действующих лиц этого трагического спектакля на сцене пока не наблюдалось, не считая, конечно, служителей в грубых коричневых балахонах, которые суетились вокруг сферы, подобно полным заботы муравьям, да дюжины ифритов, охранявших её покой. Но варвар своим врожденным инстинктом чувствовал ещё чье-то безмолвное присутствие. Он чувствовал хранителя, который будучи неприметным для посторонних глаз, из укромного места следил за происходящими в пещере событиями. Его задачей было — не позволить варвару или кому бы то ни было сорвать ритуал.