Сталь и шелк. Акт второй - Алиса Рудницкая

себя. – Не так я себе представляла этот разговор. В конце-то концов… у нас сейчас есть и поважнее темы для обсуждения. Например то, почему знает о нашей тайне Мрамор. Послушаешь? Или просто еще покричишь на меня?

Я криво усмехнулась, отступая на шаг. Интересно, кто это так повлиял на нашу вечно страдающей от чувства вины Эби – я или Фрино?  Вроде бы и те же, раздражающие риторические вопросы, вместо действия, но как изменился тон.

Кричать дальше, мне резко расхотелось. А вот плакать захотелось еще сильнее, но я только самым своим ядовитым тоном сказала:

– Ну, давай. Я внимательно слушаю рассказ о том, почему ты мне не сказала, что Мрамор знает о нашей тайне... и то, когда ты собиралась рассказать об этом своему дорогому Фрино.

– Мрамор сам узнал, – нахмурилась Эби. – Догадался по табличкам в библиотеке. И мы ему с тобой жизнью обязаны. Потому что, если бы он не подкинул мне тогда ту книжку, в которой говорилось, что нам светит за запрещенную магию, мы могли бы с тобой кому-нибудь проболтаться. И, кто знает, чем бы все это закончилось. А тебе я не рассказала об этом… вот по этому. Я тебя, знаешь ли, боюсь.

О как. Боиться. Интресные заявочки.

– И это от страха передо мной, ты так мастерски уходишь от ответа на мой второй вопрос?

– Да что ты привязалась к нашим с ним отношениям! – разозлилась окончательно подруга.

– Может потому, что ты в моем теле с ним отношения мутишь?!  –   и я тоже не сдержалась.  –   О чем ты вообще думаешь?!  Что так будет всегда?

– А ты? Ты там с Хоуком что только не делала! Тебе, значит, можно, а мне нельзя? Так что ли получается? И чем он вообще лучше Фрино? Фрино по крайней мере я нужна не для того, чтобы детей делать! А Хоук меня и тебя рассматривает исключительно как…. подстилку. Жену для галочки чтобы примкнуть к знати на Кронусе.

–  Ну может тебя он и рассматривал, раз ты больше ни на что и не годилась! -  вырвалось у меня от злости. И пусть я сразу же пожалела об этом, но идти на попятную сейчас.. ни за что.

– Вот значит как ты обо мне думаешь? – почти зарычала Эби. – Идет. Можешь и дальше так думать. Мне все равно. Ты мне больше не подруга. Ох… прав был Мрамор, не надо было с тобой даже рядом стоять. Но спасибо. Раскрыла мне глаза. Я хотела по хорошему… но теперь понимаю, что не получится. Потому говорю прямо. Можешь, что хочешь делать – я не отдам тебе тело. Даже не надейся.

– Ну ты, оказывается, и эгоистичная  сука, – у меня просто в голове не укладывались ее слова. Не подруга. Вот так прямо – бац, не посюсюкалась с ней разок –  и уже не подруга.

– Да, я сука, – разозлилась еще больше Эби. Хотя куда уж больше. – От тебя знаешь ли заразилась. И знаешь... твое тело замечательное. Пить и спать с Фрино в нем было сплошное удовольствие! А теперь прости, мне пора. Пойду развлекаться с собственным парнем, раз я такая эгоистичная сука. А когда Хоук сдаст тебя после свадьбы в бардель, мы еще посмотрим, кто из нас двоих был наивной дурой.

И она, развернувшись, бросилась к двери.

Я захлопнула ее магией перед самым носом Эби.

–  Мы еще не договорили,  –   меня буквально трясло от злости.

– Мне нечего тебе сказать, – выплюнула Эби. – Спасибо, с глухими не разговариваю.

– Я бы слушала тебя, если бы ты хоть что-то хотела мне рассказывать. Но тебе плевать. Тебе плевать на собственный дом, я понимаю, но мне нет...я хочу вернуться. Хочу свою жизнь. Я не собираюсь до конца своих дней строить из себя Абигейл Руоль. Так что даже не надейся, что я просто так  позволю тебе оставаться в моем теле.

Мы обе были полны эмоций – куда более сильных, чем от зелий Кеши – и я безумно хотела вернуться в свое тело. Все должно было получиться.

И на какой-то миг получилось. Какой-то миг я смотрела на разъяренное лицо Эби, стоя у двери в своем родном теле.

А потом она вышвырнула меня прочь.

Не знаю, откуда в ней взялось столько сил, но чувство у меня было такое, будто в самую мою душу пробрались черные холодные руки и выдернули меня обратно, в это чертово белобрысое тело. Жест такой сильный, такой уверенный, что я поняла – моего тела мне действительно больше не видать. Что это была не пустая, невыполнимая угроза, а констатация факта.

– Я тебе уже сказала – не отдам, – сказала она, посмотрев на меня жестким, ледяным взглядом. – Можешь даже не пытаться. И не подходи ко мне больше вообще. Удачи с Хоуком.

И, срезав с дверной ручки мою магию, она все же ушла. Хлопок двери прозвучал, как пощечина. И я все же расплакалась.

Глава 48. Абигейл

Я была зла.

Нет, я была в ярости!

Эта ярость бурлила во мне, словно кипяток в чайнике, все время норовя на что-нибудь вылиться. Магия так взбесилась, что над головой начинали неистово мигать шары-светлячки.

Да как она вообще посмела назвать меня своей подругой? Зачем вообще со мной разговаривала, если считает ни на что, кроме рождения детей, не годной подстилкой для Хоука? Это что же это получается… она меня что, жалела все это время? За дурочку держала? Все эти слезы, объятия… все было лицемерной ложью? И чего ради!?

Я быстро шагала по коридору академии. Мимо проносились красные витражи. По мере того, как я успокаивалась, светлячки у меня над головой мигали все меньше.

Противный голосок совести все настойчивее и настойчивее шептал мне о том, какая же я дура.

Но и Яна хороша, разве нет? Ну действительно, она ведь с Хоуком уже столько времени вместе. Она с ним целуется, обнимается – сама видела, когда на Пинионе вместе обедали, как они друг с другом близки. Видела – но ничего ей не сказала, даже не подумала. Мне было все равно, что она делает, я не лезла в их с Хоуком дела, и ждала от нее того же. А теперь получается, что я была не права? Получается, что ей можно, а мне – нельзя?