Сладкозвучный серебряный блюз. Золотые сердца с червоточинкой - Глен Кук

Я посмотрел на Рейвер Стикс. Ее, похоже, не впечатлило, что я состою в клиентах у братьев Бейгелл.

– Мистер Гаррет… Вы ведь мистер Гаррет, не так ли?

– Он самый.

– А остальные кто?

– Коллеги. Они представляют интересы бывшего протеже Молахлу Креста.

Я ожидал, что она хоть как-то отреагирует, но Владычица Бурь не оправдала моих ожиданий.

– Что ж… По-моему, я вас раскусила. Вы играете исключительно по собственным правилам либо не играете вообще. Поскольку вы нередко добиваетесь успеха, это ваше право.

Пока Дин наливал Рейвер Стикс бренди, я пригляделся к ней повнимательнее, пытаясь сообразить, как себя вести. Испепелять меня на месте она как будто не собиралась, поэтому следовало перестроиться, и пошустрее.

– Как я уже сказал, мы вас ждали. Получилось так, что я, сам того не желая, оказался вовлечен в известные события…

– Мистер Гаррет, давайте не будем лукавить. Вам известно гораздо больше, чем вы пытаетесь показать. Быть может, даже больше, чем вам кажется. Объясните мне, пожалуйста, с какой стати вы сунули свой нос в наши семейные дела.

– По просьбе клиента. Точнее, клиентов.

Видя, что я не собираюсь продолжать, Рейвер Стикс спросила:

– Кого конкретно? Хотя нет, вы все равно не скажете… – Помолчав, она продолжила: – За последние несколько недель на мою семью обрушилось столько бед! Моего сына похитили, а за освобождение запросили сумму, выплата которой подорвала наше благосостояние. Приемная дочь убежала из дома – как выяснилось, только для того, чтобы ее убили разбойники.

Я жестом велел Плоскомордому помалкивать.

– Потом мой сын покончил жизнь самоубийством. А моя дочь, несмотря на ваши с Уиллой Даунт усилия, дважды исчезала из дворца.

– Не говоря уж о пустяках, – вставил я. – Например, о Коуртере, которого прикончили прошлой ночью, когда он шел ко мне, или о воровстве на складе семейства да Пена.

– Это правда? – осведомилась она. На ее лице впервые отразились какие-то эмоции.

– Что именно?

– Насчет склада.

– Чистая правда.

– Мне никто ничего не сказал.

– Возможно, домине Даунт было не до того.

– Не говорите глупостей, мистер Гаррет. Уилла сообщает мне о неприятностях маленькими порциями, чтобы я не взбеленилась и не велела содрать с нее заживо кожу.

Это замечание явно не следовало воспринимать всерьез. Среди ведьм и колдунов подобная угроза давно стала чем-то вроде дежурной шутки.

Я ждал, предоставив инициативу Владычице Бурь.

– Мистер Гаррет, я подозревала, что вам известно то, чего не знаю я. Только что вы это подтвердили, не знаю уж почему. Оба мы понимаем, что мне хотелось бы узнать остальное. Поскольку вы явно чего-то добиваетесь, думаю, мы сумеем договориться.

– Возможно. Мне представляется, нам с вами нужно чуть ли не одно и то же.

– Неужели? Чего же вы хотите?

– Найти того, кто приказал убить Амиранду Крест.

Когда игра ведется по таким ставкам, да еще так долго, волей-неволей привыкаешь сохранять невозмутимость. Из Рейвер Стикс получился бы отличный картежник.

– Продолжайте, мистер Гаррет.

– Я все сказал.

Владычица Бурь оглядела моих товарищей. Лица Садлера и Краска ничего не выражали, а вот Плоскомордому, похоже, не терпелось высказаться.

– Очевидно, вам известно куда больше моего.

– Расскажи ей про Скредли и Донни Пелл, Гаррет! – воскликнул Тарп.

Рейвер Стикс повернулась ко мне.

– Амиранду убили на глазах у моего друга, – пояснил я. – Он пытался спасти ее, но не сумел, а потому считает, что обязан отомстить. Кроме того, со Скредли у него личные счеты. Покажи, Уолдо.

Плоскомордый начал раздеваться. Подживающие раны по-прежнему производили весьма жуткое впечатление. Лиловые рубцы, по-видимому, в течение ближайших месяцев цвет не изменят.

– Понятно, – проговорила Рейвер Стикс. – Вы не хотите рассказать поподробнее, как это случилось?

Плоскомордый принялся одеваться. Я хранил молчание.

– Значит, так, – пробормотала женщина.

Честно говоря, я был готов задушить Плоскомордого голыми руками. Кто его просил лезть? Ведь я нарочно не упоминал про Донни Пелл, придерживал ее напоследок.

Впрочем, Владычица Бурь никак не отреагировала на это имя.

– Мистер Гаррет, полагаю, мне нужно вас нанять. Может, тогда вы будете сговорчивее.

– Может быть. У меня свои принципы. Я профессионал. Если мне не доверяют и постоянно советуют, что и как делать, я от такой работы отказываюсь. – Кажется, мой голос не дрогнул. По крайней мере, хотелось надеяться. – И потом, с какой стати вам меня нанимать?

Рейвер Стикс поглядела на меня так, словно я был умственно отсталым ребенком.

– Понимаете, клиентов может быть сколько угодно, но если один из них стремится к тому, чего вовсе не хочется другому…

Она не сводила с меня взгляда. Под маской спокойствия медленно, но верно разгоралось пламя. Пожалуй, пора остановиться, чтобы не перегнуть палку.

– Госпожа, я хотел бы кое-что вам показать. Предупреждаю сразу – вряд ли вы будете в восторге. Скорее наоборот. Однако если вы этого не увидите, то пелена с ваших глаз не спадет еще долго.

Покойник одобрительно хмыкнул.

Владычица Бурь встала.

– Госпожа, – сказал я, – рекомендую вам налить себе по новой.

– Если все настолько страшно, я прихвачу с собой бутылку.

Просто и со вкусом.

– Хорошо. Пойдемте.

Мы вышли в коридор и направились к комнате Покойника. Я распахнул дверь и отступил в сторону. Процессия во главе с Рейвер Стикс проследовала внутрь. Бравая троица встала у стены, причем Садлер с Краском, увидев Покойника, неожиданно побледнели.

То-то. Знай наших.

– Мертвый логхир! – воскликнула Владычица Бурь. Тон у нее был такой, словно она заметила в кустах малютку-эльфа. – Я и не знала, что кто-то из них уцелел. Сколько вы за него хотите, мистер Гаррет?

– Госпожа, не стоит попусту тратить деньги. Это отъявленный бездельник, который ни на что не годится. Я держу его в доме исключительно из сострадания. Он целыми днями дрыхнет, а когда не спит, возится с жуками.

– Леность у логхиров в крови. Между прочим, даже мертвеца можно приучить к порядку, если знать как.

– Как-нибудь вы меня научите, хорошо? Этот лентяй у меня уже вот где… Ну да ладно. Госпожа, посмотрите вон туда. Дин, принеси какую-нибудь лампу!

Черт побери, он должен был позаботиться обо всем заранее!

Дин вернулся с лампой и принялся многословно извиняться, хотя никто от него извинений не требовал. Бедняга настолько перепугался, что дрожал всем телом. Я его не виню. Напряжение в тот миг и впрямь достигло предела.