Мадонна. В постели с богиней - Рэнди Тараборелли

После традиционного поцелуя молодожены спустились к гостям уже как муж и жена. Гости стали поздравлять новобрачных. Разрумянившаяся Мадонна буквально сияла. Они с Гаем стояли у подножия лестницы и принимали поздравления от родных и друзей. Те, кто хорошо ее знал, утверждали, что никогда не видели певицу такой счастливой. Она испытывала удовлетворение, подобного которому не чувствовала никогда в жизни.

После церемонии гости перешли в картинную галерею замка, где их уже ожидало шампанское. Затем в обшитой дубовыми панелями столовой был сервирован обед. Играл традиционный шотландский ансамбль. Гостям подавали шампанское и красное вино, лангустов, лосося, мидии, говядину по-абердински, запеченный картофель и красную капусту. На десерт был подан великолепный торт. В 11 вечера гости перешли в танцевальный зал, расположенный в подвале замка. К этому времени Мадонна уже переоделась в брючный костюм цвета слоновой кости. Теперь на ней красовались многомиллионные драгоценности. Бриллианты предоставил Дом Гарри Уинстона. Гости танцевали до самого утра под записи Мадонны и Стинга, а также под музыку из нового фильма Ричи «Большой куш».

Благодаря тщательному планированию и большой работе, проведенной Гаем Ричи и помощниками Мадонны, церемония прошла идеально. Секретность была соблюдена полностью. Ни одного журналиста на свадьбе не было. Сотни замерзающих репортеров толпились у ворот поместья, ожидая сообщения о том, что звездная пара наконец-то поженилась. Но сообщения не было. Десятки папарацци в черном и в камуфляже пытались проникнуть на территорию поместья, чтобы заглянуть в окна замка. Но все эти попытки жестоко пресекались охранниками, нанятыми Гаем Ричи. Охрана была вооружена по последнему слову техники — инфракрасные бинокли, камеры, реагирующие на тепло, масса новейших устройств. Фотографов выслеживали, как загнанных оленей. «Если кто-нибудь сможет прорваться мимо моих парней, — со смехом говорил Ричи, — значит, такой человек заслужил это!»

К утру стало ясно, что эту игру Ричи выиграл. В прессе не появилось ни одной фотографии свадьбы, хотя один фотограф все же сумел сделать расплывчатый снимок Мадонны, стоявшей перед окном. Ни один из гостей не дал интервью журналистам. Официального сообщения о свадьбе тоже не поступало. Лишь Сьюзен Браун скупо подтвердила: «Это свершилось».

Лишь спустя три дня после церемонии появились первые, зачастую противоречивые сообщения о том, что же происходило за воротами замка. В прессе не было опубликовано ни одной фотографии, хотя молодожены пригласили Жана-Батиста Мондино, чтобы тот снимал свадьбу. «Если мы играем по своим правилам, мы должны их придерживаться, — заявил Гай Ричи пресс-агенту Мадонны. — Никаких фотографий».

Мадонна была не совсем довольна тем, что фотографии свадьбы не попадут в прессу, поскольку считала, что ее поклонники, обеспечивавшие ее финансовое благополучие, заслуживают того, чтобы увидеть хоть один снимок великого события. Однако в таинственности бракосочетания было что-то романтичное. Позже она говорила, что ее часто угнетало то, что публика знает о ней все, что людям известны все детали самых интимных и сокровенных моментов ее жизни. Ей было приятно сознавать, что ее вторая свадьба осталась тайной. «Я считаю, что это великолепно, — говорила Мадонна своей подруге. — Я выходила замуж не для того, чтобы кого-нибудь развлечь. Хрен с ними со всеми, — заявила она, имея в виду журналистов, а не своих поклонников. — Я считаю, что и так дала им достаточно!»

Единственным, кто все же рассказал журналистам кое-что, стал отец Ричи, Джон. Он сообщил, что на свадьбе Гай будет в килте клана Макинтош. Когда он прибыл в замок, его ждала серьезная выволочка от пресс-агентов Мадонны. Гай был в ярости — единственный раз, когда он вышел из себя в замке Скибо. «Он — мой отец, — прошипел разгневанный жених. — Как вы смели разговаривать с ним в таком тоне?» Ссора разгоралась. В конце концов Гай взял себя в руки и вышел из комнаты, бормоча себе под нос что-то нелестное в адрес «мерзких задниц, которые работают на Мадонну». Ричи-старший был потрясен скандалом, несмотря на то, что и сын, и его невеста быстро простили его невольную оплошность. Когда в соборе перед церемонией крещения Рокко репортер Ассошиэйтед Пресс спросил у Джона, как пройдет церемония, тот ответил: «Я даже не спрашивал!»

После свадьбы Тони Чикконе с женой вернулись в Соединенные Штаты. Все, кто хорошо знал Мадонну, почувствовали, что присутствие Тони на свадьбе дочери говорит о том, что их отношения изменились к лучшему. Все неприятное и плохое, что было между ними, осталось в прошлом.

Близкий друг семьи вспоминает об одном разговоре между отцом и дочерью, который состоялся в замке Скибо. Тони много времени проводил с отцом Гая Джоном Ричи. Они вместе гуляли, наблюдая за происходящим. В утро свадьбы Тони прогуливался вместе с Мадонной. Мадонна надела розовый кашемировый свитер и узкие джинсы. Она села под деревом, держа на руках маленького Рокко. Неподалеку от них Лурдес играла со своей няней. Вокруг прогуливались друзья, изредка поглядывая на Мадонну, целиком поглощенную своим сыном. Теплые лучи утреннего солнца заливали мирную сцену, исполненную красоты и гармонии. Время словно остановилось. Здесь текла жизнь, никак не связанная с заботами и тревогами внешнего мира.

Тони подошел к дочери. Мадонна улыбнулась.

«Мы прошли долгий путь, папа», — сказала она.

«Да, неблизкий, — согласился Тони. — Никогда не думал, что все мы окажемся в таком месте!»

«Нет, папа, — ответила Мадонна. — Только ты и я. Мы с тобой прошли долгий путь».

Глаза Тони наполнились слезами. Он покачал головой и слабо улыбнулся. «Господи, ты только посмотри на себя, — сказал он. Мадонна подняла Рокко в воздух и скорчила ему смешную рожицу. — Ты стала матерью… Скоро станешь женой. Посмотри, как все хорошо сложилось, Нонни». Тони искренне гордился дочерью.

«Па-апа!» — воскликнула смущенная Мадонна. Она почувствовала, что слова отца услышали все вокруг.

«Я именно это хотел сказать», — настаивал Тони.

«Ну ладно, оставим это, — уже мягче сказала Мадонна. — Я сейчас заплачу».

«И мы все заплачем вместе с тобой», — раздался новый голос. Это был Гай. Он неслышно подошел к Мадонне. На Гае были удобные вельветовые брюки, толстый шерстяной свитер. Он широко улыбался.

Мадонна обернулась. «О, я тебя не заметила. Ты вечно подкрадываешься неслышно, — засмеялась она и передала Гаю ребенка. — Возьми мальчика. Я ухожу».

«Куда это?» — спросил Гай.

«Туда, где я смогу как следует выплакаться», — ответила Мадонна.