Близость - Элизабет Гейдж

Джил в это время сидела дома одна и читала утреннюю газету.

Сообщение о болезни Мег было неправдой, специально придуманной пресс-секретарем. Девочка была абсолютно здорова, если не считать легкого насморка. Настоящей причиной того, что Джил не поехала сегодня в Белый дом, было ее полное физическое и моральное истощение, не позволявшее ей сделать самых простейших усилий. Она не могла заставить себя подняться и выйти из дома.

Атмосфера между ней и Джорданом стала настолько натянутой с той ужасной ночи, что Джил без обиняков отказалась ехать на прием. Джордан не знал, как отнестись к отказу. Он весь год вынуждал ее использовать свой публичный имидж, чтобы помочь ему в рекламе проекта, и Джил безропотно следовала его желаниям, несмотря на обстоятельства их брака. Но теперь в участии Джил больше не было необходимости. Кроме того, Джордан не мог не видеть, в каком ужасном состоянии она находится. Даже на журнальных и газетных снимках было заметно, как она побледнела и исхудала за последнее время.

— Хорошо, — согласился он. — Береги себя. Завтра вечером увидимся.

Это случилось вчера. Утром Джил проснулась одна. Было уже почти одиннадцать. Она проспала так долго под действием таблеток, но по крайней мере немного отдохнула.

Навестив Мег, за которой присматривала няня, Джил вернулась в спальню и выпила две чашки крепкого кофе, пытаясь собрать силы для наступающего дня. Это оказалось не так легко.

Она равнодушно перелистывала газеты, просматривая заголовки.

Джил уже давно привыкла уделять пристальное внимание международным и экономическим событиям, поскольку они имели прямую связь с проектом Джордана и, следовательно, влияли на его настроение. Но сегодня буквы таяли перед глазами. Было только одиннадцать утра, но Джил чувствовала себя так, словно уже полночь. Она хотела лишь одного: повернуться спиной к миру и уснуть.

Но тут она увидела в газете нечто, заставившее ее мгновенно сесть в постели.

Джордан произносил короткие речи для гостей и представителей прессы, но мысли его были далеко. Он проснулся в странном настроении, чувствуя себя так, будто в жизни что-то изменилось, нечто важное, хотя он никак не мог понять, что именно.

Целуя на ночь Мег, Джордан ощутил прилив безымянного беспокойства. Джил, лежавшая на постели, измученными глазами наблюдала за мужем. Джордан чувствовал, что его маленький мирок каким-то образом оказался в опасности, и это наполняло его тревогой. В то же время он испытывал странное ощущение того, что судьба собирается вмешаться в его жизнь, хотя, возможно, и преподнесет неожиданный и счастливый подарок. Он никак не мог разобраться в противоречивых эмоциях и отнес их за счет нервного ожидания приема в Белом доме.

Закончив речь, он пожал руку президенту и другим правительственным чиновникам и не мог дождаться подходящего момента, чтобы поскорее уйти. Джордан сознавал, что сегодня великий для него день, но ему не терпелось поскорее оказаться дома.

Но уйти было невозможно. Пришлось остаться на обед, который президент устраивал для Лазаруса и его служащих, а потом встретиться с советниками президента. Только во второй половине дня Джордану удастся отправиться в аэропорт, Джил ожидает его к ужину.

Джордан хотел позвонить жене, но понял, что ему нечего сказать. Вздохнув, он шагнул к президенту, протягивая руку.

Джил смотрела на первую страницу газеты. Только сейчас она заметила карандашную отметку на полях. Несколько слов, написанные аккуратным четким почерком: «Некрологи, страница сто двенадцать».

Джил смотрела на газету, потом отпила глоток крепкого кофе. По телу неожиданно прошел озноб.

Потом она медленно отыскала указанную страницу. Напротив одного некролога стояла еле заметная галочка.

УИЛЕР, Э. РОСС

Энтони Росс Уилер, житель Джонсонвилля, Лонг-Айленд, скончался в субботу от удара. Мистер Уилер — основатель и президент «Уилер эдвертайзинг», известного рекламного агентства, оставил жену, Лесли, и дочерей от первого брака, Нэнси и Дайну.

Прощание с покойным состоится с одиннадцати до трёх часов в доме мистера Уилера. Похоронная служба пройдет в Первой Конгрегационной церкви, в Джонсонвилле, во вторник, в десять часов утра.

На полях было написано еще два слова, тем же почерком.

«Она свободна».

Руки Джил словно примерзли к газете. Долгое время она не могла сообразить, что делать. Потом, немного придя в себя, глубоко задумалась.

Джил закрыла глаза и увидела Джордана с Лесли. Она знала, что они сумеют найти путь друг к другу. Никакая сила не сможет их разлучить. Сама Джил, пытаясь встать между ними, добилась только того, что эта связь стала еще крепче. Сама ее плоть подтвердила нерушимость близости, и свидетельством этого стал ребенок, дочь, которая не принадлежала матери.

Некролог и безжалостные заметки на полях делали болезненно очевидным то, что начавшаяся под несчастливой звездой идиллия с Джорданом Лазарусом близилась к концу. Скоро он попросит дать ему свободу, и ей придется согласиться.

Но, уходя, муж заберет Мег. Да и как же иначе? Он обожает девочку, живет ради нее. А Мег никогда по-настоящему не была дочерью Джил.

Да, все прекрасно сходилось, Джил станет помехой, пятым колесом в хорошо отлаженном механизме счастливой семейной жизни Джордана.

Тело Джил начало подергиваться, словно в припадке. Газета дрожала в руке. Она больше ничего не видела вокруг себя.

Да, — подумала она, — все кончено. Кончено. Нет смысла пытаться помешать Джордану и Лесли. Даже если убить Лесли, сердце Джордана навеки принадлежит этой женщине. Сама Джил всегда будет только пародией, эрзацем, заменой, чем-то вроде жалкой маски, существование которой только еще более могло упрочить положение Лесли в сердце Джордана.

Больше ей ничего не оставалось делать. Разве что потихоньку исчезнуть.

Но при этой мысли в голове у Джил что-то взорвалось. Она неожиданно сообразила, что может сделать еще кое-что. Даже если она сама погибла, одну ошибку все-таки можно исправить.

Джил взглянула на пометки на полях, узнала почерк и, грустно улыбнувшись, сложила газету и бросила в корзинку для мусора. Потом поднялась, пошатнулась и, едва не упав, сумела сохранить равновесие. Медленно переставляя ноги, она потащилась в комнату Мег. Няня читала журнал, а девочка спокойно играла в колыбельке.

— Миссис Керквуд, — объявила Джил, — вы можете уйти пораньше. Я везу Мег в Вашингтон. Мы должны встретиться там с мистером Лазарусом.