Страсти Челси Кейн - Барбара Делински

– Ах, черт, это, небось, пармезан?!

Донна отрицательно помотала головой, поставила на стол кувшин воды и заторопилась назад в кухню, надеясь, что, возможно, внешний вид приготовленного ею изысканного блюда придется разгневанному мужу по душе, каким бы неприятным ни показался ему запах ее стряпни. Когда она вернулась в столовую, неся в руках большой поднос, навстречу ей вышел Джози.

Глаза его заблестели от восторга. В лице сына Бог послал ей просто ангела.

– Вот это здорово! – воскликнул он. – Выглядит потрясающе! Сейчас попробуем, каково это на вкус!

– Выглядит премерзко! – И Мэтью сморщил нос. – Что это там у тебя за отрава?!

– Креветки под соусом кэрри, баклажаны, цуккини и немного риса, – ответила Донна.

– Какие еще ветки?! Что ты несешь?!

– Кре-вет-ки, – медленно произнесла она и вышла на кухню за салатами.

Но Мэтью в этот день было не угодить. Он презрительно рассматривал зелень, словно ожидая, что листки салата перевернутся под его пристальным взглядом. Убедившись, что этого не случилось, он с недоумением уставился на Донну.

– Зеленый салат, – сказала она, кивком головы указав на тарелку.

– Я знаю, что это, черт возьми! Я продаю его, этот чертов салат, уже не первый год! Но мне хотелось бы знать, что он здесь делает, а?! Что ему понадобилось на этой тарелке?!

– Я решила подать его к креветкам.

Мэтью задумчиво кивнул, выпятив вперед нижнюю губу.

– Креветки, рисовые шарики, тушеные овощи, зеленый салат. А чем, скажи на милость, тебя перестал устраивать старый добрый бифштекс с картофельным пюре и зеленым горошком?

– Ты столько раз говорил, что я готовлю одно и то же изо дня в день. Ты ведь любишь креветки. Вот я и решила подать сегодня их для разнообразия.

– Это, наверное, очень вкусно, папа! – воскликнул Джози.

Мэтью метнул на Донну злобный взгляд.

– А чем тебе не угодил латук? По-моему, у нас в магазине его предостаточно! И помидоров, и огурцов сколько угодно! Почему ты вместо них решила накормить нас сегодня этой дрянью?!

Донна потратила столько времени и сил на чистку креветок, приготовление рисовых шариков и подливки для салата! Она хотела устроить семье небольшой праздник, и вот вместо благодарности Мэтью набросился на нее с незаслуженными упреками. Сердце ее переполняли обида и злость. Чтобы не дать выхода обуревавшим ее чувствам, она опустила глаза, села на свое место за столом и принялась молча накладывать еду на тарелки. Ей не хотелось продолжать этот глупый и бессмысленный спор с грубияном Мэтью. Но, ставя тарелку перед Джози, она уловила по его быстро шевелящимся губам окончание фразы, которую тот произносил:

– …что их мамы не умеют готовить так вкусно, как моя! Она перевела взгляд на Мэтью. Тот с перекошенным от злости лицом прокричал:

– Вот и пригласи сюда своих приятелей! Пусть они едят эту гадость, потому что я, черт побери, вовсе не намерен ею питаться! – С этими словами он схватил миску с салатом и вывернул ее содержимое на белоснежную скатерть. Клубничная подливка впиталась в сухую ткань, и посреди стола на мокром пятне осталась лишь горка зеленых листьев, покрытых розовыми каплями.

– Мэтью! – воскликнула Донна.

– Неужели ты надеялась накормить меня этим дерьмом?! – Он перевел взгляд на Джози. Донна также растерянно взглянула на сына.

– Да что же ты делаешь, папа? – возмутился подросток. – Ты сам говорил мне, что к вещам и к еде надо относиться бережно. Ведь ты даже не попробовал салат!

– Твоя правда, черт побери! И эту гадость я тоже пробовать не собираюсь! – Он схватил свою тарелку и, слегка размахнувшись, швырнул ее на дубовый пол.

Донна поднялась на ноги, дрожа от возмущения.

– Что ты себе позволяешь, Мэтью?!

Она видела, что Джози также встал со своего места, и молила Бога о том, чтобы мальчик своим вмешательством в их ссору не обозлил отца еще пуще.

Мэтью поудобнее уселся на своем стуле и, заложив большие пальцы рук за ремень, торжествующе улыбнулся.

– Это дерьмо не заслуживает ничего иного, кроме как быть выброшенным на помойку. Быстро наведи здесь порядок и приготовь нормальный обед. Я голоден!

Донна взглянула на пол. Ее стряпня, на которую она затратила столько усилий, лежала бесформенной массой среди осколков тарелки Мэтью. А она так надеялась, что муж останется доволен обедом! Но что ему до ее стараний, до ее чувств! Он никогда не упускал случая задеть и обидеть ее – словами, жестами, всеми своими поступками. А если этого ему казалось мало, то он пинал ее ногами или бил ребром ладони.

– Убери все это! – взвизгнул он так пронзительно, что Донна уловила колебания воздуха и обратила к нему растерянный взгляд. – Я голоден, черт возьми! И это заодно! – И он вывалил на пол все то, что оставалось на подносе.

Джози кинулся было к нему, но Донна остановила его, схватив за плечи.

– Он не смеет этого делать! – знаками показал ей мальчик.

– Он в плохом настроении! – быстро ответила она. Руки мальчика замелькали в воздухе, и из жестов сложились фразы:

– Ты столько времени провела у плиты и приготовила чудесный обед! А он ничего не попробовал и не дал поесть нам с тобой! Если ему не нравится то, что ты подала, мог бы пойти в ресторан или к «Крокеру». Ведь все равно позже он уйдет, чтобы напиться где-нибудь! Почему ты терпишь все это, мама?! Почему ты не уйдешь от него? Как ты можешь жить с ним под одной крышей?!

Разозленный этим диалогом жены и сына, Мэтью схватил со стола вилку и метнул ее в спину Донне. Донна почувствовала, как что-то острое кольнуло ее в шею. Она резко обернулась. Вилка упала на пол к ее ногам.

Джози метнулся к Мэтью, но Донне удалось ухватить его за талию и удержать на месте.

– Нет, Джози! Ради меня, не тронь его! Собери свои книжки и иди к Питу! Прошу тебя, оставь нас вдвоем!

Джози что было сил пытался высвободиться из ее рук, и это удалось бы ему, но его остановил молящий взгляд Донны. Она положила руки ему на плечи и ласково спросила:

– Ведь ты не хочешь, чтобы мне стало еще хуже, чем теперь?

– Я не оставлю тебя наедине с ним!

– Со мной все будет в порядке!

Джози бросил взгляд на отца.

– Я знаю, как ты с ней обращаешься! – воскликнул он. – Ты бьешь ее! Я это видел и слышал.

– Иди же, Джози! – молила Донна. Мальчик рос как на дрожжах. Сложением и ростом он уже почти не отличался от взрослого мужчины, но ведь ему было только тринадцать! Она прекрасно знала, какую бурю чувств должна была вызвать бессмысленная жестокость отца в ранимой душе подростка. Сама она в детстве старалась как можно быстрее забыть о подобных впечатлениях, думать о чем угодно другом, но только не о разладе между родителями и сестрами. Но разве такой судьбы она желала своему единственному сыну? Она так мечтала, что он будет расти в дружной семье, какой сама она была лишена. Она стольким готова была пожертвовать ради этого! Но кому нужны были ее жертвы? Несмотря на все ее усилия, мальчик страдал, живя бок о бок с таким отцом, как Мэтью.