Игровой момент II - Александр Андреевич Бодров

планом, подразумевалось, вонзить косу в червя налету и, используя набранную скорость, располосовать его по всей высунувшейся части. Я, в принципе, тот ещё планировщик, особенно в таких ситуациях, где картина боя постоянно меняется. Уж и не знаю, как червь меня увидел, ведь никаких глаз я не наблюдал, но раскрыл пошире пасть, куда я и угодил, миновав острые зубы, полетел в пищевод.

Так вот ты какая, жопа, вид изнутри! Темно, тесно, скользко и воняет. Ладно, не до лирики сейчас, мне нужно успеть убить этого глиста-переростка, до того, как он нырнёт под землю. Активирую восьмёрку, пошла потеха! Пространство вокруг меня затряслось, у червячка начались спазмы. В абсолютной темноте, я только мог ощущать, как стенки пищевода вокруг меня сужаются, превращаясь в фарш, и расходятся, окатывая меня тугими струями бьющей из перерезанных артерий кровью.

Сложно сказать, сколько прошло времени. Мне казалось, целая вечность. Быть заживо съеденным, то ещё удовольствие. В какой-то момент, у меня промелькнула мысль, что ничего не получиться. Сердце бешено заколотилось, организм впрыснул лошадиную дозу адреналина в кровь. Только паники мне сейчас не хватало! Наконец, забрезжил свет. Сперва блеклый, но после абсолютной темноты, достаточно видный. С каждым ударом косы, свет усиливался. Наконец, тугая плоть не выдержала и тело червя лопнуло. По глазам ударил, как мне показалось очень яркий свет, это притом, что из-за туч, сейчас, практически ночь, освещённая факелами.

Волной нарубленной мной плоти и крови, меня вымыло наружу. Несколько раз поскользнувшись, я всё же смог встать и осмотреться. Вокруг кипела яростная битва. Игроки, погибшие за первой и второй стеной, не собирались так просто сдаваться. Они уже успели воскреснуть и вернуться на поле боя. Ворота третьей стены были открыты, и оттуда сплошным потоком шла подмога, в виде тяжелой пехоты. Значит, пока держимся. Оглянувшись, увидел умирающего червя. Он ещё извивался и иногда подрагивал. Дойдя до пасти, примерился, к тому месту, где, по моему мнению, должен быть мозг, двумя ударами косы, крест-накрест, прикончил гада.

-Мне нравится, когда глотают, сукин ты сын, но к тебе, шнурок вонючий, это не относится.

Пнул я тело мертвого врага.

-Возвращайся к своим червивым богам и передай, чтобы больше так не делали!

Не знаю, понял ли меня дохлый червяк, да и услышал ли вообще. Но хоть что-то ему сказать я был обязан. Ведь, нас объединяет столько незабываемых мгновений, ага.

Следующие два часа меня носило по всему пространству между третьей и второй стенами. Я старался быть там, где неровный строй бьющихся игроков сильней всего проседает. По началу, конечно, пытался удержать проём в обрушившейся стене, потом понял, что это бесполезно. Большинство врагов, просто перелезали через стену, спрыгивая на головы игрокам, давя их и разрывая в клочья. Пару раз, такая туша прилетела и мне, правда я умудрялся выжить, благодаря большому запасу энергии. Однако, меня сбивало с ног, а толпа насекомых, которых я до этого сдерживал, начинала меня топтать, прорываясь дальше. Боссы, это не какие-то там орки с троллями. Даже я их с нескольких ударов не убиваю. Меня спасало только то, что благодаря, так полюбившемуся мне навыку, я наносил больше десятка ударов в секунду.

Нам всем пришлось отступить на несколько десятков метров. Теперь мы держали оборону на невидимой границе, куда твари со стены не допрыгивали. За несколько часов, каких мы только не увидели врагов. Сороконожки, сколопендры, пауки, муравьи, богомолы, всевозможные жуки, скорпионы. Спасибо, что разрушители стен, больше не появлялись.

Всё это время, пусть и медленно, нас теснили. Игрок, сам по себе, слабее босса. Несмотря на то, что игроки возрождались и возвращались на поле боя, в прямом бое столкновении, нас убивали чуточку быстрее, чем успевала приходить помощь. Ещё я заметил одну странность. Если в начале, пришедшие нам на помощь игроки, сражались с энтузиазмом, выкрикивая подбадривающие слова, то сейчас они сражались молча. Видимо устали, а может, осознали безысходность сложившейся ситуации. Были только слышны, постоянные крики умирающих, которые за сегодняшний день, мне просто осто…ли, хм, ну вы поняли.

Вдруг, все воспрянули духом. Некоторые игроки кричали, что до конца объявленного системой ивента осталось 10 минут, а значит мы смогли, удержали город. Народ с утроенной силой принялся сражаться, даже продвинулись на пару метров вперёд, так сказать, на чистом энтузиазме. Когда настал час Х, и монстры по всем правилам должны были развернуться и свалить в закат, до завтрашнего утра, система обрадовала нас новым сообщением. Мол, трали-вали, игроки, вы молодцы, но ивент продолжится до первого утреннего лучика солнца. Продолжайте в том же духе, и будет вам счастье. Вот это сообщение сильно подкосило боевой дух игроков. Оно и понятно, многие играют только днём, а вечером выходят из игры, чтобы быть со своими семьями. Таких, как я, которые практически живут в игре, меньше десятой части.

Вот после этого замечательного сообщения, нас принялись враги теснить всерьёз. Поток помощи иссяк и ворота наглухо закрыли, бросив на произвол судьбы, оставшихся бедолаг. В некоторых местах, враг подошел вплотную к нашей последней надежде защитить город, третьей стене. Вот уже первые насекомыши полезли вверх. Правда, третья стена оказалась не так проста, как я думал. По всей её поверхности было множество круглых отверстий, из которых начали выскакивать и убираться обратно стальные двухметровые шипы. Они пронзали монстров и, если не убивали, то скидывали обратно. Летящие вниз боссы, задевали своих собратьев и составляли им компанию в весёлом полёте вниз. Таким образом, защитникам удавалось сбросить добрых три четверти карабкающихся врагов. Тех же «счастливчиков», которые умудрялись добраться до самого верха, защитники встречали яростными атаками: брали на копья, рубили мечами и топорами конечности или просто сбрасывали вниз ударом щита. Похоже, за тех, кто на стене, пока можно не переживать. Тут бы самому сейчас выжить. Я старался держаться ближе к ещё живым игроком. В первую очередь, защищая их, во вторую, свою спину. Но, чем меньше нас становилось, тем быстрее погибали мои соратники. И вот я остался один. В который раз припёртый к стенке.