Начальник Америки (СИ) - Фомичев Сергей

Мы нашли австрийскую делегацию под навесом, где люди Маккины обычно торговали с иноземцами. Сам вождь уже находился там, а с ним довольно активно спорил круглолицый, белокурый и хорошо одетый джентльмен лет тридцати, наверняка капитан или суперкарго. Рядом стоял матрос с кипой шкур и еще два господина, скорее скучающих, чем заинтересованных в успешном ходе торгов. Увидев наших креолок оба встали в стойку.

Мы поздоровались с Маккиной, затем представились гостям. Вернее Анчо назвал наши имена, указав на каждого рукой.

— Чарльз Баркли, капитан «Императорского орла», — представился в ответ джентльмен на чистом английском. — Это мой старший помощник, мистер Фолджер, а это казначей Бил. — Матроса представить он не посчитал нужным. — Вы я так понимаю с того небольшого парусника? Прекрасные обводы и наверняка хороший ход! Что за флаг поднят на нём?

— Тихоокеанские Штаты, — скромно ответил я.

— Тихоокеанские Штаты?

Удивились все четверо, даже матрос.

— По сути несколько небольших промысловых колоний тут и там, — махнул я рукой. — В основном русских, но есть и другие европейцы. А вы, надо полагать, австрийцы? Честно говоря не ожидал.

— Из Остенде, — кивнул капитан. — Австрийская Ост-Индийская компания.

Я хмыкнул и обменялся взглядами с Лёшкой.

— Что-то не так? — нахмурился Баркли.

— Не хотелось бы вас разочаровывать, мистер Баркли, — медленно сказал я. — Но вашей компании больше не существует.

— Вот как? — улыбнулся тот.

— Да. Причём уже как лет пятьдесят. Я почему так уверенно говорю, потому что сам лет десять назад прикупил кое-что из её наследства. Факторию Банкибазар на Хугли в Бенгалии, если слышали. Подарил вот товарищу на свадьбу, — я показал на Лёшку. — С сопроводительными бумагами самого принца Карла. Всё как положено.

Тропинин кивнул.

— Фактория оказалась в весьма запущенном состоянии, — сказал он. — Пришлось уступить её мистеру Гастингсу.

— Итак, с кем мы имеем дело? — спросил я.

— Ха-ха, вас не проведешь! — шкипер развел руками. — Обстоятельства заставили меня прибегнуть к хитрости.

— Обстоятельства по имени Достопочтенная Ост-Индийская компания?

— Да. Но с другой стороны, мы не совсем самозванцы. Вы же знаете, что Мария Терезия восстановила компанию незадолго до смерти. И хотя та разорилась, её консул в Кантоне, мистер Рид, вошел с нами в долю. Таким образом мы можем считать себя в некотором смысле продолжателями дела…

— Это не имеет значения, — махнул я рукой. — Вы можете поднимать здесь любой флаг. Кроме чёрного с черепом и костями, ха-ха…

В этот момент из-за угла сарая появилась девушка. Возрастом с наших креолок но белая, как китайский фарфор, а её рыжие волосы играли на солнце точно начищенная медь. Девушку сопровождала коренастая гавайка или возможно туземка с каких-то еще островов Полинезии, а также пара матросов с корзинами полными зелени и рыбы.

— Дорогой…

Молодая женщина запнулась и посмотрела на нас с интересом. А уж с каким интересом разглядывали её наши ребята, да и креолки тоже. Европейских женщин тут ещё не видели. Русских и тех было мало, в основном сибирячки, но дело было не только в светлой коже и рыжих волосах — манера держать себя выдавала именно европейку, причем из страны, где горожанкам позволяют появляться в обществе и повелевать мужчинами.

— Моя жена, Фрэнсис, — представил Чарльз. — Это господа Эмонтай, Тропинин, де Монтеро, Анчо, госпожи Галка, Дария, Барбара.

Как он только запомнил всех с первого раза.

— Прекрасно выглядите, миссис Баркли, — произнес я.

Француз приподнял треуголку, а Тропинин прикоснулся к полям. Но, конечно, никаких поцелуев рук и всего такого.

Она на чистом французском поблагодарила Шарля и на английском всех остальных.

— Вы из Франции? — уточнил я.

