Королева - Катрин Андер

— Она что становится вампиром? — Удивленный и растерянный голос короля заставил Кэра вынырнуть из своих размышлений.

— Нет, она остается человеком, — слегка покривив душой, ответил дракон, спокойствие короля, да и самой Эллис в этом вопросе куда важнее правды. — Просто ряд качеств присущих вампирам у нее развит лучше, чем у людей. А с некоторыми побочными эффектами, которые могут возникнуть через пару месяцев после окончания процесса изменения, вампиры научились неплохо справляться легкой коррекцией структуры с помощью ряда упражнений.

— Есть еще что-нибудь, чего я не знаю, но мне стоило бы знать? — наигранно недовольно спросил Ксаниэль, обижаться за подобные секреты на Эллис, после всего пережитого он просто не мог. Сейчас он простил бы ей все, и готов был простить еще больше.

— Есть, — невинно похлопав глазками, сказала королева, — но тебе пока еще рано их знать, должна же слабая и беззащитная женщина иметь пару козырей в кармане, так на всякий случай.

Против ее кристально честных глаз устоять не смог никто.

Скрывшееся за горизонтом солнце, говорило о том, что наступил поздний вечер. И тишину в королевской спальне нарушали лишь звуки припозднившихся певуний, что доносились из открытого окна. Приглушенный полумрак вольготно устроился в ее комнате, но думать он не мешал, а переводить магический свет из дневного режима в ночной, Эллис отчего-то не хотелось. Темнота друг молодежи, — услужливо подкидывала память, подходящие выражения. И в этой темноте не было ни капли опасности или тревоги, лишь умиротворение ранней весенней ночи. Мир радовался тому, что она не покинула его, и как всегда погружена в свои глобальные раздумья о его судьбе. Для мира они казались смешными, но он никогда не шепнет ей об этом голосом ласкового ветра. Зачем!? Ведь она верит, а вера способна на очень многое, и ему нравится ее чистая не замутненная доводами разума искренняя вера. Ну а если для этого ей надо так много думать, пусть, ему и это придется по вкусу.

Дверь отворилась почти бесшумно, но королева оказалась все же недостаточно погружена в свои мысли, и появление супруга почувствовала. Он в отличие от Мил умел ходить тихо, так что только колебания воздуха выдавали движения короля, желающего убедиться как там его возлюбленная, но при этом опасающегося спугнуть ее чуткий сон.

— Я не сплю, можешь не красться, — Эллис вполне могла притвориться спящей, но спать ей совершенно не хотелось, выспалась, пока пребывала без сознания. А вот поговорить с супругом и между делом выяснить несколько интересующих ее вопросов, казалось ей более подходящим занятием на вечер.

— Как ты услышала? — Она не видела лица короля, но недоумение в голосе, говорило о многом. Он ведь вошел совершенно бесшумно, используя все свои эльфийские способности. Не могла же она ожидать его появления, а может, она ждала кого другого. Король недовольно тряхнул головой, прогоняя последнюю мысль, он поклялся, что отныне будет бороться со своей безумной ревностью.

— А я и не слышала, я почувствовала колебания воздуха, сначала от двери, потом когда ты двигался. Я в последнее время вообще удивительно тонко стала чувствовать именно воздух. Ты просто хотел меня проведать, или и поговорить тоже? — Король впервые слышал, как его супруга говорила с такой нежностью, лаской и добротой в голосе, сейчас она не скрывала свои чувства за щитами разума, в этот вечер она была полностью открыта миру, и своему супругу тоже. Он спас ее, он это заслужил. Ксаниэль осторожно сел на край кровати, глаза уже привыкли к полумраку и неплохо различали черты лица любимой.

— Первое, но раз ты не спишь, я хочу тебе признаться! — прошептал он заговорческим тоном, и в руки Эллис лег букет весенних цветов, что так заботливо выращивал дворцовый садовник. — Ни один еще король не грабил клумбы с цветами, в своем собственном саду, а потом как провинившийся подросток убегал от грозного садовника. Он меня чуть не съел, правда-правда!

В голове Эллис всплыл образ садовника, потрепанного годами старичка, столь самозабвенно обожающего свой сад. А потом она представила своего супруга, который как минимум раза в два крупнее этого самого садовника, и улыбка против воли озарила ее лицо. На такое зрелище стоило посмотреть. Но что самое удивительное, сухонький старичок неоднократно гонял аристократов, всячески препятствуя разорению бережно выращиваемых клумб, а кое-кому менее ловкому иногда перепадало тростью. Так что для садовника ничего не стоило и короля поучить тому, что цветы воровать не хорошо.

— Мог же просто его попросить, он бы тебе не отказал, а для меня тем более, совсем не бережете бедного старичка!

— Так ведь неинтересно, какой еще подвиг может совершить король ради своей королевы. Эллис, прости меня за всем мои глупости, за ревность и недоверие. И за нашу первую встречу прости, я был не прав, признаю свой проигрыш и забираю свои слова обратно, ты ведь меня простишь? — голос короля был настолько пронизан мольбой, что сердце девушки дрогнуло, и желание немного над ним подшутить отпало само собой.

— Конечно, мне тоже давно надоело это глупое пари, что мешает нам быть вместе.

— Я люблю тебя! — пока король признавался в любви, в комнате появился еще один гость. Эссси вошел куда незаметнее короля, но Эллис все равно почувствовала его присутствие. Ее сердце трепетно забилось в груди, разрываясь между двумя воспылавшими чувствами. Сквозь своего супруга она посмотрела на дверь, в которой нерешительно замер дракон, понявший, что его уже опередили, но, не решавшийся пока скрыться.

— Я люблю тебя! — ответила она одному, думая в этот момент о другом, о том, что скрывался за его спиной. Один из костров в груди воспылал выше звезд на небе, почему он? Зачем? Она не понимала. Но сейчас голос Эллис был полон чувств: любви и нежности, ласки и трепета. Она знала, что он почувствует все, что чувствует она. Ей захотелось передать ему это прекрасное чувство как прощальный подарок, теперь уж прощальный раз и навсегда, ибо выбор сделан и сделан отнюдь не сердцем.

И он почувствовал, только вот не подумал принять это на свой счет, ведь Эллис не могла знать о его присутствии. Она так сильно его любит, — сердце сжалось в пульсирующий болью комочек, — видать все лишь мой самообман, высшая магия сильнейшего дракона. Мир померк, обратился в непроглядную черноту, такого с ним не случалось давно, слишком давно.

Эссси осторожно покинул комнату, так же незаметно как и вошел. Он стал случайным свидетелем непредназначенного для него чувства, но какое ему до этого дело, и почему же так обидно!? Оставаться далее во дворце не имело смысла. И как ему в голову вообще пришла мысль попросить Эллис покинуть дворец вместе с ним. Конечно, теперь монополия магов разрушена, ее реформы уже набрали обороты и вспять их не повернуть, король и без ее помощи неплохо справится со всеми делами, и она может уйти, уйти вместе с ним. Но разве это нужно ему, разве это нужно ей!? Смог бы он сделать ее самой счастливой, смог бы защитить от сбежавшего Мастера!? Нет, она правильно выбрала другого, правители двух рас никогда не смогут быть вместе, это не их судьба быть вместе. Ну а он, ему не привыкать, за пять тысяч лет он влюблялся неоднократно, и испытывал порой куда более странный чувства, и как-то справлялся с ними и раньше. Ему уже приходилось забывать, смирять боль, его обманывали и предавали, его покидали.