Команда - Фанфикс.ру Tansan

Минерва со вздохом вывела «удовлетворительно». К Сивилле не заглядывай, именно на такой результат и рассчитывал негодный мальчишка, когда выцарапывал у нее обещание не снижать оценку. Жаловаться Северусу в данном случае бесполезно, он лишь ухмыльнется и подсыплет в копилку своего факультета двадцать баллов за отличную манипуляцию. Слизеринцы…

Но если этот… хорек думает, будто игры с гриффиндорской деканшей сойдут ему с рук, он глубоко ошибается. Весьма глубоко.

Ничто не проходит бесследно.

Нехитрую эту аксиому Люциус Малфой прочувствовал на себе, обнаружив вдруг, что веками существующий порядок вещей перестал его устраивать. Проснувшись во вторник утром, аристократ вызвал в спальню Дибби, и когда тот подобострастно прогнулся, опуская на тумбочку поднос с кофе, Лорд Малфой едва не стукнул его по макушке с воплем «Ты чо, совсем?!»

Заменив в последний момент абсурдную фразу глубокомысленным «мгммм», Люциус отпустил эльфа и задумался. В прежней его картине мира домовики даже до статуса мебели не дотягивали, но после двух месяцев непрерывных салок, жмурок, квиддича, домашних концертов с танцами и хоровым пением мысль о неизбежном возвращении статуса-кво вызывала горькую оскомину и желание что-нибудь разбить.

К счастью, слизеринское правило номер один (если обстоятельства мешают жить в ладу с собой — смени обстоятельства) в отсутствие Темного Лорда действовало безупречно. Готовый жертвовать многим ради Большой Перспективы, Люциус терпеть не мог отказывать себе в мелочах.

Спустившись к завтраку, он поделился планами с Нарциссой. Жена возражать не стала, хотя и усомнилась в реальности затеи — тысячелетия рабской покорности хозяйскими капризами не выветришь. Но Люциус успел неплохо изучить психологию своих ушастых приятелей, и скептицизм Нарциссы ни капли не остудил реформаторского пыла.

Позавтракав, они отправились в бельевую, где Люциус самолично отобрал двадцать четыре новеньких наволочки, а быстро вошедшая во вкус Леди Малфой разнообразила фасон, расцветку и украсила каждую большим вышитым гербом. В полдень хозяева собрали домовиков в одном из парадных залов, и Люциус торжественно объявил реорганизацию местной эльфийской колонии в Подобающий Благородному Дому Малфоев Штат Слуг. Он вызывал ушастиков по одному, назначал на должность, зачитывал список обязанностей и отправлял к Нарциссе, которая с предельно серьезным выражением лица выдавала свежеиспеченным лакеям, горничным и егерям униформу.

Ошалевшие от такого выверта судьбы домовики до ужина ходили словно пришибленные, но к вечеру освоились и заважничали, наперебой хвастая друг перед другом новыми статусами, цветом наволочек и размерами хозяйского герба. Ужин прошел в настолько торжественной обстановке, что супруги впервые за всю историю семейной жизни пренебрегли традиционной застольной беседой ни о чем. Какие могут быть разговоры, когда вдоль стола, задрав нос, вышагивает по-павлиньи с салфеткой через локоть неописуемо гордый мажордом Дибби? Остается лишь сидеть, уставившись в тарелку, и молча давиться от смеха.

За прошедшие сутки Люциус раз пятьдесят успел поздравить себя с удачным компромиссом, но сейчас, рассматривая явившегося на ночь глядя в хозяйский кабинет Дибби, невольно засомневался: а не ударила ли чересчур радикальная реформа по хрупким эльфийским мозгам? Домовик почти окосел в попытке сохранить едва обретенное достоинство, но, несмотря на старания, чрезвычайно походил сейчас на своего чокнутого братца.

— Что ты несешь?

Дибби жалобно заморгал, стиснул на груди длиннопалые ладошки и мужественно повторил:

— Молодые хозяева прибыли с гостями, хозяин, сэр. Они в Угольной гостиной, хотят видеть хозяина, сэра.

Не ослышался.

— Дружок, — мягко, с ноткой тревоги проговорил Люциус, — ты не в себе. У меня только один сын.

Эльф затрясся.

— Дибби знает, хозяин, сэр. Молодой хозяин, наверное, решил пошутить.

Люциус напрягся. В прошлый раз шутка молодого хозяина закончилась для Главы Рода двухмесячным безумием. Чего ждать теперь?

— И сколько же моих отпрысков ожидают сейчас в Угольной гостиной?

— Много. Дибби посчитать?

— Дибби выпить успокоительного и отправляться в постель. — Люциус поднялся из-за стола, поправил в рукаве палочку. — Арифметику оставь мне. Если у Драко не найдется достаточных оснований для увеличения поголовья наследников, он об этом пожалеет.

