Дорогой скорби: крушение Ордена - Степан Витальевич Кирнос

– Брат. – Проговорил вражеский дремора, подняв меч.

Пока два слуги Мерунеса схлестнулись в жестокой схватке Гэ’эль шаркнув одеждами припала к Азариэлю. Судорожными движениями рук она оторвала кусок рубахи, оголяя рану.

– Держись! – единственное, что услышал парень за шевелением её сжатых уст.

Массивный столб света окутал Азариэля, бездна яркого и ослепительного свечения окутала подобно кокону альтмера. Жизнь ликующей волной снова разлилась по его телу, а могильное касание смерти отступило и снова он чувствует силу в мышцах и его существование опять наполняется смыслом.

– Ох, – марая колени в грязи перед телом Азариэля, выдохнула девушка; тут Азариэль разглядел маленькую дорожку крови, потёкшую из носа. – Магия…

Секунды хватило, чтобы Гэ’эль не удержала себя и упала на Азариэля. Зажившим торсом юноша ощутил прохладное прикосновение пластины металла, как тёплая ладонь ложится ему на грудь. Азариэль, поднявшись, склонился над девушкой.

– Спасибо, – прошептал Азариэль, перевернув девушку, и окликнул спасённого неофита. – Охраняй её тело!

Впереди он видит страшную картину. Дремора-союзник растаял, а внутренний двор забивается всякой нечистью во главе которой могучий рыцарь Дагона, крушащий налево и право. Ещё пара мгновений, и они возьмут верх, а посему Азариэль решается действовать. Он берёт в руки с тела Гэ’эль свиток, переживая приятную щекотку наэлектризованности в руки от бумаги. В правой руке он с силой стиснул чёрную рукоять меча, выпрямляясь.

Золотистые пальцы сжимаются на бумаге, вырывая её из-под ремня пояса и вознося. Бумага пропадает, уступая место горячему сдержанному пламени, пучку маленького пожара, в котором сокрыта страшная сила. Рука становится прямой и огонь срывается за секунду став немаленьким шаром. Взрыв. Воздух тряханул страшный взрыв, прогремевший у сочленения шлема и горжета нечестивого доспеха, а затем по ушам саданул первобытный рёв дреморы, срывающего раскалённый шлем. Молния, с громом, высвободилась с ладони Азариэля, и электрическим копьём, светоносным хлыстом сокрушило голову воителя.

– За Орден!

Дремора сильно накренился к земле от двойного магического натиска, но тут же повален Азариэлем. Эльф забрался на грудь слуге Дагона, и, почувствовав важность момента, оставшиеся войны из последних сил оттеснили противника от поверженного чемпиона. Серебристое лезвие перебило шею, следующим ударом вошло в глаз, и работа мозга была остановлена. Дремора превратился в труп.

После скоротечной победы последовал плевок в сторону трупа. Огонь распалился ещё сильнее, и кусок здания обрушился, отрезав внутренний двор от остального пространства.

Враг повержен, но какой ценой? В рядах воинства Ордена осталось не более двух десятков боеспособных солдат, рассеявшихся по внутреннему двору и добивающих очухавшихся врагов, или держащих тех, кто пытается прорваться через баррикады, однако юноше всё равно.

Склонившись над телом прекрасной девушки Азариэль не сдержался. Его сердце возопило от гнева и хандры, а глаз выдавил скупую слезу. Он коснулся щеки девушки, ощутив еле колышущееся тепло, как жизнь всё ещё бьётся по её жилам. Азариэль знает, что она жива, что её тело и разум погружены в глубокий сон, вызванный крайним истощением. И всё же юноша не может найти ответа на причину того, что Гэ’эль истратила весь запас магических сил, воззвав к мощнейшему заклинанию восстановления, буквально вырвав парня из лап смерти.

– Ничего, ты справишься, – шепчет юноша в надежде, что девушка его услышит.

Азариэль услышал звук тяжёлых рыцарских сапог и знакомый лязг брони. В эту же секунду он оглянулся и увидел своего старого друга. Его броня вся чёрная от сажи. Некогда сверкающие доспехи покрыты копотью и множеством царапин, потеряв былое великолепие. Лицо рыцаря тоже всё чёрное от рисунков пепла, который толстым слоем лег на лик друга. Но взгляд рыцаря оставался таким же несломленным и гордым, как и всегда, хоть всё лицо заляпано кровью, а седые волосы стали тёмными от сажи.

– Ты всё ещё жив, – превозмогая боль и усталость, с натужной улыбкой высказался рыцарь. – О Акатош, как же отрадно тебя видеть живым.

– Ремиил, а как я рад тебя видеть, – безрадостно сказал эльф, показав на девушку. – Если бы не она, я был бы уже мёртв.

И оба рыцаря по–дружески обнялись, ибо они не виделись практически целую вечность, ибо именно так можно определить время во время боя.

– Где Аларих?

– Мёртв, – ответил Азариэль.

– О-о-ох, – больно взял слово Ремиил. – Это не хорошо. Это очень не хорошо.

– Кхм–кхм, – кашлянув, желая, чтобы на него обратили внимание, воитель в сверкающей броне подошёл и спокойнозадал вопрос. – Ну, командир, как будем прорываться?

Ремиил отстранился от Азариэля и приложил ладонь к подбородку, задумавшись. Он стоит так минуты две, ища любой, даже тщетный способ порваться через окружение. Но тут же поднимает руку и обращается к толпе:

– Всем общий сбор! – Внезапно вскрикнул рыцарь и стал отдавить приказы, чтобы все собирались у разрушенного здания совета.

Естественно, на своих баррикадах остались те, кто не мог уйти и бросить оборону, продолжая стоять на позициях.

Азариэль не стал оставлять спасшую его эльфийку. По крайней мере, он теперь ей должен, а поэтому он аккуратно её поднимает с земли, ощутив резкую боль в пояснице. Грузом в килограмм шестьдесят-семьдесят Гэ’эль обременила руки парня, и тут же раздался металлический звон металла о землю.

– Понесёшь! – приказал Азариэль неофиту, которого спас, указав на меч эльфийки.

Через несколько минут у здания совета собрались выжившие бойцы. Их не больше двух десятков самого разного происхождения: от благородного рыцарства до наёмников–легионеров. Сердце юноши наполнила скорбь, ибо на первый рубеж обороны посылали более тысячи бойцов, а теперь их жалкая горстка храбрецов. Но даже в таком малом количестве они готовы держать оборону и бить противников до последней капли крови.

– Ну, товарищи, друзья и братья, я хочу у вас спросить – готовы ли вы свои жизни доверить мне?! – из последних сил призывал Ремиил, опираясь на меч. – Я понимаю, ваши силы на исходе, оружие затупилось, броня разбита, а враг всё продолжает напирать, но сейчас от всех требуется лишь одно – живыми добраться до второго рубежа обороны и ещё послужить Тамриэлю. Так готовы вы пойти за мной?

Все стоящие ответили согласием. Кто–то не в силах стоял и просто кивал, а кто–то громогласно и помпезно согласился, разбавив безнадёгу положения торжеством.

– Ну, тогда всем приготовиться! – Выкрикнул Ремиил и затрубил в тот рог, что висел у него на поясе.

Азариэль понимал, что это самоубийство, ибо на этот гул сбегутся все те, кто ещё не знал, что сопротивление подавлено. И многие, кто стоял во дворе были ошеломлены таким поступком и пребывали в негодовании.

– Веди нас! – обратился к воителю в сверкающих доспехах Ремиил, с