Серый маг - Сергей Джевага

— Просто не мешай, — выдохнул послушник с облегчением. Вытер со лба испарину, нахмурился. — И запомни две вещи. Во-первых, потом ты должен меня найти, что бы ни произошло. Во-вторых, схема сил подразумевает Переход, метаморфозу. А мне не хватит духу сотворить подобное. Ты должен быть четко уверен, что не побоишься…

— Сделаю, — уверенно кивнул нищий. Задумался, вперил взгляд в землю. — Ладно… надеюсь, что сделаю.

— Если комбинация удастся, выиграем оба. Нет — погибнем, — добавил напоследок парень. Глубоко вздохнул и с хрустом размял пальцы. — Начнем сейчас же.

Ирн подобрал посох, провел пальцами по древку. Нужны якоря. Одним может стать он сам, Тьмы в душе хоть отбавляй. Вторым будет тубус. Правда, наставник очень удивится впоследствии. Но свитки и так бесполезны, Алар спустился в мир. Граном Света больше, граном меньше… Послушник сосредоточился, вызвал пред внутренним взором магическую схему. Повертел так и эдак. Добавил связи, убрал лишние Престолы. Зачерпнул в ядре энергии и напитал контур, толкнул в темноту. Раздалось шипение. Из земли брызнули тоненькие огоньки, стремительно вычертили замысловатую фигуру… Легче легкого, не только Гар умеет импровизировать.

— Ложись туда, — сказал послушник, указав на пересечение линий.

Нищий положил клинок на землю и молча исполнил приказание. Птиц еще раз осмотрел схему. Воткнул посох в землю, зажмурился и нараспев прочитал предварительное заклинание…

…Ветер бушевал где-то в вышине. Тихо шелестел, кружился, как дворняга, гоняющаяся за собственным хвостом. Костер почти потух. Лишь под слоем мягкого белесого пепла еще жарко тлели угли. Над тубусом поднимался дымок, воняло гарью и палеными волосами. Заклинание удалось закончить еще десять минут назад. Получилось ли задуманное? Ирн не знал. Лохматый поначалу бился в жутких конвульсиях. Рычал, кусал землю и ругался. Потом потерял сознание и затих… Осталось дождаться.

Птиц сидел на небольшом камне, зябко кутался в рубаху и смотрел под ноги. Вскоре услыхал тяжелый топот. На фоне звездного неба мелькнул аспидный силуэт. Раздались хриплое угрожающее рычание, звон железа. По земле побежала дорожка инея, во мраке проступила уродливая морда… Демон подошел к магической фигуре. Обнюхал бродягу и презрительно фыркнул — дохлятина. Жадно схватил тубус, спрятал среди складок одежды. Повернулся к парню и прорычал:

— Готов встретиться с судьбой?

— Нет, — бесстрастно ответил послушник.

— Я так и думал. Тогда зачем остановился?…

— Это так важно? — шепнул Птиц.

— Для меня нет! — захохотал монстр.

Лапища, закованная в латную рукавицу, сомкнулась на горле лекаря. Ирн захрипел, беспомощно поболтал ногами в воздухе. Вцепился в доспехи и подтянулся, ослабил хватку. Демон поднес парня к морде, обнюхал. Гнусно ухмыльнулся и довольно заворчал:

— Пора домой! Хозяин будет весьма рад…

Из- под ног чудовища брызнули невесомые струйки мрака. Зашипели, вцепились в тело послушника. В мгновение ока демон и пленник рассыпались прахом. Ветер подхватил облачко и унес прочь.

В покинутом лагере воцарились тишина и запустение. Вяло исходило дымом кострище. Далеко на востоке занималась заря, в сером полумраке безмолвными стражниками чернели кусты и одинокие деревца. И лишь бледные утренние звезды с равнодушием наблюдали за бездыханным человеком, лежащим в центре потухшей пентаграммы. Но даже они не заметили, что пальцы бродяги вяло подрагивают…

Глава 6

В комнату вошел высокий плечистый мужчина. Грузный и тяжелый, одетый в изысканный камзол и посеребренную кирасу. Лицо широкое и грубоватое: толстый мясистый нос, густые брови и тяжелый подбородок, украшенный рыжеватой растительностью. Но между тем в чертах и облике угадывалось нечто аристократическое. Движения — плавные и выверенные, взгляд карих глаз спокойный…

Мужчина постоял у порога, кисло скривился. Покои графа Арно выглядели так, будто тут как минимум прошел жестокий бой. Стулья опрокинуты, многие сломаны. В углу горкой свалены обугленные деревяшки и остатки бумаги. На стенах пятна гари и чего-то багрового. Спертый воздух и отвратительная вонь перегара, крепкого пота, табака убивали всякое желание тут находиться. Но незнакомец овладел собой, шагнул вперед. Отыскал более-менее пригодное кресло. Подозрительно осмотрел, присел на краешек.

— Прислали или сам пришел, Коб?… — послышался сиплый пропитый голос из-под смятых простыней.

— Сам, — скупо ответил рыцарь.

— Уговаривать будешь?! — обреченно проворчали на кровати.

— Буду, — зловещим голосом изрек воин.

— Зря, — отрубили из-под одеяла. Раздались тихий стон, заливистый кашель. — О Господи, за что такие муки?…

— Пить меньше надо, сэр Арно, — наставительным тоном сказал рыцарь.

— Но ведь надо?! — пьяно хихикнул лорд. Снова застонал, вытянул руку из-под одеяла. — Слушай, будь другом… Там, на столе, початый кувшинчик. Подай. А то голова раскалывается, жить не хочется.

Аристократ презрительно поморщился. Но встал и порыскал среди рядов кувшинов. Отыскал один полупустой, подал правителю. Простыни и одеяла отлетели в сторону, Арно рывком принял сидячее положение. Схватился за голову и закатил глаза. С трудом сфокусировал взор на кувшине, запрокинул и принялся жадно пить. Кадык быстро задергался, послышались булькающие звуки. На порядком испачканной рубахе появилась еще парочка винных пятен. Аш небрежно швырнул посуду в стену, весело и бодро хохотнул.

— Вот теперь хорошо! — зычно изрек граф. — Ты настоящий друг, Коб!..

— Я ваш единственный друг, сэр Арно, — мрачно парировал рыцарь.

— Что есть, то есть, — признал лорд. Шумно рыгнул, поскреб щеку. — Эх-х… А давай выпьем, старый приятель? Составишь компанию? А то в одиночестве скучно.

— Не за тем пришел, — процедил Коб. Зябко передернул плечами, с гадливостью осмотрелся. — Как вы можете…

— А вот так, — спокойно ответил граф. Небрежно откинулся на постель, сложил ладони на затылке. Минуты три молчал, затем спросил: — Зачем пришел?…

— Ты должен перестать глупить, Аш!.. — воскликнул воин и от злости незаметно перешел на «ты».

— Почему? — равнодушно осведомился правитель.

— Ты нужен своему народу… людям! — рявкнул рыцарь.

— Да ну? — хмыкнул Альен.

— Ты не понимаешь, — проворчал посетитель. — Графство привыкло к крепкой руке и теперь просто разваливается. Челядь пьет и ворует, крестьяне не выходят на работу, бароны отказываются платить налоги. Служители обнаглели, собирают дань напрямую. Кое-кто поговаривает о бунте…