Девушка из золотого атома (сборник) - Рэй Каммингз

Везде были видны следы ржавчины, валялись стружки и опилки, одна или две матрицы. Резиновые элементы на последних еще можно было разглядеть, а вот буквы уже почти стерлись.

Окутанная роскошной мантией блестящих волос, девушка присела, чтобы лучше разглядеть этот странный и непонятный феномен. Она хотела было поднять одну маленькую литеру, но та рассыпалась в ее пальцах, превратившись в мелкую белую, почти неосязаемую пыль. Вскрикнув дрожащим голосом, Беатрис отпрянула, охваченная ужасом.

— Боже мой! — прошептала она, — что все это значит?

Несколько мгновений девушка стояла ошеломленная, не в состоянии шевелиться и о чем-либо думать. Почти не дыша, в изумлении созерцала она спектакль в этом театре смерти.

Беатрис бросилась к двери. В коридоре посмотрела направо и налево, повернула голову к обвалившейся лестнице, покрытой, как и все вокруг, пылью и паутиной. Громко крикнула:

— Эй! На помощь! На помощь!

Ответа не было.

Только эхо глухо отозвалось, что еще больше укрепило ее в сознании полного и жуткого одиночества.

Как? Ни единого живого звука? Даже самого маленького? Ничего!

С когда-то шумных и оживленных улиц города сейчас не доносилось ни малейшего звука.

Только свинцовая тишина, из которой, казалось, была слеплена эта удушающая атмосфера. Тишина, окутывавшая Беатрис саваном смерти.

Ошеломленная, пораженная всеобщим хаосом, дрожащая, вбежала она в кабинет. Вдруг ее нога задела какой-то твердый предмет, погруженный в пыль.

Беатрис нагнулась, подняла его, осмотрела.

— Моя стеклянная чернильница! Как? Только такие предметы еще и сохранились?

Это был не сон, а реальность. Она начала, наконец, понимать, что случилась какая-то огромная, немыслимая катастрофа, что трагическое бедствие обрушилось из космоса на Землю.

— А моя мама! — воскликнула Беатрис, — моя мать… мертва, сейчас мертва? Но как давно?

Беатрис не плакала, а лишь застыла в ужасе. Вскоре она начала дрожать от холода, ее зубы стучали.

Девушка стояла опустошенная, не зная, что делать и куда идти. Случайно ее блуждающий взгляд упал на дверь, ведущую в кабинет Штерна, его лабораторию и комнату для консультаций. От двери осталось лишь несколько гнилых досок, свисающих на ржавых петлях.

Шатаясь, Беатрис направилась туда. Роскошные развевающиеся волосы делали ее похожей на средневековую леди Годива. Горячие слезы обжигали лицо. С трудом передвигаясь, она крикнула сдавленным от страха голосом:

— Мистер Штерн! Эй, мистер Штерн! Вы тоже умерли? Это невозможно! Это более чем ужасно!

Нерешительно, боясь увидеть новые ужасы, Беатрис попыталась разглядеть что-либо, несмотря на слепящую пыль. Страшное предчувствие тисками сжало ее сердце при мысли о том, что она может увидеть, но еще больший страх испытывала она перед тем опустошением, что царило позади нее.

На мгновение она остановилась на развалившемся пороге, опираясь левой рукой на сгнившую дверную раму. Затем с криком устремилась вперед, и в этом крике страх уже уступил место радости, а отчаяние — надежде.

Беатрис забыла, что была совсем голая, если не принимать во внимание мантию распущенных волос. Она забыла про разрушение и хаос.

— Слава Богу!

Там, в кабинете, среди различных обломков, которые почти превратились в прах, ее удивленные глаза различили мужской силуэт — тело Аллана Штерна.

Он был жив!

Штерн пристально вглядывался в нее, но не видел; потом неуверенно протянул руку.

Он жив!

Она была не одна среди этих руин.

Разговор

Пока Беатрис смотрела на него, радость в ее глазах погасла. Он ли это?

Да, это он. Она узнала его, несмотря на жуткие лохмотья, на длинную рыжую, покрытую пылью бороду и фантастические усы, несмотря на неподвижный бессознательный взгляд.

Но какая немыслимая метаморфоза! В памяти всплыл совершенно иной облик этого человека, бывшего когда-то ее шефом: чисто выбритого, уверенного в себе, элегантного и остроумного, способного одновременно решать тысячу сложнейших вопросов и руководить многочисленными работами.

Теперь этот человек был неподвижен и совершенно беспомощен. Но, услышав голос Беатрис, он вдруг пробудился и протянул к ней дрожащие руки. Затем замер и пристально посмотрел на девушку.

Он еще не успел привести в порядок свои мысли, овладеть собой.

Беатрис увидела страх в его покрасневших моргающих глазах.

Но вскоре инженер сумел взять себя в руки. Под взглядом едва переводящей дух молодой женщины, стоящей на пороге, он прогнал свой страх. Она вновь увидела его столь же смелым, как и прежде.

Беатрис видела состояние души мужчины по его лицу и почувствовала себя увереннее.

За то долгое время, когда мужчина и женщина разглядывали друг друга, как дети, очутившиеся на страшном и темном чердаке, когда ни одно слово не сорвалось с их уст, между ними установилось безмолвное понимание.

Подчиняясь внутреннему инстинкту, девушка подбежала к Штерну. Позабыв о приличиях и своей наготе, она схватила инженера за руку и спросила дрожащим, прерывающимся голосом:

— Что это? Что все это может означать? Скажите мне!

Она просто вцепилась в него.

— Скажите мне правду и спасите меня! Это действительность?

Глядя на нее, Штерн грустно улыбнулся. Затем он осмотрелся. Губы его дернулись, но он не вымолвил ни слова. Штерн сделал очередное усилие и заговорил хриплым голосом, будто многолетняя пыль мешала ему нормально выговаривать слова:

— Там, там… Не бойтесь. Должно быть что-то произошло, пока мы… пока мы спали. Я узнаю это. Нет причин для беспокойства.

— Но… Но посмотрите!

В отчаянии она показала на окружающий их хаос.

— Да, я вижу. Но это неважно. Вы живы, я тоже жив. Нас как минимум двое. Может быть, где-то есть еще люди. Вскоре мы это узнаем. И что бы ни случилось, мы все преодолеем.

Он повернулся и, придерживая истлевшие лохмотья того, что еще недавно было строгим городским костюмом, пробрался через обломки к окну.

Если вам когда-либо приходилось видеть старое огородное пугало, согнувшееся под порывами ветра, у вас будет полное представление о внешнем виде инженера Штерна. Ни один бродяга не мог бы представлять собой столь потрясающее зрелище.

Спутанные, покрытые толстым слоем пыли волосы спадали ему на плечи, а всклокоченная борода доходила до пояса. Даже его брови, обычно редкие, были похожи на небольшие пучки соломы.

Однако внешний вид мало беспокоил Штерна. Быстрым движением инженер разорвал толстую сеть паутины с запутавшимися в ней мертвыми насекомыми, густо оплетавшей зияющий проем окна.