Ветры Империи - Сергей Иванов

— Конечно, Бонш, конечно, — торопливо закивала женщина. — Все, как захочешь… Только убеди их не трогать моих близких, хорошо?

— От тебя будет зависеть, — ответил Вождь. — А кстати, где мой верный Монд? Я послал его вам навстречу.

— Монд едва не погубил все дело, — гневно сказала Львица. — Пришлось его поучить.

— Надеюсь, ты не заучила его насмерть? — с улыбкой спросил Бонш. — Что поделаешь, усердные дураки тоже нужны.

Внезапно он посуровел и осуждающе оглядел бывших Стражей:

— Выходит, мы поторопились вас оплакать? Что же, для каждого достойного противника у нас припасен симпатичный шлем. А пока придется вас разлучить.

Даже сквозь скафандр Горн ощутил острые ногти Львицы и заворочался, зарычал угрожающе. Тотчас же напружинился и Тигр.

— Стоять! — обеспокоенно рявкнул Бонш. — Если ты сделаешь хоть шаг…

Он вскинул руку, и темные дула иглометов разом застыли, нацелясь на Горна. Волоча за собой Нору, вцепившуюся намертво, исполин протолкался к прутьям, бешено сотряс клетку. Внезапно в его другую руку впились жесткие пальцы Тигра, и общими усилиями Горна оторвали от прутьев. Однако успокоился он не сразу, утробно рокоча, будто затихающая гроза.

— Ты торопишься, брат, — задыхаясь, выговорила Нора. — Этого зверя умеем укрощать только мы, и если он разойдется!..

— Ну и ладно, — легко согласился Бонш. — Тогда я разделю вас по трое, чтоб не скучали.

Он снова подал знак, непонятно чему усмехаясь. Клетка дрогнула и вместе с платформой плавно взмыла к потолку, на опасную высоту.

— Теперь самое время ее отпустить, — пробормотал Эрик.

— Зачем портить вещь? — возразила женщина. — Проще было бы нас расстрелять.

— Ну хорошо, а что дальше?

Словно отвечая на его вопрос, клетка заскользила вдоль потолка на стену. Все быстрее, быстрее…

— Что ж, тоже способ, — заметил Тигр.

В последнюю секунду в стене разомкнулись створки, и клетка влетела в узкий, едва освещенный тоннель, более похожий на ущелье, гладкие стены которого растворялись внизу во мраке. Любознательный Эрик тотчас уронил в провал застежку, однако стука не дождался. А Горна вновь начала сотрясать крупная дрожь, и женщина прижалась к нему всем телом, словно боясь, что он разнесет клетку в щепы. Но только заразилась от него дрожью, и теперь уже Львята стали поглядывать на обоих с опаской, как будто в тех вселились демоны.

2

Внезапно клетка затормозила и остановилась, мерно покачиваясь. По обе стороны провала в стенах зияли темные дыры. Затем над головами пленников клацнуло, и по сегменту решетки опрокинулось на стены, образуя мостки. Чей-то грубый голос объявил:

— Ну разбирайтесь: кому — куда.

Как по команде, Львята повернули головы к Норе.

— Это ненадолго, — пообещала она, хотя сама тряслась все сильней. — За меня не бойтесь.

И кивком указала направление. Один за другим Львы перебрались в камеру, и сразу на вход упала решетка, а затем и кусок клетки вернулся на место. Без энтузиазма Эрик поглядел в другую сторону, где их поджидал такой же каменный мешок, в сравнении с которым даже эта клетка казалась уютной. И выбраться оттуда без Горна…

— Ну, малыш, — шепнул знакомый голос прямо ему в уши, — вперед!

Изумленный, Эрик повернулся и через всю клетку посмотрел на Горна, уже совершенно невменяемого с виду. Перехватил растерянный взгляд Норы, похоже, побаивавшейся остаться с гигантом наедине, — но все же шагнул на мостик. Сейчас же Львица поволокла Горна следом, и богатырь подчинился ей, точно ребенок или слепой. Затем вход перекрыла такая же прочная решетка, составленная из вертикальных стальных стержней толщиной едва ли не в руку, и клетка поползла обратно.

Глаза уже привыкли к сумраку, однако смотреть здесь было не на что: камера оказалась совершенно пустой и голой, только неаппетитный древний мусор усеивал каменный пол. А высоко над головами тускло отблескивал пластиковый потолок, за которым сейчас было черно, хотя это мало что значило: вряд ли их оставят без присмотра.

Впрочем, Нора даже не взглянула наверх. Подтащив глухо ворчащего исполина к самой стене, она обратила к Эрику искаженное гримасой лицо и сдавленно попросила:

— Малыш, прикрой нас от Львят. Ни к чему им… видеть. — Трясущимися пальцами она распустила на Горне скафандр, словно тот уже не мог этого сделать сам, и с трудом добавила: — А сам смотри, если не страшно… Нам не мешает.

Женщина опрокинулась спиной на широкую ладонь гиганта, обвила его талию ногами. Затем коснулась рукой груди, и два неправдоподобных коричневых купола наконец прорвали леопардовую шкуру и заколыхались освобожденно. Торопливо Эрик отступил спиной к решетке, с трепетом наблюдая, как расправляется, точно отпуская себя, исполинская фигура Горна, как сотрясается в судорогах Нора, нанизываясь на железную плоть, издавая придушенные вопли, изредка заглушаемые громовым рыком гиганта. Этот разгул стихий одновременно и ужасал и восхищал своей первозданной, божественной яростью.

По другую сторону провала забились о решетку Львята, и Эрик нехотя развернулся, знаками давая им понять, что, возможно, все не так плохо, и если повезет, то Священная Гора, может быть, не рассыплется в прах от этого безумия. Затем вернулся взглядом к любовникам.

Первый голод они уже утолили, и теперь Нора удобно возлежала на громадной длани Горна, бесстрашно закинув локти за голову, а гигант свободной рукой терзал ее великолепную грудь и длинными ударами таза сотрясал женщину от ягодиц до гривы. Обессиленная, она уже не кричала, а лишь негромко постанывала сквозь зубы. Однако внутри, Эрик чувствовал, уже набирала разгон новая волна. Ах, как она была прекрасна сейчас — эта отдавшаяся страсти Львица! И как уместен рядом с ней оказался громила Горн…

— А вот и наша укротительница! — кощунством прозвучал с потолка веселый голос Бонша. — Старается вовсю.

— Закройся, бесстыдница! — приказал второй голос, не менее знакомый. — Мало тебя пороли в детстве?

Тотчас вспыхнули лампы, залив камеры беспощадным светом, и Эрик поспешно растопырился в проеме еще шире, чтобы не смущать зрелищем Львят. Затем запрокинул голову к потолку. На прозрачной пластиковой плите стояли двое, Кон и Бонш, и разглядывали пленников: первый — брезгливо, второй — с любопытством. Тигр почувствовал себя так, будто неожиданно угодил на Дворцовую Сцену — участником очередной постановки. Что же, все шло к этому.

— Тише, — промурлыкала Львица, не открывая глаз. — Говорите тише. Не раздражайте его.

Тут горло ей перехватил внезапный спазм, а бедра конвульсивно задергались. Мгновенно судороги перекинулись на Горна — он затрясся и зарокотал, словно извергающийся вулкан. И пока не схлынул приступ, наверху не проронили ни слова, как будто зрелище заворожило обоих.