Покончив с последней охапкой студенческих работ, Минерва отложила перо и потянулась, по-кошачьи выгибая спину. Мышцы отозвались привычной тянущей болью. Воистину, учителем надо родиться… Сорок лет изо дня в день одно и то же — лекции, контрольные, неуклюжие пассы с палочками, нарисованная на лицах внимательность, гаснущий энтузиазм в глазах первокурсников, мили переписанных с разной степенью старательности страниц из учебников — пресловутые домашние эссе, которые студиозусы упорно выдают за попытку мыслить. И все это ради редкого огонька интереса, что загорается порой в полусонной аудитории — не столько благодаря процессу образования, сколько вопреки ему. Система, призванная взращивать ростки талантов, на деле давит их, обтесывает и силком утрамбовывает в рамки вековых стандартов, а мудрые педагоги — всего лишь послушные орудия в когтях этой беспощадной махины. Талантливая молодежь вынуждена идти в подполье, выставляя напоказ маску посредственности, и Филиус на педсовете безнадежно машет ладошкой: «Болото…» Сама Минерва, составляя характеристики на выпускников, ежегодно ломает голову над каждой второй, чего бы еще написать кроме «старателен и исполнителен», и при этом обойти напрашивающуюся формулировку «интеллектом не обременен». Такая вот характеристика грозила и Симусу Финнигану…

Минерва вытянула из груды проверенных свитков один, развернула. Агнес Глумси, четвертый курс, Хафлпафф. Оценка — «слабо»: даже не попыталась раскрыть тему, просто списала из учебника три абзаца подряд, Макмиллан тоже так делает. Тихая девочка, очень аккуратная, вся в себе. Что скрывается за ровными безликими строчками? Чем живешь ты, Агнес Глумси, чем увлекаешься, какие мысли доверяешь дневнику? Быть может, в твоей симпатичной головке зреет свой Закон Абсолютной Пустоты? Или там лишь звезды квиддича и последний хит Селестины Уорлок? Кто знает… Но ведь это и есть задача учителя — знать. И чтобы открыть для себя столь элементарную истину, профессору, декану, педагогу с сорокалетним стажем Минерве МакГонагалл потребовалось на восьмом десятке лет угодить в Команду и прослушать пламенную речь мисс Чанг об артефактах. Какой позор…

Взгляд зацепился за отложенное в сторону «эссе» Малфоя. А ведь Северус потакает своим змейкам не только ради победы в школьном кубке. С его точки зрения наглая выходка слизеринского старосты — это прежде всего показатель способности нестандартно мыслить, умения шагнуть за рамки общепринятых правил, ну и, разумеется, искусства извлекать выгоду из любых обстоятельств. Золотое правило Салазара — «Рассмотри, обдумай и используй»… Пожалуй, то, что стало открытием для Минервы, для Северуса давно уже не секрет. Мальчик с детства привык полагаться не на учебники и мнение взрослых, а на собственные силы и мозги, и теперь тому же учит других. Он действительно знает о своих подопечных все, в то время как Минерва до воскресной ночи даже не подозревала, кто на самом деле обитает в гриффиндорской башне. Северус, Северус, тебе бы капельку терпения с терпимостью, да умение оставить прошлое прошлому — и готов портрет золотого педагога. Жаль, что обстоятельства твоей юности — от отца до Волдеморта — не позволили найти иную основу для построения авторитета, нежели страх, иначе в последние лет десять Магическую Британию наводнили бы зельевары. Вот вам и секрет успеха Альбуса Дамблдора… Впрочем, Великий Учитель давным-давно забыл, что это такое — учить. Презрев когда-то чужие стереотипы, старик в конце концов стал жертвой своих собственных, оттого и совершает теперь ошибку за ошибкой, не желая признать очевидного: пора все менять.

Минерва встала, прошлась по кабинету, разминая ноги, и неожиданно для самой себя перекинулась в львицу. Сладко потянулась, наслаждаясь бурлящей в крови молодостью, одним прыжком перелетела через полкомнаты, вспрыгнула на подоконник и уселась, обернув вокруг мощных лап длинный хвост. На улице давно уже стемнело, за плотным слоем облаков не видать ни луны, ни звезд, лишь светится огонек в окне хижины Хагрида. Ту же картину наблюдал из этого окна гриффиндорский декан сто лет назад. И двести. И пятьсот. Хогвартс спит в уютных объятиях патриархального уклада. Весь Магический мир мирно дремлет, не взирая ни на каких Темных Лордов, а маглы тем временем покупают дачи на Луне… Пожалуй, ребят ждет задача пограндиознее войны с кровавым маньяком.

И ведь справятся, вне всяких сомнений, справятся. Волдеморта с Дамблдором они уже переросли.