Ник-8 ( Главы 1-8 ) - Анджей Ясинский

— Гаврош! — Светлана устало выпрямилась. — Почему не несут Петра Ивановича? Он должен был быть здесь еще три минуты назад!

— Увы, но некому его доставить. Гражданские РОКОМы тоже закончились. Я как раз отправил за ним того, что притащил капитана, но его достали случайным выстрелом.

— То есть он там так и лежит?

— Да…

— Из мужчин что, некого послать? — ядовито спросила она. — Нас тут не одна сотня людей все-таки!

— Все сугубо гражданские, без брони, без навыков стрельбы и без боевых психомасок. И даже если в армии стреляли, это тут не особо поможет — с диверсантами можно справиться только встав на уровень с ними. Хотя бы. Те, кто еще может что-то делать — прикрывают вас как могут. И вообще зря вы ругаете мужчин — человек пятьдесят уже строят баррикады в нескольких местах и укрепляют переходы. А там, где находится Петр Иванович хоть и тихо пока — он кажется перебил там если и не всех, то бОльшую часть диверсантов, но неизвестно сколько там их и поэтому там пока очень опасно. Отправлять кого-то одного или даже двух без боевой поддержки — только отправить их на верную смерть.

Светлана покусала губы, думая о чем-то своем.

— Что, совсем никого?

— Увы.

Девушка посмотрела на лежащих в капсулах раненных людей. С капитаном тоже справилась, хоть он в коме сейчас, но в лечебной. Может и выживет, если до них не доберутся нападающие. Она перевела взгляд на помощников, суетящихся у капсул и приняла решение.

— Оля! Остаешься за главную. Подготовьте еще один бокс.

— Хорошо, Светлана Николаевна, — кивнула первая помощница и первая красавица после нее.

— Это не очень хорошая идея, — сказал Гаврош.

— Проложи мне безопасный маршрут, — не слушая его, девушка быстро нацепила на себя мобильный реанимационный комплекс, который полностью поместился за спиной и решительно двинулась на выход.

Дверь пшикнула, раскрываясь и до Светланы донесся далекий стрекот и шум боя. Буквально мгновение помедлив, девушка побежала за появившимся перед глазами указателем.

Все-таки глупая это была идея, — угасающим сознанием, подумала Светлана. До Петра Ивановича она почти добежала. Но в таких случаях ‘почти’ обычно стоит жизни. Вот и ее жизнь похоже закончилась.

Она уже видела лежащее на полу тело главглаза, когда рядом мелькнула какая-то тень и она почему-то покатилась по полу. Остановилась и с ужасом увидела, что рядом, прямо перед лицом лежит нижняя часть ее тела, из которой на пол вытекала кровь и содержимое кишечника. Отвратительно запахло.

Рядом с глазами по полу стукнул серый хвост и странная тень осторожно и медленно стала удаляться.

В области зрения мелькали какие-то сообщения, пискнул УНИК, активируя оставшимся целым реанимационный комплекс, но так как он не был положенным образом развернут, выплеснувшимся из него нанитам только удалось залепить нижнюю часть обрубленного тела, чтобы остановить отток крови, но все равно этого было мало. Давление упало, крови стало меньше, сердце с трудом проталкивало по оставшимся каналам кровь в мозг, но и этого явно было не достаточно. Почему-то сознание девушка не теряла, и ее взгляд прикипел к своей же руке, лежащей рядом с лицом. Буквально в десятке сантиметров насмешливо сверкало подаренное колечко. На ум пришли слова «три раза стукнешь и я помогу». Только руки не двигались, чтобы стукнуть — видимо позвоночник был поврежден в нескольких местах.

Из глаз текли слезы, но Света их не замечала. Вдохи становились все реже и все поверхностней, область видимости все сужалась и сужалась, пока не осталась сверкать одна точка — камешек. Вскоре и он погас.

Андрей Николаевич отдал последние распоряжения. Все. Больше он тут не нужен. С печалью окинув взглядом построенные баррикады, он посмотрел на людей, которые выбиваясь из последних сил, перетаскивали тяжелую аппаратуру, разбитых РОКОМов и прочий тяжелый хлам, создавая баррикады. Надежды на них было мало, но ничего не делать тоже было нельзя. Враг пришел опасный и непримиримый — явно его целью было уничтожение людей. А за спиной оставались женщины и совсем уж не приспособленные к работе руками ученые-мужчины. Рвались, рвались они сюда, но он не позволил — толку чуть, а так хоть проживут подольше.

В этом тоже смысла не было — никто на помощь им не придет, просто неоткуда. Но не сдаваться же, опустив руки?

