Небесное Око - Дэвид Кек

— Хочешь сказать, что тебе под силу чувствовать то, что недоступно остальным? — спросил Дьюранд.

Вместо ответа, скальд принялся лихорадочно шарить по карманам и наконец, потянувшись к шее, стащил с нее кусок зеленой материи:

— Держи, — сказал он, протягивая ткань воину. — Пусть лучше она будет у тебя.

Стоило пальцам Дьюранда коснуться материи, как он понял, что скальд протягивает ему вуаль Властительницы Гесперанда.

Дьюранд раскрыл было рот, но на его плечи опустилась рука Берхарда. Рядом с одноглазым рыцарем высился Оуэн. За их спинами что-то бубнил Бейден, поминавший Дьюранда недобрым словом. Вскоре к ним подошел Ламорик в сопровождении Конзара.

Из замка показалась группа людей, среди которых Дьюранд узнал сенешаля Бидэна. Они остановились возле Радомора и чернецов и заговорили, но о чем — слышно не было.

— Отряд одет в цвета Ирлака, — заметил Берхард.

— Раз Радомор жив, значит теперь он — герцог Ирлакский, — тихо произнес Ламорик. — Отцеубийца. Поверить не могу. Он здесь, чтобы захватить престол.

— Он будет сражаться вместе с бароном Хиркенвальдом, — добавил Конзар. — Поэтому его назначат маршалом Южного войска.

Радомор ждал начала турнира в южной части обширного внутреннего двора крепости. Возле него вот уже несколько часов стоял, преклонив колена, то ли новый капитан, то ли телохранитель.

Стараясь не выпускать герцога Ирлакского из вида, Дьюранд отнес копья, кольчугу и прочее снаряжение в северную часть двора. Туда же он отвел гнедого коня, доставшегося ему от Керлака. Воин проверил обмотку рукояти клинка и сбрую, посмотрел, надежно ли держат лямки щита. Все это время он то и дело посматривал на противоположную сторону поля.

Наступил день решающей битвы.

Мало-помалу двор стал заполняться рыцарями и оруженосцами, над головами которых, протяжно крича, кружили чайки.

Дьюранд внимательно всматривался в каждого рыцаря, стараясь угадать сильных противников. Время от времени возле него останавливался то один, то другой рыцарь из Монервея, окидывая Дьюранда изумленным взглядом. Воин не обращал на них внимания, ему было нечего им сказать. Когда Дьюранд почти закончил проверку снаряжения, мимо него прошагали три герольда, державшие в руках молотки и колья. Берхард вместе с несколькими рыцарями тянули шеи — считалось, что по сорту дерева, из которого вырезаны колья, можно попытаться предсказать исход турнира.

— Кол, что вобьют на севере, кажись, ореховый, — пробормотал Берхард.

Все знали, трон Эрреста вырезан из сундука, в котором юных принцев отправили прочь по волнам, а тот сундук был как раз из орехового дерева.

— С нами король, — осторожно молвил Эйгрин.

— Думаю, все потому, что мы к северу от Эльдинора, — предположил Берхард. Герольд взмахнул молотом, чтобы вбить в землю кол, отмечавший северо-восточный край ристалища. Кол вошел в землю с трех ударов.

— Он его не расколол? — с тревогой спросил Берхард.

— Кажется, нет. Мы сражаемся в Северном войске. Небеса будут благосклонны к нам, — заключил Эйгрин. Рыцарь, казалось, произносил заранее вызубренные слова.

Дьюранд еще раз проверил доспехи. Герольды, держа в руках колья, направились к другому краю ристалища.

— Теперь — восток? — спросил Эйгрин.

Дьюранд обратил внимание на то, с какой осторожностью рыцарь подбирает слова.

— Боярышник, — удовлетворенно кивнул Берхард. — Против сил зла. Говорят, он приносит удачу.

— Славно.

Дьюранд затянул пряжки на поножах, внимательно следя за друзьями, считающими количество ударов. На этот раз, чтобы вогнать кол в землю, молот опустился целых пять раз. Рыцари сощурились.

— Юг? — прошептал Эйгрин.

— Бузина, — раздалось в ответ.

Эйгрин кивнул. Теперь Дьюранд, подняв взгляд, вместе с остальными смотрел, как герольды, важно ступая, подошли к вскинувшимся чернецам и Радомору.

— Бузина — символ зла, — прошептал Берхард.

Герольд взял в руки кол, и один из чернецов вздернул подбородок. Второй хищно оскалился. Герольд занес молоток. Бац! Бац! Бац! Кол вошел в землю.

— И что же на западе, сэр Берхард? — промолвил Эйгрин.

— Терн, — чуть слышно ответил одноглазый рыцарь. — Знак судьбы.

Дьюранд почесал затылок. На него нахлынули воспоминания о сморщенных человечках, схвативших его в кустах терновника. Судьба.

Эйгрин кивнул. К ним приближались герольды. Обратившись спинами к Радомору и чернецам, они направлялись прямо к Дьюранду, Берхарду, Эйгрину и остальным воинам Ламорика, тихо перешептывающимся. Молодой лорд не сводил взгляд с герольда, который, преклонив колена, приставил кол к земле прямо у ног Эйгрина. Старший герольд вытер со лба пот и, взмахнув колотушкой, резко опустил ее, вогнав терновый кол в землю с одного удара.

Не веря своим глазам, один из герольдов взялся за кол, пытаясь раскачать его, но тот вошел в землю намертво.

Глаза Эйгрина затуманились, казалось, рыцарь унесся в своих мыслях далеко от ристалища. Чернецы все смотрели на вбитый в землю терновый кол.

— Я вас приветствую, сэр Ламорик, — произнес кто-то. Морин приблизился к лорду, некогда скрывавшему свое имя под кличкой Красный Рыцарь.

— Здравствуйте, лорд Морин, — слегка запнувшись, отозвался молодой лорд.

— Я… удивлен видеть вас здесь, — на Морине был только теплый камзол. За лордом семенила группа оруженосцев, тащивших доспехи своего господина. Следом за ними шло около дюжины рыцарей.

— Вы можете посмотреть списки участников. Там есть мое имя, — сказал Ламорик.

— Вэир двадцать лет служил моему отцу верой и правдой.

Сердце Дьюранда екнуло.

— И все же вы никому ничего не сказали, — ответил молодой лорд.

Морин весь напрягся, а воины, сопровождавшие его, были готовы в любой момент схватиться за мечи. Судьба всего отряда повисла на волоске. Неужели они зря вернулись в Тернгир? Морин мог спокойно их выдать.

— Я ожидал, что вы будете сражаться на стороне Юга, желая сойтись со мной в поединке. И вот я обнаруживаю, что вы присоединились к моему войску.

Ламорик, сначала резко зажмурив, открыл глаза и тихо произнес:

— Лорд Морин, вы брат моей жены, человек чести и потомок древнего рода.

Повисла тишина.

— Я дурно поступал с вами, я не принимал вас всерьез, но сейчас я знаю, кто вы на самом деле. Вы мастерски владеете мечом. Вы рыцарь. Предлагая вам свой меч, я клянусь, что не замышляю никакой подлости.

Ламорик опустил удивленный взгляд на шлем, который он держал под мышкой так, словно увидел его впервые.

— Когда-то вы сказали, что одолеете меня в поединке и заберете мой шлем в качестве трофея. Ныне же я отдаю его вам. Клянусь честью, ваша семья — моя семья, ваша жизнь — моя жизнь.