Буря над Колдуном. Испытание в Иноземье. Добыча Предтечи - Андрэ Нортон

— Зианта, артефакт у тебя? Положи его сюда.

Поскольку причин уклониться от выполнения этого приказа не было, девушка передала саларике контейнер с фигуркой, который она крепко сжимала в руках во время их бегства. Яса секунду постояла, как будто раздумывая, нужно ли проверить, внутри ли та загадочная фигурка. Но потом очень осторожно положила контейнер рядом со свёрнутым плащом.

Оган рассмеялся.

— Очень благоразумно, Леди. Если между трансом и анабиозом и есть какая–то связь, то такое соседство, возможно, даст какой–нибудь результат. И теперь, Зианта, когда он рядом с тобой, в случае, если тебе откроется что–нибудь, касающееся нашего загадочного предмета, пока ты находишься в анабиозе, ты впоследствии сообщишь нам об этом.

Зианта отпрянула к перегородке. Спать здесь, рядом с темнотой и смертью? Нет, она не сможет! Оган сам не знает, что предлагает. Хотя нет, знает, и ему наплевать, что думает и переживает Зианта. Для Гильдии ценен лишь её дар, однако девушка была убеждена, что эта операция — их собственное детище, не Гильдии: они задумали свой собственный ход. При таких обстоятельствах она представляет ценность, пока от неё могут быть какие–нибудь результаты, идущие на пользу этому предприятию. Безопасное существование, которое она вела до сих пор, безвозвратно ушло, и нет никакой надежды на бегство.

— Ну, давай, ложись! — Оган протянул вперёд руку. — Не упрямься, как ребёнок. Тебя ведь раньше уже подвергали гипнозу — и ничего. И подумай, что ты нам расскажешь, проснувшись!

В тесноте каюты она не могла даже увернуться от этой руки. Оган схватил девушку за запястья и так сильно сжал их, что у неё перехватило дыхание, затем выпустил одну руку, а ко второй, чуть повыше локтя, прижал шприц. Не отпуская Зианту, он потянул её вниз. Девушка безвольно подчинилась и легла, положив голову на подушку сложенного плаща. Стенки и дно капсулы изнутри устилал мягкий материал, можно было даже сказать, что ей уютно здесь — если бы не мучительные мысли о будущем. Рядом с головой — шкатулка с фигуркой, но ей нельзя смотреть в ту сторону.

— Отлично! Сама видишь, всё предельно просто, нисколько не больно и не страшно. Смотри сюда, Зианта, — ты уже делала это раньше… раньше… раньше… — психолог снова и снова монотонно повторял это слово, а девушка, повинуясь, смотрела на вращающийся диск в его пальцах. Нет ни воли, ни сил сопротивляться…

— Раньше…

Но Зианта уже ничего не слышала: она спала.

Глава пятая

Зианта использовала всё своё самообладание, чтобы не упасть ничком на посадочную платформу. Над головой (если только в космосе применимы понятия «над» и «под») нависло что–то пугающе огромное и тяжёлое.

Они очень долго спали — сколько именно, она не имела никакого представления, — а потом их разбудили, чтобы они пересели на другой корабль, и тот доставил их к внешнему кольцу, первому защитному барьеру на пути к Вейстару, состоявшему, как на страницах старых фантастических романов, из обломков звездолётов, и их было так много, словно здесь специально взорвали целый космический флот, чтобы образовать над спутником защитный кокон из исковерканного металла, так что между скорлупой и ядром осталось небольшое свободное пространство, в которое можно попасть только по тщательно охраняемому коридору, расчищенному среди обломков звездолётов.

И в центре — сама станция, вне всякого сомнения, сооружение, спроектированное и построенное какой–то высокоразумной цивилизацией. По обе стороны станции находились посадочные платформы для космических кораблей. Вся кристаллическая поверхность этого сооружения была испещрена выбоинами и заплатами: её часто приходилось ремонтировать. Но, подумала Зианта, когда оказываешься на этой платформе и видишь над головой груду исковерканного металла, непроизвольно чувствуешь себя, словно оказался между молотом и наковальней. И девушку не ободряла даже мысль, что вот уже множество сотен лет сохраняется подобное положение, и что хрупкость этой станции обманчива.

Но стоило только вслед за Ясой войти внутрь, как тут же все эти мысли вылетели из головы. К удивлению девушки здесь почувствовалась слабая гравитация, хотя она и не понимала, каким образом её создают.

Центром станции служило помещение, со всех сторон окружённое бесчисленными коридорами и балконами. От стен исходил слабый зеленоватый свет, придававший неприятный мертвенно–бледный оттенок лицам жителей, среди которых попадались как гуманоиды, так и существа, имеющие облик, настолько не похожий на человеческий, каких она не встречала даже на Корваре, известном перекрёстке межзвёздных путей.

Вследствие очень слабой силы тяжести приходилось постоянно держаться за перила и специальные скобы, вставленные в стены. Однако по всей видимости Яса знала дорогу, потому что быстро передвигалась, направляясь к одному из верхних уровней.

Повсюду виднелись едва различимые остатки древней росписи, некогда украшавшие эти стены, выполненные теми, кто построил станцию задолго до того, как человечество вышло в космос. Но теперь это были лишь почти незаметные очертания геометрических фигур и кругов, в которых не было никакого смысла.

Они подошли к двери, которую охранял человек в форме космонавта. На боку у него висел лазер, запрещённое во всей Конфедерации оружие, и заметив приближение незнакомцев, он взялся за его рукоять. Но узнав Ясу, он шагнул в сторону, пропуская их в комнату, в которой почти не оставалось свободного пространства, загромождённую как попало всевозможной мебелью.

По всей видимости обстановка состояла из вещей, украденных не с одного десятка космических кораблей; часть из них предназначалась для гуманоидов, часть — для удобства явно негуманоидных рас. Когда–то всю мебель богато украшала резьба, но теперь это был лишь потрёпанный и грязный хлам.

Посреди этой свалки украденных вещей в кресле развалился человек, имевший довольно влиятельное положение на Вейстаре, которого Яса выбрала для наведения справок относительно артефакта. Когда они вошли, он щёлкнул пальцами, и зеленокожий вайверн бросился внутрь склада и вернулся с двумя стульями. Однако сам хозяин даже не привстал, чтобы поприветствовать вошедших, лишь поднял руку в небрежном салюте.

Саларика, которая пользовалась на Корваре уважением не только потому, что была представительницей слабого пола, но и из–за её высокого положения в Гильдии, по всей видимости решила не обращать здесь внимания на формальности. Если Ясу и уязвила подобная фамильярность, то виду она не подала.

Подобно своей комнате, хозяин представлял собой смесь великолепия и неряшливости. Фигуру и лицо чистокровного землянина облекали варварские одежды. Чёрные волосы на голове были коротко подстрижены, как несколько столетий назад было принято у наёмников; суровость облика ещё больше подчёркивал золотисто–зелёный обруч со свисавшим на лоб чистой воды камнем коро.