Собачья работа - Галина Романова

— Да, но мы при этом не воровали артефактов из тайников!

— Вы хотите сказать, что это сделал он? Но зачем?

Я вздохнула. Да, это самый главный вопрос. Для всего на свете нужна причина. И вряд ли речь идет только об уничтожении «опасной твари» и мести за убитых братьев. Должно быть что-то еще. Что-то материальное, ибо только «орлы» могут позволить себе работать за идею. Все остальные, предпринимая какие-либо усилия, надеются получить вполне материальное вознаграждение.

Коршун правильно понял мой вопросительный взгляд. Во всяком случае, он кивнул, когда мать Любана мягко поинтересовалась:

— Вы удовлетворены? Могу ли я еще чем-то помочь?

— Можете, — ответил мой спутник. — Нам нужны родовые книги старых шляхетских родов и… ужин, если не затруднит!

Женщина вздохнула, видимо, уже жалея о своей доброте, но кивнула и махнула рукой:

— Прошу следовать за мною!

Монастырская библиотека вплотную примыкала к гостинице и представляла собой двухэтажное здание. На первом этаже располагались хранилище и скрипторий,[16] а также покои сестры-экономки и какие-то мастерские. Верхний зал занимала собственно библиотека. Здесь вкусно пахло старыми кожами, клеем, красками, пергаментом. Но, наверное, не так, как внизу. Большую часть помещения занимали стеллажи с книгами. Стеллажи стояли и вдоль стен, а возле окон, забранных мелкими решетками, высились специальные подставки, где лежали огромные толстые тома, прикованные цепями. Несмотря на приоткрытые окошки, было душновато.

Мать Любана подозвала двух сестер-библиотекарей, поручила нас их заботам и удалилась, пообещав, что за нами зайдут перед вечерней трапезой.

— Что мы ищем? — поинтересовалась я у Коршуна, пока монахини тащили нам несколько толстых томов, переплетенных в старую телячью кожу. — Все о Хашах?

— Да. Любые упоминания. Но можно начать с хронологии и родословной.

Я кивнула. Родословные списки иногда таят в себе массу загадок и ответов на самые неожиданные вопросы. Например, в роду Брылей, к которому я имела честь принадлежать, на самом деле имелось несколько ветвей. У того самого Лешека Брыля, которому от короля Людмила достался мой меч, родилось четверо сыновей. Один стал «орлом», остальные положили начало трем семьям. У моего отца было два младших брата. Один стал монахом, а другой занялся торговлей и порвал с родственниками. Но если копнуть поглубже, то можно выяснить, откуда родом были первые Брыли, где и при каких обстоятельствах они получили свой герб… Да-да, у меня есть родовой герб и мое полное имя Дайна-Ядвига Тура-Брыльская. В главном столичном монастыре на моей родине в точно такой же библиотеке, в таких же книгах есть упоминание о моем роде с краткими биографиями всех моих предков и перечислением семейств, с которыми мы состоим в гербовом родстве.

Интересно, а какое полное имя у Тодора Хаша? Они ведь должны быть Хаши какие-то… Сейчас узнаем… Вот будет интересно и здорово, если они окажутся Хаши-Пустопольские! Тогда получится, что мы имеем дело с боковой ветвью княжеского рода.

Потертые пергаментные листы шелестели под пальцами. На каждый род было отведено несколько страниц. На первой — герб с подробным описанием и полное название рода, а также упоминание, какой землей и где он владеет, даже если это — всего лишь дом с огородом и яблоневым садом. Дальше шел перечень предков, начиная от самого первого и до последних, тех, кто в данный момент продолжал династию, или тех, на ком она прервалась. Следующие страницы занимали биографии каждого из предков. Изначально на каждое семейство отводилось одинаковое количество страниц, но впоследствии там, где их не хватило, подклеивали новые. И только неисписанные листы угасших родов блистали чистотой как напоминание о том, что вот здесь могли бы быть упоминания о живых людях… Эх, через пару десятков лет и нашему роду грозит та же участь — если не объявится родственник из какого-нибудь бокового семейства и не предъявит права на имя и родовое поместье. Сыновей-то у моего отца нет и династию продолжать некому.

Все фамилии располагались не по порядку, а по значимости — самые древние в начале, те, что появились позже — ближе к концу. Но в первых двух книгах не нашлось никакого упоминания о Хашах. Ни в качестве самостоятельного рода, ни в качестве боковой ветви. И даже про старинного князя Хорошку, чей сын стал холопом, тоже не было ни слова. Ну да, какое там благородное происхождение у холопа? Небось так и закончил свой род в прислугах. А его дети и вовсе не знали другой судьбы…

Мы просматривали другие два тома, когда явились посланцы от матери Любаны с приглашением на трапезу. У меня к тому времени уже так урчало в животе, что привычные к воздержанию монахини косились с неудовольствием.

— Ну и какие результаты? — приветствовала нас в трапезной настоятельница. — Нашли, что искали?

Мы с Коршуном переглянулись. Из шести принесенных книг (Пустополь невеликое княжество, там проживает не так уж много шляхетских родов) осталось только две. И шансы таяли с каждой перевернутой страницей.

— Пока нет.

— А что вы ищете?

— Родословную рода Хашей.

— Зачем?

— Ну, мы думали, что есть какие-то зацепки в прошлом… какие-то причины…

— Их нет!

Я почувствовала себя опустошенной.

— То есть как?

— А вот так. — Мать Любана прошла на свое место во главе стола и сделала знак нам, гостям, устроиться рядом. С другой стороны располагались другие гости монастыря — вернее, те, кто в данный момент жил в монастырской гостинице. — В родословном древе Хашей нет ничего именно потому, что родословного древа не существует.

Я как стояла, так и села. Хорошо, не мимо стула.

— Хаши — не шляхта!

ГЛАВА 19

Не передать в двух словах всех чувств, которые я испытала в тот вечер. Всего одно слово — и какой результат! Ошеломлен был и Коршун, который даже забыл проверить монастырскую гостиницу. Все равно, это уже не имело большого значения.

Я возвращалась в замок со смешанным чувством опустошения и нетерпения. Да-да, в тех двух книгах, как и следовало ожидать, не нашлось ни одного упоминания про род Хашей. Это был просто старый рыцарский род (по словам матери Любаны, не менее пяти поколений), не имевший ни земельного надела в собственности, ни герба. По сути дела Хаши являлись всего лишь привилегированными гайдуками, заслужившими особое отношение исключительно потому, что служили князьям Пустопольским больше ста лет. Настоятельница много рассказала мне о том, кто такой Генрих Хаш, ее несостоявшийся жених. Нет, она не произнесла ни одного плохого слова, где-то в глубине души нежно храня воспоминание о первой и последней любви. Но я, шляхтенка в шестом поколении, прекрасно понимала то, что она не хотела и не могла рассказать.