Рокоссовский - Борис Соколов

У Рокоссовского же к началу операции «Багратион» имелось 77 стрелковых, девять кавалерийских дивизий, один механизированный корпус, шесть танковых корпусов, одна стрелковая бригада, две танковые бригады, две самоходно-артиллерийские бригады и четыре укрепленных района. Все они были готовы к наступательным действиям без каких-либо ограничений и насчитывали к 23 июня 1944 года 1 071 100 солдат и офицеров. Кроме того, в распоряжении Рокоссовского была 1-я армия Войска польского, насчитывавшая 79 900 человек в четырех пехотных дивизиях, одной кавалерийской и одной танковой бригадах. Надо также учесть, что против 9-й немецкой армии действовала часть сил 2-го Белорусского фронта. Но и без этих дивизий превосходство Рокоссовского над противником было подавляющим — в 8,2 раза по обшей численности личного состава.

Советская авиация полностью господствовала в воздухе. В 6-м воздушном флоте генерал-полковника Роберта фон Грайма не было ни одного бомбардировочного соединения, так как предусмотренные для действий на центральном участке Восточного фронта бомбардировочные эскадры находились на переформировании. Просьбу командующего 9-й армией, поступившую после начала советского наступления, разрешить отход к Днепру командование группы армий 24 июня отклонило, потребовав не оставлять тех участков фронта, которые еще не были атакованы противником.

В тот же день советские войска выдвинулись из района северо-западнее Рогачева в направлении Бобруйска. На следующий день обозначилась угроза окружения корпусов, занимавших оборону в районе Бобруйска. Недостаточно быстрое использование резервной 20-й танковой дивизии привело к замене генерала Йордана генералом танковых войск Николаусом фон Форманом. Но даже если бы резерв немедленно был бы введен в дело, он бы не спас положения.

Вечером 24 июня Буш потребовал разрешить группе армий отход за Днепр. Гитлер отверг это предложение, разрешив лишь незначительное сокращение линии фронта восточнее Днепра. 25 июня связь 9-й армии с 4-й армией северо-западнее Рогачева была прервана. Удар 1-го Белорусского фронта западнее Бобруйска грозил перерезать коммуникации 9-й армии. 29 июня главные силы 9-й армии были окружены в районе Бобруйска.

Генерал Типпельскирх вспоминал, что в этот день

«Генеральный штаб сухопутных сил понял всю глубину опасности и признал, что значение происходящих событий далеко выходит за рамки группы армий „Центр“ и вызывает необходимость принятия кардинальных решений в масштабе всего Восточного фронта. Имелось лишь одно такое решение: отвести все еще оборонявшуюся на рубеже Полоцк — Псков — Чудское озеро — Нарва группу армий „Север“ на рубеж Даугавпилс — Рига, каким бы серьезным политическим соображениям это ни противоречило. За такой крупной водной преградой, как Западная Двина в нижнем ее течении, группа армий „Север“ могла обойтись половиною своих сил, высвободив сразу целую армию. Только такая радикальная мера позволила бы подпереть северное крыло группы армий „Центр“, в то время как ее центр мог получить силы из состава группы армий „Северная Украина“. В результате того, что Гитлер и в этом случае остался глухим к голосу благоразумия, началась новая трагедия в истории немецкой армии на Востоке: борьба между Гитлером и всеми руководящими армейскими инстанциями за своевременный отвод группы армий „Север“. Не проходило дня, чтобы такое требование не выдвигалось перед Гитлером во все более настойчивой форме. Несмотря на все эти настояния, группу армий „Север“, переименованную впоследствии в группу армий „Курляндия“, не удалось избавить от трагической участи. В результате ей пришлось вести героическую, но малополезную, обособленную борьбу вдали от тех районов, где развертывались решающие события, не имея никакой возможности принять участие в обороне рейха. Одним из наиболее ярых сторонников отвода группы армий „Север“ за Западную Двину был фельдмаршал Модель, который, продолжая возглавлять группу армий „Северная Украина“, 28 июня сменил фельдмаршала Буша на посту командующего группой армий „Центр“.<…>

В начале июля участь 9-й и 4-й армий была решена. В то время как, по крайней мере части сил, 9-й армии (в общей сложности около 15 тысяч человек) без тяжелого оружия и артиллерии удалось соединиться с высланной навстречу в район северо-восточнее Слуцка танковой дивизией, слабые силы, которыми командование 4-й армии надеялось прикрыть отход своих корпусов к Березине, все больше отходили под ударами противника с флангов. Западнее Березины противник нанес удары на север из района Бобруйска и на юг через Борисов, удержание которого после отвода 5-й танковой дивизии оказалось невозможным. Чтобы не потерять последние остатки войск и не открыть окончательно дорогу на Минск, 4-й армии пришлось уйти с Березины».

А вот как описал разгром 9-й немецкой армии В. Хаупт:

«24 июня 1944 года, в 4.50, как и ожидалось, после необычайно сильной артиллерийской сорокапятиминутной подготовки по всему фронту противник перешел в наступление. Атаку поддерживало большое количество штурмовой авиации: над полосой обороны дивизии постоянно находилось до 100 самолетов, наносивших особенно большой урон противотанковой и полевой артиллерии на позициях. План огневого поражения разведанных и вероятных районов сосредоточения противника был выполнен. Линии связи были вскоре порваны, и командование дивизии оказалось без проводных средств связи со своими полками, соседними дивизиями и управлением 41-го танкового корпуса. Противнику, который еще во время артподготовки на многих участках ворвался в наши окопы, при поддержке танков на левом фланге дивизии в двух местах удалось глубоко вклиниться в нашу оборону. Эти прорывы, несмотря на использование всех резервов дивизии, ликвидировать не удалось.

Существенным является утверждение, что во время артиллерийской подготовки огонь не велся по отдельным полосам болот и по лощинам. По ним еще во время канонады бегом из глубины продвигались передовые отряды наступающих. Дивизии противника наступали на фронте шириной от 1 до 2 километров. Используя такую тактику, противник частично обошел окопы с тыла, частично, не обращая внимания ни на что, прорывался в глубину обороны. Поскольку наше тяжелое пехотное вооружение и артиллерия сами в это время находились под сильным артиллерийским огнем противника, а часть узлов сопротивления была разрушена и разгромлена, их ответный огонь не приносил желаемых результатов.

На правом фланге русские также наступали при поддержке танков, прорвались в северо-западном направлении и вскоре с трех сторон подошли к огневым позициям артиллерии. К полудню она уже вышла на вторую линию обороны. Противник постоянно подтягивал из глубины к участкам прорывов новые силы пехоты и танков».