До последнего - Дэвид Балдаччи

Так прошло несколько минут. Потом ее снова куда-то швырнули, после чего она услышала хлопок и металлический лязг и поняла, что снова оказалась в багажнике автомобиля. Машина вскоре тронулась с места. Клер, которую бросало из стороны в сторону в душном багажнике, затошнило. Примерно через час тряска усилилась, и она поняла, что машина съехала с шоссе и покатила по извилистой, неровной дороге. Неужели ее решили завезти в глухой лес, чтобы там убить и оставить ее тело на съедение животным и насекомым? В принципе в этом не было ничего невероятного. Клер довелось работать с полицией, и она собственными глазами видела тело изнасилованной и убитой женщины, пролежавшей в лесу около двух недель. Кроме скелета, от нее мало что осталось. Неужели ей, Клер, тоже уготована такая участь?

Вскоре дорога стала еще хуже, и Клер пару раз швырнуло так сильно, что она ударилась головой и даже вскрикнула от боли. Машина ехала то медленнее, то снова увеличивала скорость. Наконец она куда-то свернула, проехала еще немного и остановилась. Шум мотора стих, дверцы захлопали, после чего Клер услышала приближающиеся шаги. Клер сжалась в комок; до сих пор ей еще не приходилось испытывать такого острого чувства собственной незащищенности и беспомощности. Как ее будут убивать? Выстрелят из пистолета в голову? Интересно, почувствует ли она при этом боль? В Веба стреляли много раз, дважды он был тяжело, почти смертельно ранен и чувствовал прикосновение холодных щупальцев смерти. Но он выжил, потому что был борцом по натуре. Он попадал в чрезвычайно опасные переделки и умудрялся выйти из них живым. Между тем ее собственный опыт по части жизненных испытаний был ничтожен. Ничто, кроме давнего развода, который, впрочем, прошел довольно гладко, не нарушало плавного течения ее жизни. Находясь в отчаянном положении, Клер впервые спросила себя, что дает ей право, помимо всевозможных дипломов и научных званий, врачевать психические травмы других, куда более сильных, чем она, людей. Веб, например, был очень сильным человеком; Клер же считала, что она такой силой не обладает. Поэтому, когда багажник машины открылся, она глубоко вздохнула и, хотя на глазах у нее была повязка, зажмурилась. В следующий момент кто-то поднял ее и извлек из багажника. Это не был доктор О'Бэннон, который, она знала, был физически довольно слабым. А потом на Клер обрушились звуки. Она слышала шум леса и крики животных. Возможно, это были хищные животные, которые после ее смерти соберутся вокруг нее, чтобы пожрать ее останки. От этой мысли ей стало так нестерпимо тоскливо и жутко, что у нее из глаз потекли слезы. Сначала она пыталась их сдерживать, но потом дала им волю. Людям, которые ее схватили, наверняка было на это наплевать.

Человек, который нес ее на плече, двигался по неровной почве и несколько раз споткнулся. Но потом он стал ступать по твердому покрытию. Что это было — дерево, кирпич или камень, она не знала, зато заметила, как изменились окружавшие ее звуки. В следующее мгновение она услышала скрип открывающейся двери. Это особенно ее удивило, поскольку она считала, что находится в бог знает какой глуши. Сначала она подумала, что ее внесли в хижину, но потом услышала шум каких-то механизмов и плеск воды. Что это — горный поток или река? Быть может, рядом плотина или дамба? Так где же ей суждено остаться навеки — на дне реки или омута? Сначала ей казалось, что ее несут вверх; потом у нее, напротив, стало складываться впечатление, что человек, который тащил ее на плечах, куда-то спускается. Впрочем, она ни в чем не была уверена, так как лишилась всякой способности ориентироваться в пространстве. Ее опять затошнило, а от того, что в живот ей время от времени утыкалось твердое плечо ее похитителя, ей отнюдь не становилось легче. Помимо всего прочего, она чувствовала сильный запах какого-то химического вещества, но какого именно, определить не могла, поскольку все ее чувства пребывали в полнейшем хаосе. У нее мелькнула мысль, что, если ее стошнит на похитителя, она почувствует некоторое удовлетворение, но потом она решила, что это всего лишь ускорит ее конец.

Заскрипела, открываясь, еще одна дверь, и Клер решила, что ее внесли в какую-то комнату. Потом ее бросили на что-то мягкое — вероятно, на постель. Она чувствовала, что у нее неприлично высоко задралась юбка, и обязательно бы ее поправила, если бы у нее не были связаны руки. Когда человек, который ее нес, дотронулся до этого предмета ее гардероба, она напряглась, решив, что он готовится добавить к списку своих преступлений еще и изнасилование, но ничего подобного не произошло. Он лишь одернул на ней юбку, приведя ее в нормальное положение.

