Двукратные изыскания в Южном Ледовитом океане и плавание вокруг света в продолжение 1819, 1820 и 1821 годов - Фаддей Беллинсгаузен

Живущие около Сиднея по утрам приходят в сей город и стараются что-нибудь получить, но лишь только погода начинает переменяться, особливо ежели услышат гром и увидят молнию, с чрезвычайною поспешностью убегают в свои жилища. Лодки их весьма непрочны, обыкновенно из древесной коры. Природные жители снабжены железными инструментами и имеют всегда способ получать их сколько нужно, однако же все ещё предпочитают свои каменные топоры.

Хотя ходят нагие и любят женский пол, но не было примера, чтоб явно удовлетворяли своё любострастие.

Неприязненность их против англичан почти вовсе прекратилась, но европейцы сами часто подают причину к раздорам. Иногда природные жители врываются на поля и утаскивают пшено, плоды и всё, что попадается. Англичане мстят им по возможности. Несколько лет тому назад один из них убил англичанина, его судили английскими законами, и он повешен; товарищи его, бывшие зрителями, пришли вне себя от ужаса. Когда белый обругает или прибьёт чёрного, обиженный тотчас идёт жаловаться к директору полиции, или по крайней мере угрожает жалобою; ибо им сказано, что они состоят под покровительством правления. Случается, что прибегают с жалобами даже к самому губернатору.

Обряды похорон их уже многими описаны; однако я ныне заметил, что обычай сожжения мёртвых тел почти истребился.

Им известны некоторые целебные травы; в болезнях их жуют и часто оттого выздоравливают, но природа им более всего помогает. Когда же кто, захворав, повесит голову, мало говорит и мало ест, то друзья его уверены в его смерти; посему я заключаю, что смерть многих ускоряется от воображения. Никак невозможно уверить их, что не всякая болезнь опасна, и что лекарства могут доставить облегчение; ничем не убедишь, чтобы приняли лекарство, и оттого часто умирают по недоверию или упрямству.

Когда я вторично зашёл в Порт-Жаксон, старые наши знакомые, Бонгари и состоящие под его начальством, тотчас нас посетили. Бонгари жаловался, что в продолжение зимы был нездоров сильным кашлем. На мой вопрос: чем он вылечился? Отвечал: единственно гроком, и много его вылил!

Хотя страна сия наполнена змеями, однако природные жители редко бывают ими ужаливаемы. Сие происходит от двух причин: 1 — оттого, что они беспрестанно вокруг себя содержат огонь; 2 — что весьма зорки, видят змею даже под травою лежащую, и тотчас её убивают; скитаясь по лесам, они беспрестанно в землю смотрят. Когда случится, что один из них уязвлён, другой тотчас высасывает яд и сим доставляет облегчение без всякого себе вреда. Замечено, что от ужаления змеи никто у них не умирает.

Относительно уязвления змеями мне рассказывали следующий невероятный случай, но меня так уверяли, что я не излишним почитаю о сем сообщить. Один солдат роты ветеран в Ливерпуле уязвлён на поле чёрною змеею, опаснейшею из всех здесь находящихся, и едва имел столько сил, чтобы дотащиться до квартиры, где тотчас упал без чувств. Искусственное человеческое пособие казалось тщетно, ибо в полчаса он распух и ослеп. К счастью, находился недалеко старый природный житель, который узнав о сем случае, пришёл к солдату, сделал верёвку из древесной коры, которою перевязал ему ногу поверх раны, так крепко, что страждущий вскричал, — не отрезана ли нога его? Потом старик выдавил из раны гной и яд и отделил кончиком ножа, рана обнаружилась в величине двух малейших булавочных головок; тогда врачующий три раза обсасывал ужаленное место и перевязал оное холстиною. Спустя несколько минут развязал верёвку, ободрял солдата быть покойным и утверждал, что он выздоровеет. С сего времени больному сделалось легче, он выздоровел и теперь ещё жив. Дабы изъявить своему врачу благодарность, солдат отдал ему всё своё имущество, которое состояло в пяти фунтах стерлингах.

Орудия их во многих путешествиях описаны; но я сообщу об оных подробнее. Для военных действий они употребляют обыкновенно пики из дерева, или лучше сказать, стебля смолистого дерева (Gummy plant); сие необыкновенное дерево, принадлежащее собственно Новой Голландии, изображено в помещенном в атласе виде Порт-Жаксона, отличается длинным прямым стеблем от семи до десяти футов, вырастает прямо из средины невысокого чёрного пня, который кажется совершенно обгоревшим; листья узкие, плоские и длинные, от нечаянного прикосновения к оным, даже на проходе, можно легко обрезать руки. Когда дерево коротко для делания пик, наставляют другим таким же, и обыкновенно в замок, посредством связывания снурками, свитыми из коры дерева, называемого англичанами верёвочное дерево (Stric wood), которого в лесах повсюду много, кору распластывают наподобие лыка. Для большей крепости, пики сии мажут смолою из разных дерев, более же употребляют смолу из мимозы (Mimosa); к острому концу иногда прикрепляют острую зазубренную кость, дабы наносила более вреда. Действуя сим оружием, употребляют ещё особенную палку с сучком под острым углом и, держа оную в руке, наклонив назад упирают малым сим сучком в задний конец пики, потом махнув палкою, придают большую силу удару пики. Употребляют также плоский кусок дерева, длиною в три фута, шириною в два с половиной дюйма, загнутый наподобие серпа; сей кусок дерева искусно и метко бросают рикошетом, ударяя концом в землю;[319] имеют и дубины длиною в три фута, а для обороны деревянные щиты, выкрашенные белою сухою краскою, на коей выведены красные полосы.

Острога или оружие, которым бьют рыбу, также сделана из вышеупомянутого смолистого дерева гумми-планта и разнствует от обыкновенной пики тем, что оканчивается тремя и четырьмя острыми концами из сего же дерева; концы сии также с острыми костяными зазубринами.

Природные жители Новой Голландии весьма вздорны между собою, они грозят и ругают друг друга по нескольку часов, как весьма часто слышать можно, однакоже редко доходит у них до драки; в последнем случае ловко владеют своим оружием и щитами.

Сражение между ими происходит по большей части за похищение женщин, и тогда все и сами женщины выступают в поле. Когда с обеих сторон устроились в боевой порядок, тогда пред началом всеобщего сражения несколько женщин выходят вперёд, осыпают себя пылью и грязью и каждая сторона бранною песней возбуждает противников своих к бою! Сражение оканчивается по большей части несколькими ранеными; обе стороны возвращаются в свои места с восклицаниями, криком и пением. Иногда вражда продолжается не один день, так что они по нескольку раз сходятся и после небольших сшибок опять расходятся. Иногда неприятелей своих убивают спящих, ибо чрезмерно мстительны, и кажется, только кровь их примиряет. Причиною раздоров и смертоубийств обыкновенно бывают женщины, которые впрочем весьма снисходительны.