Затерянные миры - Антон Фарутин

меня. Каюсь, я не выдал к ней своего интереса. Мне кажется они готовили ее к какому-то ритуалу.

– Слава богу, она жива! – восторженно воскликнул Мороний. – Я так рад! Что же вы сразу-то не сказали, а?! Это же такая новость! Я так безмерно скучаю по ней эти дни…

– Тише, Мороний, они могут следить за нами. Ксандр здесь явно не один, да и костюмы невидимки вы тоже видели. Нам нельзя открыто показывать свой интерес.

Немец резко поднялся со своего места и тут же покачнулся от боли. Несмотря на это он отверг помощь Пирсона и подошел вплотную к Стоуну, заглядывая ему в лицо.

– К ритуалу?! – глаза Фогеля сверкнули яростью. – Джек, ты называешь это хорошей новостью?!

– Да, потому что мы теперь наверняка знаем, что она еще жива и где ее держат. У них явно что-то там намечается, да и я им зачем-то нужен, вот только пока не понимаю зачем… – Джек потер переносицу, напрягая свой аналитический мозг, но данных отчаянно не хватало. – Девушка служит заложницей, значит они уверены, что контролируют ситуацию. Думаю у нас есть в запасе немного времени, чтобы подготовится.

– Подготовиться к чему? – не понял антиквар и перевел беспомощный взгляд на Дитмара.

– К штурму цитадели, – согласно кивнул немец, глядя в глаза Стоуна. – Мы вытащим ее оттуда!

Глава 13. Пища богов

Когда Хельга очнулась вновь, служанка уже заканчивала процедуру омовения и собиралась уходить. Значит они снова проводили над ней эти ужасные медицинские эксперименты!

В памяти почему-то возник образ Джека, но она даже не знала как ей к этому относиться. С одной стороны при воспоминании о нем в душе Хельги возникало приятное чувство, схожее с ощущением того, как вернувшись в морозный день с улицы, ты берешь в ладони горячую кружку ароматного глинтвейна и делаешь первый глоток. Это теплое чувство расплывалось внутри, наполняя сознание уютом и мягкой радостью. С другой стороны именно Стоун передал её в руки Ван дер Деккена, который в свою очередь уже на второй день обменял девушку на что-то более ценное. Ощущение того, что ты – просто вещь, предмет торга и обмена, делало ее положение унизительным и невыносимым. Как он мог так поступить с ней?!

Она столько месяцев искала его, волновалась, предпринимала рискованные авантюры и совершала абсолютно немыслимые безрассудства – и ради чего?! Чтобы любимый человек при встрече не обмолвился с ней даже парой слов? Отдал ее в рабство этим уродливым тварям?!

Существо в холщовом балахоне словно уловило её мысль о себе и пристально посмотрело своими черными глазами в лицо немки. Замерев так на несколько секунд, рептилоид будто бы пытался по её выражению понять о чем она думает. Да, эти твари и впрямь были довольно чувствительными! Вынужденно наблюдая за ними уже несколько дней, Хельга сообразила, что у серо-зеленых тварей было очень остро развито чувство или вернее ощущение тревоги и опасности. Стоило ей плохо подумать или выругаться про себя, как Тени моментально реагировали на ее помыслы, будто улавливая их бугорками на своей ороговевшей кожей.

Грей сморгнул и продолжил перебирать инструменты на столе, а ее мысли, тем временем вновь вернулись к Джеку. А что если она не права? Может он тоже уже побывал в этой лаборатории и эти… она замялась, подбирая слова, чтобы снова не привлечь к себе внимания – эти существа… Что если они что-то сделали с Джеком? Ведь он провел на острове намного больше времени и возможно, что они уже успели покопаться и в его мозгу тоже. Мозг… он явно интересовал их.

Рептилоид плавно переместился вправо на несколько метров. Полы его длинного халата слегка колебались и Хельга уже давно разглядела странную “обувь” своих пленителей. Это было что-то наподобие сандалий, вот только не совсем обычных. Устройство в виде компактного диска позволяло своим обладателям парить на небольшой высоте над полом, отчего складывалось впечатление, что Тень не шла, а именно плыла по воздуху. Впрочем, таких чудес она уже насмотрелась здесь вдоволь и пора было подумать о том, как выбираться отсюда.

Тварь взяла какой-то предмет со стола и ловко развернулась на своем ховерборде вокруг своей оси. Взгляд неприятных вертикальных зрачков снова скользнул по её обнаженной фигуре, надежно пристегнутой за руки к металлической дуге у изголовья. К своей наготе она уже давно привыкла, а вот к привычке серо-зеленых уродов залезать к ней в мозг – нет. Телепатическое общение отчего-то было ей крайне неприятно.

Они проделывали это с ней каждый день. Вводили в её тело длинные прозрачные иглы, наполненные какой-то светящейся жидкостью, ничуть не заботясь хотя бы о минимальном наркозе или анестезии. Это было больно. Очень больно! Хельга хорошо запомнила самый первый раз, когда игла медленно вошла ей в пупок и сумасшедшая боль пронзила всё её тело. Слёзы брызнули из её глаз помимо воли, а ведь она собиралась быть сильной, хотела стоять насмерть до конца. Тогда-то в её голове и прозвучал впервые этот ужасный голос:

– Не бойся меня. Мы не причиним вреда твоему телу. Расслабься… и прими боль.

Грудь, сердце, горло, живот, гениталии, ноздри, темя – всё было предметом этих жутких исследований.

После каждой такой экзекуции, во время которой её тело пронзали иглами и затем опускали в странный, липкий словно смола, раствор, она погружалась в сон. Это не был обычный сон с картинками и приятным отдыхом. Это было погружение в особое, ни с чем несравнимое состояние, граничащее между жизнью и смертью. Они словно готовили её к чему-то, каждый раз усложняя и удлиняя процедуру. В этом вихре ярких вспышек, перемежающихся с темной бездной, она ощущала как нечто большое и неведомое словно бы соприкасалось с её сознанием. Это были странные видения, которые были ей смутно понятны, хотя они и не имели конкретной формы. Неведомая информация прогонялась через её мозг, который в этот момент вовсе не принадлежал ей. Они использовали его для каких-то своих целей и девушка могла лишь наблюдать за тем как странные радужные образы проносятся перед её внутренним взором. Часто под конец процедуры она видела большой светящийся куб, который вращался в темном пространстве, слегка изменяя свою форму и превращаясь из куба в округлый кристалл, и вновь становясь кубом. На него было больно и неприятно смотреть, хотелось закрыть глаза, но они и так уже были закрыты. Созерцание этого видения словно выворачивало наизнанку её сознание и возникало сильное головокружение, отчего её начинало тошнить. А потом она приходила в себя.

– Сегодня мы