— Я родилась в Англии, в Сомерсете, если быть точной, а потом папенька переехал в Остенде. И мы с ним.

— Значит из Фландрии, — подытожил я. — Мне приходилось бывать по делам во Флиссингене. Впрочем вы теперь противники с Соединенными провинциями.

— Зато благодаря блокаде Шельды Остенде процветает.

— Это правда, — перехватил инициативу в разговоре Чарльз. — Я зашел в порт, чтобы сменить флаг, а нашел жену! И оттуда мы направились прямо сюда! Заскочив лишь на Сандвичевы острова.

Интересно, на какой остров они высаживались? На Оаху они наверняка узнали бы о нашем поселении. Но возможно Баркли решил скрыть от нас это знание. В конце концов, Британия могла претендовать на острова, несмотря на группу отщепенцев, устроивших там колонию.

— Когда вы вышли из Остенде? — нейтральным тоном поинтересовался я.

— В конце ноября прошлого года.

— То есть дошли за семь месяцев? Однако! Мы отправлялись из Грейт-Ярмута и потратили на полтора месяца больше.

— Так вы добирались сюда из Ярмута?

— Точно. Шесть лет назад. Купили с компаньонами бывший приватир Люка Райана, на нём и добрались.

— Наверное нам повезло с ветрами, да и «Лаудон» отличный корабль, — он заметил наше удивление и пояснил: — так назывался «Императорский орел» до того, как сменил имя.

— Обратная сторона дела заключается в том, что это слишком большой корабль для торговли мехами, — заметил Лёшка. — Здесь торговцы предпочитают небольшие шхуны или бриги с малой командой. Так выходит дешевле. Ведь груз почти ничего не весит.

— В следующий раз я так и поступлю. С другой стороны, идти через половину света лучше на чем-то более надежном, чем шхуна. Тем более с дамой. Путешествие действительно было быстрым, но отнюдь не простым. Я и сам провалялся с лихорадкой несколько недель.

Мы поговорили немного о тропических болезнях, цинге, перешли на торговлю мехами. Тропинин продвигал наши прежние предложения по покупке цветных металлов и других недоступных нам нам товаров. Тут у меня возникла немного дикая идея и я, оставив наших креолок упражняться в английском и французском, отвел Лёшку в сторону.

— Нам всё равно пора открывать Викторию. Мы больше не сможем удерживать её в тайне и всё больше рискуем, что нас опередит кто-нибудь с не сопоставимыми возможностями.

— Никто не сможет поставить такой город, как у нас.

— Поставят бюджетную версию, для заявки на территорию будет достаточно и малого поселения.

— И что ты предлагаешь.

— Меховая ярмарка! — провозгласил я.

— Ярмарка?

— Да. Меха манят сюда людей. Мы раскрутим бренд, создадим ажиотаж, подадим дело так, что ярмарка давно и традиционно проходит именно в нашем городе. Зарядим европейскую прессу, пустим слухи, распространим буклеты. Используем все фишки развитого капитализма. А когда все нагрянут, заявим о правах на все эти места.

— Но мы еще не сделали всего, что хотели. Ни финансы толком в порядок не привели, даже банк не организовали. Я не говорю уже о политической системе. А ещё я собирался перебросить мост через фьорд. Да много чего собирался.

— У нас будет еще несколько лет. Все равно за год много народа к ярмарке не соберешь. Им всё же плыть из Европы.

— Но ты же неспроста завел этот разговор именно сейчас? Выкладывай, что у тебя на уме.

— Нам понадобятся союзники для раскрутки идеи. И для начала я хочу показать город чете Баркли. Просто прогуляемся с ними по городу, посидим в ресторане, покажем наши модные лавки. Женщины гораздо более чувствительны к таким вещам, чем грубые моряки. Это будет лучшей рекламой. Они вернутся в Лондон и раззвонят о Виктории, а я через своих людей подброшу дров в костер ажиотажа.

— Разумно. Но ведь тогда они заранее узнаю местонахождение.

— Нет. Мы отвезём их на «Американской Мечте», а потом вернем обратно. Даже если Баркли поймёт, что мы двигаемся вдоль берега к юго-востоку, вход в пролив он не увидит и будет думать, что мы где-то на коренном берегу.

— Решай сам, — пожал Лёшка плечами. — Только не перегни палку.