Все что мог, он сделал. Больше никаких вариантов не предвиделось. Если падут эти баррикады, то это будет совсем конец. Больше придумать ничего нельзя. Последнее, что он мог сделать для людей — дал команду БУНИКу, если уже никакого выхода не будет и останется только умирать — распылить в секции с гражданскими смертельный газ. Если умирать, то пусть умрут легко.

Вот замолчал последний пулемет, а на тактической карте погасла зеленая точка. Скоро диверсанты будут здесь. Как показала практика, после уничтожения последнего защитника, они почему-то не сразу бросались вперед, а наоборот сначала выжидали какое-то время, а потом медленно и осторожно начинали выдвигаться. Это давало время подготовиться запечатав двери или послать на это место нового бойца. Их было мало, а направлений атак — много, так что их не хватало. Вначале-то все было наоборот, но теперь ресурсы таяли и в первую очередь людские.

Майор подошел к столу, на котором лежали два пулемета. Эти он оставил для себя. Вот и их время подошло.

Активировав сервоприводы, он взялся за наскоро приваренные к пулеметам рукоятки — все-таки они были сняты с БРОКОМов и изначально не предназначались для использования людьми. Работу сервоприводов слышно не было, но с левой стороны почему-то доносился нестандартный звук, хотя система показывала, что все в порядке.

Пару раз подняв их на уровень плеч (так легче было передвигаться) и выбросив вперед в воображаемой атаке, он остался удовлетворенным.

— Алексей! — повернулся он к старшему из научников не только по должности, но и по возрасту — за полторы сотни. Тот молча смотрел на него, понимая ситуацию. — Ну, бывай. Даст бог — свидимся. Как только я уйду — намертво блокируй двери.

Тот подошел к майору и обнял его.

— Обязательно свидимся, Андрей Николаевич. Не здесь, так на том свете.

Легко перебравшись через баррикаду, майор пролез в оставленную узкую щель в двери, которая за ним сразу же закрылась. Теперь точно все. Назад пути нет.

Разбежавшись, майор прыгнул и еще в воздуха начал стрелять по мелькнувшим теням. Двоих срезал сразу, а третьего сшиб ногами, приземлившись на него и в упор расстреляв прямо под ногами. Вокруг взорвались несколько гранат, автоматически отстреленных УНИКом. От взрывов вокруг поднялся туман, в котором стали вязнуть энергетические выстрелы противника. Так же были распылена новая порция нанитов, но они почему-то в последнее время стали плохо помогать.

Упав на спину, майор очередями из обоих стволов в упор располовинил одного из диверсантов, вскочил, принял на спину удар клинком другого диверса — левый поврежденный сервопривод завизжал от перегрузки, но продолжал давать тягу. Ударом ноги назад отправил того полетать, закрутился вокруг себя, поливая пространство длинными очередями — УНИК показал слишком большое количество противника. Трое отлетели в сторону, но в одно и то же место в его коленную чашечку прилетело несколько вражеских снарядов и скафандр не выдержал, нога подломилась.

Упав на колено, майор продолжил стрелять, но кажется ни в кого не попадал — или тени стали двигаться слишком быстро или он превысил порог своего организма и стал сдавать несмотря на боевую психомаску и боевой коктейль.

Вторая нога тоже от удара сломалась в колене, мощные удары выбили из рук у него пулеметы.

Майор тяжело дышал, а по подбородку текла кровь из прокушенной губы и из носа. Капилляры в глазах тоже полопались, превратив их в красные провалы.

Сквозь плавающие в глазах пятна он увидел, как перед ним остановилась тень. Диверсант присел на корточки и приблизил свой шлем к шлему майора. Черная поверхность протаяла и на человека посмотрела морда инопланетянина. Зачем он это сделал? Может хотел посмотреть в лицо своего врага? Поймать его взгляд? Внушить ужас? Или наоборот увидеть, что выражает перед смертью лицо хорошего воина? Кто знает.

Но майор этого не видел, только тень перед собой — в глазах мелькали кровавые пятна и светляки. Тем не менее сил у него хватило на то, чтобы пробормотать ключ-активатор и представить вторую часть ключа — сломанную пополам молнию. Обычно всем сотрудникам СБ, работающими ‘в поле’ или имеющими высокие должности, внедряют психо-код ‘последний шанс’. Не в том смысле, что тот, кто им воспользовался, получает шанс на выживание. Совсем наоборот — он дает шанс умереть, но с пользой делу. В последнем рывке организм концентрирует все силы и дает человеку возможность сделать последний шаг. После него у организма просто не остается никаких сил и мало кто после этого выживает.