Потом он заставил ее поднять над головой руки и защелкнул на них что-то металлическое. Предположительно, он приковал ее наручниками к спинке кровати или вделанному в стену стальному кольцу. Как только он от нее отошел, она попыталась опустить руки, но наручники держали ее крепко, и она поняла, что ей придется оставаться в таком положении неизвестно сколько времени.

— Воду и пищу вы получите позже. Пока же попытайтесь успокоиться и расслабиться, — сказал похититель.

Этот человек был ей незнаком. Хотя, дав ей совершенно неуместный в данной ситуации совет «успокоиться и расслабиться», он не шутил, в его голосе определенно звучала насмешка.

Дверь закрылась, и Клер снова оказалась в одиночестве. Во всяком случае, она так думала, пока не ощутила рядом с собой какое-то движение.

— Как вы себя чувствуете, леди? — спросил у нее Кевин Вестбрук.

47

Клер не перезвонила, а в отеле сказали, что в ее номере никого нет. После этого Веб разволновался не на шутку. Он позвонил ей домой, но там ее тоже не оказалось. Не было ее и в офисе, но, как выяснилось, у нее был свободный день. Разумеется, она могла поехать на прогулку за город, но почему в таком случае она не отвечала по мобильному? Профессиональное чутье Веба говорило, что что-то случилось.

Оставив Романо в Ист-Уиндз, Веб поехал в отель. Это не было одно из тех заведений, где приход и уход постояльцев хоть как-то отмечался. По этой причине из разговора с обслуживающим персоналом Веб не почерпнул ничего для себя полезного. Никто не помнил, входила ли Клер вчера вечером в холл отеля или нет. Тогда Веб поехал к ней домой, заглянул на задний двор и, заметив открытое окно, забрался внутрь. Он осмотрел дом комнату за комнатой, но не обнаружил ничего, что могло бы подсказать, где находится Клер. Правда, Веб нашел телефон и адрес ее дочери, но она училась в Калифорнии и было сомнительно, чтобы Клер отправилась к ней в гости. Звонить же девушке Веб не хотел, поскольку неожиданный звонок агента ФБР, осведомляющегося о местопребывании ее матери, мог основательно ее напугать.

Потом Веб отправился к Клер на работу. Доктора О'Бэннона, который занимал соседний офис, в кабинете не было, но женщина, работавшая на одном с ними этаже, сказала, что с Клер не разговаривала и, где она может быть, не знает.

— Три выстрела, и все по нулям, — пробормотал Веб и направился к лестнице.

Спустившись на первый этаж, он подошел к охране и, предъявив свое удостоверение, спросил, не произошло ли в здании вчера вечером чего-нибудь необычного. Охранник, увидев жетон агента ФБР, взял под козырек, после чего достал журнал и принялся просматривать записи, оставленные человеком, дежурившим в ночную смену. Хотя Веб знал в лицо многих охранников лечебного корпуса, этого молодого парня он припомнить не мог и решил, что его перевели из другого здания.

— Да, в 12.30 ночи был зафиксирован звонок из кабинета доктора Дэниэлс. Она сказала, что у нее в офисе выключился свет. Охранник из ночной смены сообщил ей, что свет в здании горит, высказал предположение о неисправности пробок в ее офисе и предложил свою помощь. — Молодой коп читал записи в журнале происшествий высоким, визгливым голосом. Казалось, что он еще не совсем вошел в пору половой зрелости. — Доктор Дэниэлс от помощи отказалась и повесила трубку. — Коп поднял на Веба большие глаза и с надеждой спросил: — Быть может, вам требуется мое содействие?

Парень прямо-таки рвался в бой. Веб отметил, что он вооружен, хотя, возможно, носить оружие в лечебном корпусе ему и не полагалось.

— Насколько я знаю, охранники должны регистрировать всех входящих и выходящих. Меня, во всяком случае, вы записали.

— Совершенно верно.

Веб с минуту подождал, но, поскольку парень не понимал, чего от него хотят, спросил:

— Могу я заглянуть в регистрационный журнал?

Парень вскочил со стула. Вполне возможно, он видел Веба по телевизору, слушал комментарий телеведущего к недавним событиям и считал Веба психом, с которым лучше не спорить, если хочешь избежать немедленной смерти. Что ж, в данной ситуации подобный имидж Веба вполне устраивал.

— Так точно, сэр.

Вытащив из ящика стола регистрационный журнал, он передал его Вебу. Пролистав страницы, Веб обратил внимание, что в шесть часов вечера записи прекратились.